Идеальный грешник

Разве что, как он там говорил... Ах, да. Обещал трахать ее. «Трахать!». Жасмин всеми фибрами души ненавидела это слово. Оно казалось ей настолько пошлым и омерзительным, что язык не поворачивался его использовать.

Жасмин подошла к бару. Попросила счет. А еще шот текилы. Просто стало настолько мерзко во рту, что хотелось смыть эту горечь другой.

— Детка, сначала покажи документы, — подмигнул бармен, играя мускулатурой.

Жас поняла, что к ней беззастенчиво подкатывают. И стало вдруг плевать на все.

А потому Жасмин, вынув права из бумажника, показала их парню, спрятала и забралась на высокий стул.

Второй шот ушел так же быстро, как и первый. Жасмин стало жарко. Девушка сняла пиджак и прикрыла глаза, слушая звуки музыки.

Верка уже очнулась, и Анфиска потащила подругу в уборные. А Жасмин решила послать все к чертям и потанцевать. Спонтанное решение. Но, черт возьми, ей сегодня двадцать один. И она может делать все, что хочет. А она хотела танцевать!

Музыка захватила ее. Движения, плавные, ритмичные, выдавали ее настроение. И в эту самую секунду ничего не хотелось. Не хотелось ни о чем думать. Только двигаться, чувствовать, как музыка проникает в каждую клеточку ее тела. А крепкий алкоголь смел ощущение тисков, сжимавших ее душу.

Стало вдруг легко. И в голове — ни единой мысли.

Жасмин, закрыв глаза, полностью отдалась музыке и движениям. Но вдруг что-то все же заставило приподнять веки. И взгляд замер на темных, колючих, ядовитых омутах, находящихся в метрах десяти от нее.

Возможно, она была даже рада тому, что он заметил ее. Выловил в толпе таких же девчонок и парней, танцевавших и отрывавшихся на полную.

Ее тело, вопреки разуму, настолько жило сейчас инстинктами и гормонами, что само потянулось к ходячему сексу, коим и являлся Марсель.

Однако этот ходячий секс, конечно же, был не один. Люська уже разошлась, что-то говорила ему на ухо и терлась своими формами о бицепсы парня.

И да, уж Жасмин не понаслышке знала, какими сильными могут быть эти руки, а поцелуи — жадными и дерзкими.

Жасмин резко отвернулась. А в голове — полнейшая каша и сумбур. И только одна четкая мысль:

— Как же я ненавижу его! — повторяла Жас вновь и вновь, пока протискивалась к туалетам сквозь толпу вновь прибывших желающих потусоваться.

Хотелось уединиться в кабинке, передохнуть, убедить себя, что все ведь так и должно быть. Это же Марс! На него девушки так и липнут. Да и сам он не упустит момента. Чтобы, да, «потрахаться».

Жасмин с омерзением вновь и вновь повторяла ненавистное слово. Она его ненавидела так же сильно, как и самого Тарновского.

Боже, какой же дурой она была, позволив себе допустить мысль, что она и Марсель...

Дура! Глупая и наивная дура!

Жасмин не дошла до заветной двери уборных всего лишь метра. Крепкая рука перехватила ее за локоть.

— Пошел на хрен! — рявкнула она, надеясь, что к ней полез кто-то из незнакомцев.

— Я там, походу, прописался, благодаря тебе, — раздался негромкий голос, который ни с чьим невозможно спутать.

— Отвали! — не менее грозно припечатала Жасмин, но пришлось притормозить.

Марсель, он ведь как бульдозер, прет к выбранной цели. И не остановить.

Жас ощутила, как обжигающие ладони крепко фиксируют ее талию. Секунда — и девушка оказалась прижатой спиной к стене, а Марс стоял, нависая над ней.

И да, здесь было слишком много народу, чтобы кто-то обратил на них внимание. Однако всегда была вероятность встретить знакомых. Слишком уж известны Тарновские в городе. Да и скандал все еще не утих, самые стойкие и выносливые репортеры по-прежнему мусолили пикантные картинки с торжества и Марселем в главной роли.

Опять же, Жасмин собственными глазами видела его и Ингу, и о минете не забывала.

— Дай пройти! — прошипела Жас, вперила взгляд в распахнутый ворот мужской рубашки и поняла, что не сводит глаз со смазанного ярко-алого следа женской губной помады.

И злость на Марса, кажется, разрывала ее душу изнутри. Было больно, обидно, хотелось расцарапать красивое лицо Тарновского и убежать отсюда.

Жасмин выдохнула, понимая, что не имеет она никакого права даже думать о подобном. Ведь у нее есть Мирослав! Добрый, мягкий, уверенный, красивый, идеальный Мир. И уж она постарается впредь не вестись на эмоции, не поддаваться пагубному влиянию Марселя. Отныне только Мир есть у нее. Только он один!

— Ты какого х** там творила, детка? — вдруг требовательно произнес Марс, — Тебя только слепой не хотел трахнуть!

— Это меньше всего должно касаться тебя, Тарновский! — вспыхнула Жасмин.

— И майка эта! — заводился парень, — Могла бы сразу в одном лифчике припереться!

— Я сама решу, что мне носить! — выкрикнула Жасмин и попыталась оттолкнуть Марса от себя, уперев ладони в его грудь.

Но Тарновский, как чертова гранитная скала, и на миллиметр не сдвинулся.

Только качнулся вперед, прижимая Жас бедрами к стене. И да, девушка явственно ощутила животом его возбуждение. И стало вдвойне обиднее. Ему что, мало Люськи? Решил быстренько еще и ее, Жас, порадовать своим вниманием?

— Сама решу, понял? — шипела она, — Дай пройти! Меня девчонки ждут.

— Е**ри тебя там ждут, а не девчонки! — яростно рявкнул он. — К ним торопишься? Либидо тянет почесать?

— Ты совсем идиот?! У меня парень есть! — возмущенно выкрикнула Жас и попыталась ударить Марса кулаками в грудь.

— Нравится с ним? Как со мной? Хорош он для тебя, детка? — как-то слишком сипло прошипел Марсель, а Жасмин, наконец, подняла глаза к его лицу.

— Он самый лучший, понял?! — упрямо вскинула подбородок девушка.

— Хрена с два, ясно! Ты моя! — вдруг как-то очень тихо, сцепив челюсть, произнес Марсель, а Жасмин вдруг замерла, в испуге округлив глаза, а он повторил: — Только моя! Поняла?!

— Ты в себе вообще, кретин?! — выдохнула Жасмин.

Вместо ответа Марс попытался прижаться своим ртом к ее губам. Но Жас резко повернула голову. Марсель заскользил ртом по ее щеке. Девушка чувствовала его тяжелое, рваное дыхание, которое находило отклик в каждом уголке ее тела.

— Я ж видел тебя рядом с Миром... Ты с ним не настоящая... Только со мной горишь, — сиплые, запретные слова резали слух Жасмин, хотелось закрыться от его голоса, от его рук, жадного рта.