Идеи эстетического воспитания. Антология в 2-х томах, том 2

Митя замер. Потом рассмеялся, точно так же, как тогда, в академии.

— А ты уверен, что я захочу с тобой дружить?

— Уверен, — я пожал плечами. — Потому что ты уже сделал выбор. Ты спрашиваешь об этом лично меня, а не своих генералов.

Тишина.

Потом Митя кивнул.

— Хорошо. Мы будем дружить.

Князь Белов громко выдохнул. Он, кажется, только сейчас понял, что здесь произошло.

Три ответа.

Три пути.

Но одна общая цель — служба империи.

Митя посмотрел на нас.

— Давайте же начнём наводить в колонии порядок.

Глава 9

До поздней ночи в доме светлейшего князя проходило совещание. Даже через закрытые двери доносились обрывки фраз, резкие удары кулаком по столу, звон переворачиваемых страниц досье.

Митя и Белов яростно перебирали кандидатуры, словно играли в шахматы с живыми людьми.

— Губернатора Михайлова под суд! — резанул воздух голос Романова. — Он мало того что свою колонию угробил, так ещё и тут ничего не организовал за два месяца!

— Согласен, — холодно ответил Белов, перелистывая толстую папку, — но его заместитель ещё хуже. Ворует сразу из трёх бюджетов, — мужчина швырнул что-то тяжёлое на стол, возможно, документы с личным делом. — Вот доказательства от вашего человека, внедрённого в финансовое управление.

Я прислушивался, лёжа на походной койке. Митя так много успел узнать за полгода в академии. Видимо, его разведывательная сеть работала куда лучше, чем официальная полиция колоний, и это неудивительно.

— Ну что, «друг Императора», — язвительно ухмыльнулся Амат, развалившись на соседней койке, — теперь будешь советовать, кого казнить, а кого миловать?

— Нет, — спокойно ответил я. — Но если спросит — скажу.

— Главное, чтобы нас в этот список не внесли, — хмыкнул Качалов, чистящий свой клинок.

— Тебе-то бояться нечего, — расхохотался Жимин. — Будешь теперь его «рукой кары».

— Амат, смотри, как бы Серёга к тебе в гости не наведался, — улыбнулся я.

— Я теперь вам двери не открою! — парировал он.

Все дружно рассмеялись: от абсурда, от усталости, от напряжения, что наконец вырвалось наружу.

Рано утром, когда солнце ещё только красило вершины гор в розовый цвет, у телепорта выстроились солдаты. Все замерли в ожидании.

Мы тоже стояли тут, надеясь поскорее начать движение в центральную колонию.

Митя, в отличие от нас, не спал всю ночь. Он до самого утра общался с Беловым. Но сейчас его лицо словно лучилось от удовлетворения проделанной работой.

Наконец два каменных столба, покрытые рунами, вспыхнули синим светом. Воздух заколебался, и между ними образовался портал.

Оттуда сразу потянулась вереница деревянных повозок, запряжённых лошадьми. Каждая была завалена ящиками с медикаментами и провиантом.

Солдаты зашевелились, готовясь к работе.

— Разгружать! — прорычал офицер, и служащие бросились к первой повозке.

Ящики летели с такой скоростью, будто их не переносили, а перебрасывали друг другу. На освободившееся место укладывали раненых, тех, кого не смогли быстро поставить на ноги полевые лекари, или тех, чьё лечение обошлось бы казне слишком дорого.

— Живее! — кричал фельдфебель, шлёпая ладонью по деревянному борту. — Следующая партия ждёт!

Было видно, что механизм снабжения крепости отлажен до мелочей. Портал почти не простаивал: то выезжала, то заезжала следующая телега, а в очередь на перемещение становилась новая.

Мы вошли в портал с последними повозками.

Уже привычно, проходя через телепорт, почувствовал лёгкое покалывание кожи. Мгновение — и мы оказались в «Ярцево».

Здесь было жарко. Примерно так же, как в окрестностях Балтийска. Сказывалось, что Новоархангельск располагался в горах, поэтому там в целом было прохладнее.

Здесь же горячий ветер обжигал лёгкие, солнце слепило глаза, а пот уже заползал под казённую одежду. Через десять минут хотелось сбросить этот душный мундир и нырнуть в ближайшую реку.

Но в голове было только: где они? Живы ли?

Митя ещё перед перемещением сказал, что большинство его информаторов, работавших в «Новоархангельске», теперь здесь, в «Ярцево». И что он сможет узнать о судьбе моей семьи.

И, кажется, так и произошло.

Едва мы въехали и остановились, ожидая команды от портальных служб, как к Романову подошёл один из работников телепорта, неприметный мужчина в потрёпанном камзоле. Пара тихих фраз, и Митя довольно кивнул мне.

— Киря, не переживай, ещё до нашего перемещения в Павловск будет информация, обещаю.

Вскоре извозчику дали сигнал, и телега неспешно покатила дальше. Перед нами раскинулся огромный палаточный лагерь, больше похожий на гигантский склад под открытым небом. Сюда свозили товары из других колоний и макры, добытые армией на передовой, чтобы потом отправить их в центральные колонии и на «большую землю».

Повсюду суетились люди: грузчики, писцы, солдаты, торговцы. Одни пересчитывали ящики, другие заносили что-то в толстые книги, третьи прятали мелкие свёртки за пазуху, оглядываясь по сторонам.

— Смотри-ка, — резко ткнул пальцем Сергей.

Один из работников склада, коренастый мужик в засаленном фартуке, быстро передавал мешок с макрами типу в дорогом кафтане. Тот так же быстро сунул кошель, и оба разошлись, будто ничего не произошло.

— Ну вот, — язвительно усмехнулся Амат, — настоящий патриотизм. Всё для армии, всё для победы, особенно замечательно, если это «всё» помещается в карман.

Митя сжал кулаки, его лицо покраснело от гнева.

— Я разберусь с этим. И накажу их. Как воров.

Но чем дальше мы передвигались по лагерю, тем яснее становилось: воровали здесь все.

К нам повернулся извозчик, пожилой мужик с умными и хитрыми глазами.

— Эй, господа курсанты! Вас до портала в Павловск везти или своим ходом дальше?

— Спасибо, дальше сами, — буркнул Сергей.

— А то пешком-то далеко, — продолжал он, глядя на Митю. — Да и небезопасно нынче. Вон, вчера двух купцов ограбили на этом самом пути.

— Кто? — резко спросил Романов.

— Да кто ж их знает, — пожал плечами извозчик. — Может, солдаты, может, свои же грузчики. У нас тут кто не ворует, тот дурак. Конюхи овёс из-под лошадей крадут, повара продукты в сумках уносят, писцы в книгах цифры рисуют… Даже макров, что с передовой везут, дальше передаётся вдвое меньше, чем добыли.