Идеальный грешник

Тарновский усмехнулся. Ну, что ж, пригодится и эта информация. Мало ли.

Со скучающим видом Марс изучал скучные шмотки Мирослава. Но делать нечего, придется влезать в чертов костюм и все, что к нему полагается.

Спустя полчаса, Марсель смотрел на свое отражение. Мда, он бы и сам себя спутал с близнецом, потому что волосы Марс постарался прилизать так же, как это делал Мир.

Словом, улучшенная и прокаченная версия Мирослава Тарновского, без опозданий покинула апартаменты и заняла место в просторном салоне лимузина.

Марс решил, что брат купил бы цветы своей девушке. Да, определенно. Потому велел водителю припарковаться у ближайшего цветочного бутика.

И вот здесь Марсель столкнулся с проблемой. Когда он покупал цветы девушке? Да никогда! Он такого точно не припомнил, даже в школе не приходилось кадрить девок на такой дешевый фокус. Да они и не требовали всех этих соплей. А Марс и сам не стремился к прекрасным поступкам. Секс сам по себе прекрасен, и портить удовольствие пижонскими приемчиками Марсель не привык.

А здесь Тарновский призадумался, выбирая подходящий букет. В итоге просто махнул рукой на то, что стояло в вазах. Из бутика парень выходил с кривой улыбкой и огромной корзиной алых роз. Вполне в духе Мира.

Марсель не стал выходить из машины, когда водитель припарковал лимузин перед обычной пятиэтажкой в одном из центральных районов города. Обычный двор с детской площадкой и лавками у подъездов. Марс не особо рассматривал обстановку, интересно было наблюдать за тем, как металлическая дверь раскрылась и на крыльцо вышла она.

Марс и сам не понял, как уставился на хрупкую фигурку в черном с блестками платье. Точеные плечи окутывала прозрачная тряпка. Она больше будила в воображении яркие картинки, нежели скрывала нежную кожу.

Бретелек или рукавов на платье не было. А Марса уже понесло в мыслях. Он помнил на вкус эту молочную кожу. И не только он. Член тоже заявил о своих воспоминаниях и требованиях.

Марс, не шевелясь, следил за тем, как девчонка приближается к лимузину.

Парень спохватился, что нужно было бы открыть для нее дверь. Мир ведь поступил бы именно так?

Но выйти Тарновский не успел. Водитель уже ждал, галантно кивнув и помогая девушке занять место на кожаном диване.

В первую очередь, Марс видел, девочка заметила корзину с розами. Да, не заметить такую бандуру было бы сложно. Она стояла прямо в центре, на полу салона, между двумя диванами.

Марс видел, как Жасмин широко и радостно улыбнулась. Перевела взгляд на него.

Он прикинул, что есть примерно секунд десять до того момента, как она поймет о подмене братьев.

Но Жасмин молчала, смотрела на него, все так же открыто улыбалась. А Марс решил, что раз уж сейчас он играет роль ее парня, то и целовать он ее может. Брат ведь просил.

А потому Тарновский протянул руку ладонью вверх, дождался, когда девчонка вложит свою ладонь в его пальцы и осторожно потянул.

Марс, будучи самим собой, моментально впечатал бы юное девичье тело в свое, содрал бы прозрачную тряпку, стянул бы платье до самого пояса и как следует поздоровался бы не только с девчонкой, но с ее сосками.

Но сейчас он исполнял роль Мирослава — хорошего и понимающего парня. Идеального и любимого всеми.

Только поэтому Марсель медленно, но необратимо, тянул девушку на себя, усадил ее на свои колени и обнял аккуратно. Свободной рукой приподнял ее подбородок.

— Твою мать! — прошипела Жасмин, но Марсель только вскинул брови и легко коснулся уголка девичьего рта.

Жас попыталась слезть с его колен, шипела, точно кошка. Но Марсель, хмыкнув, лизнул плотно сомкнутые губы и только потом позволил девчонке сесть напротив.

— Какого черта ты здесь делаешь?! И где Мирослав?! — возмущалась Жасмин.

Марс, не пряча ухмылки, наблюдал за тем, как девушка дрожащими пальцами ковыряется в крохотной сумке, больше напоминавшей конверт. У него, Тарновского, бумажник и того больше. Пф!

— На сегодня я твой парень, детка, — широко оскалился Марсель. — У Мирослава Карловича важные и неотложные дела.

Но Жасмин уже дозвонилась до Мира. Марс сел удобнее, наблюдая за тем, как девочка смущенно отводит взгляд, рассматривает цветы, свою маникюр, отвечает односложно и полным недовольства голосом. Словом, играет роль обиженной девушки.

Марса умиляла эта картинка. Хотелось тупо заржать. Но да, он ведь на сегодня добрый и хороший мальчик. Помолчит, не переломится.

И пока Марс рассматривал Жасмин, та, вздохнув, проговорила в трубку:

— А цветы...

Но Мир, очевидно ее перебил. Марс слышал, как брат досадливо извиняется, что о цветах не вспомнил, замотался, забегался, дел выше крыши.

— Все в порядке, солнце, — вздохнула девушка, улыбнулась, а вот на Марса взглянула с такой злостью и ненавистью, что он бы даже расстроился, в какой-нибудь другой жизни, разумеется.

— Марс обещал вести себя прилично, — разобрал парень фразу брата, усмехнулся, но на всякий случай кивнул.

А Жасмин, стрельнув в его сторону убийственным взглядом, выдала:

— Твой брат уже обещал что-то подобное, а сам сунул свои гениталии в рот Инге прямо на свадьбе наших родителей. Думаешь, я поверю его обещаниям?

Мир что-то ответил, но Марсель не разобрал. Его начинала забавлять вся эта ситуация, а еще слегка нервировать. А нервничать Марс жутко не любил.

Спрятав телефон в сумочку, Жасмин отвернулась к окну.

— Меня этим не купишь, понял? — мотнула она головой на корзину.

— Ине собирался, — фыркнул парень, а потом вкрадчиво и нахально уточнил: — Значит, тебя волнует мой член во рту у левой бабы?

— Я не стану отвечать на подобные вопросы, — спокойно и сухо произнесла Жасмин и сделала вид, что полностью погружена в переписку с невидимым собеседником.

Марс повел плечом, уставился на тонкие лодыжки, видневшиеся из-под платья. Хрупкие косточки так и притянули его взор, и парень представил, как проведет по ним сначала пальцами, а потом, вполне возможно, и ртом.

Эта мысль заставила нахмуриться. Ну уж хрен там! Он не собирается уступать своим принципам и вылизывать ноги како-то бабе! Он, млять, самец, а не чертов слюнтяй!