Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции

Правда, экономисты отрицают возможность и даже мыслимость такой случайности. Но единственный довод, которым они пользуются здесь, это ссылка на историю. Развитие человечества шло до сих пор, особенно в последние века, в сторону постепенного ограничения государства. Следовательно, утверждают экономисты, оно до бесконечности пойдет в этом направлении.

Но опасно ссылаться только на опыт и на историю, потому что каждый объясняет их по-своему и сами они не всегда говорят одним и тем же языком. Не на историю ли и опыт опираются, в свою очередь, коллективисты, когда утверждают, что фактически возрастающая концентрация в области средств производства ведет прямо к уничтожению частной собственности?

Глава пятая ЛИБЕРАЛЬНАЯ ШКОЛА И УКЛОНЕНИЕ ИНДИВИДУАЛИЗМА

Выступая одновременно и против демократической идеи, из которой вышла революция 1848 года, и против учреждений, возникших после государственного переворота 1852 года, либеральная школа [1306] продолжает традицию Бенжамена Констана и Ройе-Коллара, видоизменяя ее сообразно с новыми обстоятельствами.

Либеральная школа дала «либеральной партии» программу борьбы и внушила ей высокие требования в пользу публичных вольностей; но вместе с тем она чувствительно изменила самое понятие индивидуализма. Так как формула, данная либеральной школой, стала ходячей и общепринятой, то необходимо основательно познакомиться с ней и понять ее происхождение.

1306

Laboulaye. LEtat et ses limites (1863); Le Parti lib'eral (1864); Questions constitutionnelles (1872). Jules Simon. La Lib'ert'e (1852). Pr'evost-Paradol. Essais de politique et de litt'erature (1859); Du Gouvernement parlementaire (1860); Nouveaux Essais (1862); La France nouvelle (1868); герцог De Broglie. Vues sur le Gouvernement de la France. Я упоминаю здесь только главных представителей этой школы до 1870 года.

I

Ройе-Коллар создал теорию Реставрации, Бенжамен Констан – теорию Июльской монархии, Токвиль и Ламартин – теорию революции 1848 года. Все они, таким образом, преследовали положительную задачу, и все их политические и социальные концепции отмечены положительным характером. Главной задачей либеральной школы является теория противодействия деспотизму со стороны ли демократии или со стороны цезаризма. Она более говорит о том, чем не должно быть политическое общество, нежели о том, чем оно должно быть. Доктрина школы отражает это отрицательное направление, и этим объясняется прежде всего, почему формула индивидуализма стала беднее в ее руках.

С другой стороны, преследуя общую цель, представители либеральной школы тем не менее находятся под различными влияниями, что объясняется их естественными склонностями и специальными занятиями. Лабуле, с его обширными историческими и юридическими познаниями, пристрастием к трудам Савиньи и внимательным отношением к живой традиции, можно назвать продолжателем главным образом Ройе-Коллара, которого он обновляет и демократизирует. Мысль Жюля Симона, более абстрактная и постоянно опирающаяся на принципы, скорее напоминает Бенжамена Констана. Чтобы прийти к соглашению, представители либеральной школы должны были искать середину между этими направлениями – новая причина преобладания у них критики.

Поясним это примером. Либеральная школа, верная в данном случае своим учителям, борется против принципа народного верховенства [1307] . Но обладает ли она такою же страстною привязанностью к политической свободе, как они?

Без сомнения, таков Ремюза, видящий в политической свободе «венец человечества» [1308] . Однако хотя его Либеральная политика по времени принадлежит к циклу сочинений занимающей нас школы, по духу своему она примыкает к движению идей эпохи Июльской монархии. Либеральная школа Второй империи говорит другим тоном. Лабуле констатирует (в 1863 году), что его современники уже не пылают страстью к политической свободе, что они придают теории политической свободы «только второстепенное значение»; зато с каждым днем все более и более развивается в них стремление к «гражданским, индивидуальным вольностям, тем правам, которые касаются нашей повседневной жизни» [1309] . Кроме того, по его словам, «признаком новой либеральной партии» служит «понимание того факта, что политические вольности сами по себе ничто и что они надоедают народу, как пустые и обманчивые формы, если за ними нет тех индивидуальных и социальных прав, которые являются основой и самой сущностью свободы» [1310] . Жюль Симон, протестуя против индифферентизма по отношению к политической конституции и высказывая свое особенное расположение к конституционному правлению, тем не менее охотно, по его словам, оставляет в стороне теорию политических форм, отсылая за ней к Монтескье. В книге, озаглавленной Политическая свобода, он просто изучает «общие принципы, стоящие выше всяких конституций, – принципы настолько священные и необходимые, что ни одна конституция не может уклониться от них, не заставив цивилизацию сделать шаг назад и не нарушив общественной свободы» [1311] . Таким образом, Жюль Симон сходится с Лабуле, хотя и отличается от него оттенком. Но я уже заметил, что это часто бывает у писателей либеральной школы.

1307

Книга Saint-Marc Girardin’a J. J. Rousseau, sa vie et ses ouvrages (издана в 1875 году Bersot) имеет в основе курс лекций, читанный им на словесном факультете в Париже (1848–1851). Введение содержит многозначительные места, где автор объявляет, что, изучая Руссо, он хотел главным образом опровергнуть Общественный договор, а в Общественном договоре – «теорию абсолютной власти государства». Cp. Ibid. Гл. 1, первые строки, довольно хорошо устанавливающие время, когда автономия государства и индивидуума стала основным догматом либеральной школы. «Возникла великая борьба в области морали и политики между индивидуумом и новой абсолютной властью, называемой государством. Я хочу выяснить, откуда происходит это новое учение об абсолютном и всемогущем государстве, это обидное презрение к индивидууму, это порабощение свободы каждого из нас, наконец, эта система, которая возвеличивает целое и лишает всякого значения его части».

1308

Politique lib'erale (C. 350).

1309

L'Etat et ses limites (C. 82).

1310

Le Parti lib'eral (C. 12).

1311

La Lib'ert'e politique (C. 147).

Индивидуальные права – те, осуществление которых «касается нас в повседневной жизни», – вот главный предмет требований либеральной школы. А так как в тот момент истории Франции, к которому мы теперь приблизились, этим правам особенно угрожало развитие централизации, то централизация и становится мишенью для либеральной полемики; не политическая централизация: они признают ее пользу и необходимость для национального единства, а централизация административная. Бороться с централизацией значит защищать право, инициативу индивидуума против активного вмешательства государства. Поэтому-то Лабуле мог писать, что «великая проблема политической науки» состоит отныне в ограничении функций государства [1312] .

1312

L'Etat et ses limites. Предисловие (C. III).

Все книги, выпущенные либеральной школой, рассматривают эту проблему и стараются ее разрешить. Децентрализация становится девизом либеральной партии. Нансийская программа (1865 года) требует прежде всего, и даже единственно, децентрализации, а форма государственного строя точно не определяется. Прево-Парадоль, самый блестящий из полемистов этой партии, в своей Новой Франции набрасывает план self-government’а, одинаково пригодного и для конституционной монархии, и для республики. Едва ли даже у него есть тайное предпочтение к какой-либо из этих двух форм правления. Во всяком случае, он открыто заявляет, что не делает между ними выбора [1313] .

1313

La France nouvelle (C. 149 и сл.).

Либеральная партия служит здесь точным истолкователем либеральной школы. Являясь отрицательными во всем остальном, их общие решения положительны в одном только случае: когда речь идет о защите и требовании прав личности от государства.

II

Уже Бастиа и его сторонники в своей полемике против социализма установили неизвестную основателям политической экономии противоположность между индивидуумом и государством. Либеральная школа, борясь с централизацией и защищая права личности от вмешательства государства, также стоит за эту противоположность.

Многие из представителей этой школы принимают тождественность обеих точек зрения. Лабуле называет централизацию «смягченным социализмом» [1314] и заявляет, что она скоро исчезнет, как исчез, по его мнению, самый социализм. Жюль Симон охотно употребляет термин «административный коммунизм» [1315] как синоним термина «централизация». Быть может, они чрезмерно суживали социализм, видя в нем лишь посягательство государства на индивидуума; быть может, также они слишком преувеличивали неудобства централизации, представляя ее как бы отрицанием всякой инициативы, всякой индивидуальной независимости; во всяком случае сопоставление само собой напрашивалось уму либералов, очень сильно поражало их и отчасти определило их понимание индивидуализма.

1314

Введение к сочинениям Бенжамена Констана (T. I. C. XXIV).

1315

См. La Libert'e politique (C. 232).

Действительно, они отводят привилегированное, преобладающее место аргументам экономического характера. Они осуждают административную централизацию не только потому, что она угнетает индивидуума, но также потому, что государство дурно делает все, за что берется, без нужды злоупотребляя своей властью. Self-government не только даст гражданам больше свободы, но будет стоить дешевле, будет лучше функционировать и скорее решит насущные вопросы. Либеральные публицисты постоянно заимствуют выражения из словаря экономистов, и литература по поводу децентрализации силою вещей представляет из себя промежуточную область между политической экономией и политической философией.

Кроме того, именно вследствие своей борьбы с централизацией либеральная школа вынуждена была иногда или отказываться от последовательного проведения выставленных ею принципов, или понимать эти принципы в очень узком и чисто ограничительном смысле. Для подтверждения этого замечания можно указать на то, как Жюль Симон пользовался понятием естественного права и каково было положение Лабуле в вопросе о народном образовании.

Будучи прежде всего философом, Жюль Симон в своих требованиях политической и гражданской свободы и свободы совести опирается на понятие естественного права. Но, пользуясь этим понятием для обоснования права индивидуума по отношению к государству, он в то же время не пользуется им для обоснования права индивидуума на самое государство. Это он предоставляет демократической школе. Я хорошо знаю, что он признает за государством обязанности в деле вспомоществования и первоначального образования – обязанности великодушия и милосердия, по формуле Кузэна – и что если бы государство исполняло эти обязанности с такою же широтою взглядов и сердечностью, какие проявляет в данном случае сам писатель [1316] , то главное, существенное было бы сделано. Тем не менее естественное право рассматривается им лишь с одной стороны. Оно дает в руки индивидуума средство защиты против государства, но не средство воздействия на государство.

1316

Gm. La Lib'ert'e civile (Гл. 11-IV).