Идеальный ис-ход

О, ничего себе. Мне нравится этот ответ гораздо больше, чем тот, которого я ожидала, но я отклоняюсь, потому что его ответ слишком подробен и он знает меня.

— Значит, ты не считаешь меня хорошенькой.

Он усмехается.

— Инди, я не слепой, но даже если бы и был, я почти уверен, что смог бы дотронуться до твоего лица и понять, насколько ты чертовски сногсшибательна, но я не это вижу в тебе в первую очередь.

Черт меня подери.

Шагаю к нему, все еще загораживая ящик, к которому у него все никак не получается добраться. Прижимаюсь грудью к его животу, сокращая расстояние между нами. Он не может ответить на вопрос после того, как заявил, что поцелуй прошлой ночью был фальшивым.

Я наблюдаю, как он сглатывает.

— Что ты делаешь?

— Притворяюсь, — я вторгаюсь в его личное пространство, обвиваю руками его плечи и царапаю ногтями место у линии роста волос. — Играю свою роль. Точно так же, как ты играл свою прошлой ночью, когда целовал меня.

— Правда? — он наклоняется, его губы скользят по моей челюсти, а лоб опускается на мое плечо. — Ммм, так приятно, — бормочет он мне в ухо, когда я притягиваю его ближе.

Изображаю из себя идиотку.

Инстинктивно или нет, но я прижимаюсь своими бедрами к его и быстро вспоминаю, что на этом мужчине только одно полотенце.

Из меня вырывается вздох, когда он легко подхватывает меня одной рукой за спину и сажает на кухонный стол. Большие ладони подхватывают мои обнаженные бедра, подталкивая к краю, и, прижавшись лицом к изгибу моей шеи, он раздвигает мои колени.

Он душит, давит на меня. Я слегка отстраняюсь, чтобы наблюдать, как подушечки его широких больших пальцев томно прокладывают путь вверх по внутренней стороне моих бедер. Он не торопится, терпеливо и раздражающе раздвигая мои ноги все шире и шире. Как только он оказывается на полпути к верхней части моих ног, покрывая мою шею теплыми влажными поцелуями, я закрываю глаза, запрокидываю голову, и жар устремляется вниз.

Я хочу его.

Я особенно хочу, чтобы он переместил руку на несколько сантиметров выше. Предпочтительно большим пальцем, создавая маленькие круги.

Я теряюсь в этом ощущении, раздвигая ноги вокруг него, его дыхание и губы прокладывают свой путь на моей шее. Непроизвольно прижимаюсь к нему бедрами, ища его тепло.

Нежный укус за ухо посылает ударную волну к моему клитору, и стон срывается с моих губ.

— Ты не хочешь играть со мной в эту игру, Блу, — отстраняясь, он тычет ложкой мне в нос. — Я всегда буду побеждать.

Он снова берет йогурт и направляется в свою спальню.

Посмотрев вниз, я обнаруживаю выдвинутый ящик для столовых приборов между моих ног. Этот ублюдок отвлек меня и открыл чертов ящик между моими раздвинутыми бедрами.

Мне жарко, я взволнована и немного зла. Этот мужчина имеет наглость оставить меня на столешнице, задыхающуюся от желания получить большее.

— Почему ты так уверен, что победишь?

Он приподнимает брови, посылая мне пылающий взгляд, который кричит, что примерно через тридцать секунд я окажусь у кухонного стола, и как думаешь, кто победит?

Выдерживая его пристальный взгляд, я не принимаю молчаливый ответ.

Отвернувшись от меня, он направляется в свою комнату, но прежде чем закрыть за собой дверь, я слышу, как он говорит:

— Я дал обет безбрачия, вот почему.

18. Райан

— Шей, ты ведь платишь, верно? — кричит Дом с другого конца стола.

Я должен посмеяться про себя, потому что этот парень вполне мог бы позволить себе поужинать сам, если бы платил он.

— Да, чувак.

Он поворачивается к официанту.

— Тогда я возьму ваше самое дорогое красное вино.

Ублюдок.

Итан, сидящий справа от меня, наклоняется ко мне.

— Это милое местечко, — его внимание блуждает по приватной комнате одного из самых дорогих ресторанов Чикаго. — Необычное.

Черт возьми, да, это модное место, но, что более важно, приватное. Вход через черный ход, папарацци запрещены, и, по-видимому, весь обслуживающий персонал подписал соглашение о неразглашении. Если бы каждый публичный выход был таким, возможно, я бы покидал свою квартиру не только для тренировок и игр.

Итан снова окидывает комнату критическим взглядом.

— Ладно, что не так с этим местом? Ты сказал, что я должен был организовать командный ужин. И я устроил этот самый командный ужин.

— Я также сказал тебе использовать это как возможность для парней познакомиться с тобой поближе. Довольно сложно это сделать, когда половина команды находится на расстоянии крика.

В комнате черные стены, слабое освещение и стол такой длины, что за ним удобно разместятся четырнадцать человек — если вы не пытаетесь поговорить с половиной своих гостей.

Честно говоря, я знал, что это дерьмовый предлог для командного ужина, когда заказывал ресторан две недели назад. В доме Итана всегда тепло и уютно. Его жена и мать на протяжении многих лет обучали некоторых ребят их знаменитым корейским блюдам, а его дочери обычно бегают вокруг или сидят на коленях у одного из игроков, обучая профессиональных спортсменов тому, как правильно раскрашивать.

Но я не Итан. В моей квартире пусто и несколько холодно. У меня нет полноценной семьи, которая ждала бы дома, чтобы поприветствовать команду, и даже если бы у меня была семья, я не могу смириться с мыслью впустить в свое пространство столько людей, независимо от того, что они мои товарищи по команде.

Лишь немногие проникли в круг моего доверия — Итан, Зандерс, а теперь и Инди, но я не доверяю слепо большинству людей, включая моих товарищей по команде. Конечно, я знаю большинство из них уже четыре с лишним года, но они строго мои коллеги.

Доверие зарабатывается, а не дается, и если бы я сказал что-нибудь из этого вслух, Итан надрал бы мне задницу и напомнил, что мое недоверие к своей команде, вероятно, является причиной того, что у нас серия поражений из четырех игр.

В середине ужина ребятам кажется, что они достаточно хорошо проводят время. На другом конце стола гораздо громче, чем на моем, парни болтают и пьют за мой счет.

Один из новичков сидит слева от меня.

— Леон, налить тебе еще? — я поднимаю бутылку, предлагая ему вино.

Он продолжает смотреть в свою тарелку.

— Нет, спасибо.

— Ты уверен?

Нерешительно его глаза находят мои, пытаясь прочесть меня.

Итан смеется.

— Это не проверка, Леон. Тебя не будут ругать за то, что ты выпил второй бокал вина. Завтра у нас свободный день.

Губы Леона слегка приподнимаются, хотя он смотрит на Итана, улыбаясь, но его глаза снова устремлены в тарелку, когда он говорит: