Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции

V

Это именно слово заставило трепетать сердца и обеспечило успех Сен-Симону. Братство, как он понимал его, должно было воплотиться в Семейной ассоциации его прямых учеников, в Человечестве Пьера Леру, не говоря уже о таких отдаленных, но родственных учениях, как толстовство и его разновидности, расцветающих на наших глазах.

Сен-Симон подал сигнал реакции в пользу любви против справедливости. Он первый также настаивал на идее, которая должна была занять в истории (XIX) века такое же место, как идея любви и братства, и сделаться столь же пагубной для свободы – на идее организации. «Между сочинениями XVIII века и сочинениями XIX, – говорил он еще в одном из ранних своих произведений, – существует та разница, что вся литература XVIII века стремилась к дезорганизации, тогда как вся литература XIX века будет стремиться к реорганизации общества» [630] . Если искать первоначальный источник этой формулы, то его можно найти в физиологических этюдах, написанных Сен-Симоном в школе Вик-д’Азира [631] .

630

M'emoire sur la science de l’homme (Избранные сочинения. Т. II. C. 152). – Ср. R'eorganisation de la Soci'et'e europ'eenne (Избранные сочинения. T. II. C. 256).

631

M'emoire sur la science de l’homme почти целиком посвящен исследованию работ Вик. д’Азира (Избранные сочинения. Т. II. С. 5, 166).

Но в данном случае дело идет не столько об источнике, сколько о следствиях этой идеи. Для организации необходима сильная власть. Именно поэтому в противоречии со своими другими тенденциями, но в полном согласии с одной из своих руководящих идей, Сен-Симон протестует против теории невмешательства. Будучи правильной до тех пор, пока дело идет о такой уродливой системе, как существующая, идея полного невмешательства государства становится ложной в приложении к обновленной, преобразованной социальной системе [632] .

632

LOrganisateur (Избранные сочинения. T. II. С. 377).

Идея организации также стала достоянием последующих школ и была развита ими. Ее брали или отдельно, независимо от идеи братства и любви, или, напротив, в связи с этими идеями; в последнем случае образовались системы, в которых индивидуальная свобода могла найти место только разве чудом. Если бы Сен-Симон выдвинул и передал своим последователям только эти две идеи, то и в таком случае он уже очень много сделал бы для реакции против свободы и индивидуализма.

Но самый чувствительный удар свободе и индивидуализму Сен-Симон наносит своей теорией непрерывного прогресса.

Мы видели, чем была для людей XVIII века идея прогресса – идея, рожденная столько же нравственным сознанием, сколько и зрелищем побед науки над природой. Сен-Симон не только воспринял эту идею и выразил в одной из тех живых и сильных формул, которые иногда выходили из-под его капризного пера: наведенный на новый путь мыслью другого [633] , он нашел возможность показать в непрерывном прогрессе закон всего существующего.

Но при подобном понимании прогресс совершенно изменяет свой характер [634] . Если он совершается фатально, независимо от человеческой воли, то он теряет всякую цену и даже всякое моральное значение. Как мы покажем это далее, он становится в связь с тезисами, наиболее враждебными тезисам, усвоенным XVIII веком. Он становится даже по преимуществу орудием политики сильной власти и базисом целой системы идей, предназначенной разрушить дело французской революции [635] .

633

О том, насколько на идеях Сен-Симона отразились взгляды д-ра Бюрдена, см. у Littr'e. Auguste Comte et la Philosophie positive (I-я часть. Гл. V).

634

Эта мысль была выяснена Renouvier (Critique phis ophique, год X. T. I и II).

635

См. далее (Кн. V. Гл. III).

ШКОЛА СЕН-СИМОНА

Внешняя история школы Сен-Симона до сих пор представляет собой лишь набросок: ее еще нужно написать [636] . Но уже сделано различие между правильными и глубокими взглядами этой школы и теми чрезвычайными ошибками, в которые она в конце концов впала [637] . Наша задача сводится исключительно к тому, чтобы показать, каким образом сен-симонисты завершают или преобразуют мысль своего учителя в политической и социальной областях.

636

После выхода s-го издания этой книги историей школы Сен-Симона занимались: S. Charl'ety. Essai sur l’histoire du Saint-Simonisme, 1 t. in 80. Paris, 1896 и G. Weill. EEcole Saint-Simonienne, 1 t. in 12. Paris, 1896.

637

A именно P. Janet (Saint-Simon et le Saint-Simonisme. C. 75, 129).

Источником для этого исследования нам послужит Изложение доктрины, ряд лекций, читанных в 1829 и 1830 годах, в блестящий период школы, после несколько смутного периода, наступившего со смертью Сен-Симона (1825–1829), и до момента внутренней борьбы и разложения (1831–1832). Мы не должны, однако, стесняться при случае выходить из пределов установленного таким образом периода или обращаться к более раннему времени, чтобы отметить в сборниках, следовавших за Изложением или предшествовавших ему, первые проявления или настойчивые повторения одной и той же мысли.

Предоставляя другим заботу развивать идеи Сен-Симона относительно теоретической революции, которая должна быть произведена в науках, равно как его взгляды на приложение научного метода ко всей области деятельности человеческого духа, сен-симонисты главным образом занялись социальной и политической экономией, моралью и религией. Они возобновили по-своему критику социального строя, основанного на индивидуализме, и противопоставили этому строю совершенно иной идеал. Последуем за ними по этим двум путям их деятельности.

Первые лекции (s'eances) Изложения посвящены описанию того социального состояния, которое вызывает жалобы и протесты школы.

Если это состояние рассматривать с точки зрения экономических отношений, то оно плачевно. Делая немногих «счастливыми», конкуренция оставляет на мостовой «бесчисленные жертвы» [638] . Это – организованная война человека с человеком, народа с народом. Провозглашая laisser faire, laisser passer, экономисты хотели «разрешать одним почерком пера все вопросы, связанные с производством и распределением богатства» [639] , так как они думали, что частный интерес всегда гармонирует с интересами общими. Но факты противоречат теории. Общественный интерес требует, чтобы было пущено в ход много машин. Рабочий, живущий трудом рук своих, имеет противоположный интерес. Все в конце концов нивелируется, отвечают экономисты. Но, возражают сен-симонисты, пока эта нивелировка наступит, «что нам делать с этими миллионами голодных людей?» [640]

638

Doctrine de Saint-Simon, Exposition, 1-й год (C. 91).

639

Doctrine, 1-й год (С. до). – Ср. Enseignement5 du P`ere supr^eme (1831) в сборнике под названием: Religion Saint-Simonienne (Paris, 1832. C. 91).

640

Ibid (C. 101).

Если рассматривать политические отношения, то к чему привели либеральные требования? К «убогой системе гарантий», представительному правлению, предназначенному охранять права человека и гражданина и основанному на регулировании недоверия [641] к власти. Но все это было хорошо, пока «отвечало критическим и революционным потребностям прошлого века», все это согласовалось с произведенной тогда работой всеобщего разрушения, но все это – анархия. Пришло время отказаться от нее, признав, что «на земле может существовать законная власть» [642] .

641

Ibid (C. 80, 103). – Cp. Economie politique et Politique (извлечения из Globe. C. 122).

642

Ibid (C. 103).

Наконец нравственные отношения между людьми так же ложны, как и отношения политические и экономические. Господствует эгоизм, сопряженный с безусловной верой каждого в себя [643] . Погасла не только «вера» – «исчезли все общечеловеческие чувства» [644] . Совершилось ли это в интересах разума, спросят впоследствии сен-симонисты? Нет, ибо «сфера науки никогда не была шире сферы симпатий» [645] . Это совершилось исключительно в интересах эгоизма.

643

«Говоря об эгоизме, мы вложили персты в самую глубокую язву современных обществ». Doctrine, 1-й год (С. 99).

644

Ibid (С. 97).

645

Ibid (С. 117).

Эгоизм, конституционализм [646] , конкуренция – вот, в конце концов, тройной результат индивидуализма и свободы. Поэтому против свободы, против индивидуализма направляют сен-симонисты свои наиболее тяжелые удары. Они не только борются против индивидуума, они его отрицают. В противоположность тем, которые спрашивают: где находится человек вообще? – сен-симонисты задают вопрос: где находится индивидуум [647] ? Они осуждают свободу в теории и пренебрегают ей на практике [648] . На практике они провозглашают исчезновение, полное уничтожение индивидуальности [649] . Семья у сен-симонистов основана именно на этом принципе [650] . В теории, защищаясь от упреков проповеди чистейшего деспотизма, они заклинают людей «благословлять» иго, «налагаемое добровольно и удовлетворяющее всем чувствам, заложенным в человеческом сердце» [651] .

646

Они часто употребляют это выражение для обозначения либерализма. Qm. Ibid (C. 103).

647

Они упрекают поэтому историков в том, что последние изучали только индивидуального человека, а не «жизнь человеческого рода». Ibid (С. 114).

648

Миссия свободы – не «оплодотворить мир», а лишь «очистить» его и передать затем «возрождающей власти науки». Le Producteur (T. II. C. 107).

649

«Моя религиозная жизнь состоит в том, чтобы жить для вас и для себя, собою и вами, в себе и в вас. Вы одно из проявлений моей жизни, я – одно из проявлений вашей». Письма Анфантена к Дюнуайе о Вечной жизни. – Жизнь, которую вели в Менильмонтане, была стремлением убить в себе личность.

650

См. подробности в цитированном уже сборнике Religion Saint-Simonienne (C. 29).

651

Doctrine, 1-й год (C. 104).