Идол и Мария

– Спасибо!

Привычка такая у них появилась после случая с Шарипой. Она тогда каждому, взявшему газету, говорила: «Спасибо!» Не прошло и полчаса, как ее стопка была роздана… И вышла в ударницы. Это удивило всех. Всему причиной было одно слово!

Газеты на иностранных языках обычно расхватывали быстрее, поэтому Сармат и Алма, когда ходили к оптовикам, брали помногу английских или немецких газет. Тянули безотказно. Задумался тогда Сармат и сказал землякам.

– Они пишут – как пашут! – ответил Аскар. – Понимают, что именно нужно здешнему человеку.

– Ну да, им нечего бояться, они далеко отсюда, – острила Шарипа.

Бек кряхтел, переминался с ноги на ногу, а потом высказал:

– Теперь человек человеку – волк! Отец сыну не помощник. Каждый идет сам себе добывать на пропитание. Отсюда несуразность: живешь в обществе, а на хлеб зарабатываешь сам! Кстати, этим и пугала народ прежняя власть. Выходит, она была права.

Земляки Бека начали отвыкать от старой жизни. Казалось, еще немного и разойдутся, кто куда. Прежнего безоговорочного послушания Сармату не наблюдалось. Однако тот и его жена требовали от земляков держаться вместе. Они открыто не обсуждали эту тему, но, когда Алма спорила с земляками, муж вставал на ее сторону.

– Скоро богатых будет больше, бедных – меньше, – сказал Сармат. – Вот тогда общество станет процветать. Верно, дядя?

– Не-ет. Кто сумел сколотить миллионы, теперь не пойдут навстречу нищими. Это как у Крылова: лебедь – в небо, щука – в омут, а рака-то нет. Пока не поздно – надо прижать богачей. Не надо бояться их денег!

– Бояться надо – плохо кончится. О последствиях думаешь дядя?

– Все будет хорошо, если обе стороны поймут, что масса имеет ураганную силу. А народ выпустит силу, когда придет время.

Алма раздавала газеты всем поровну. Одновременно приговаривала, указывая взглядом на иностранные издания:

– Надо брать только эти. Больше ничего. Они расходятся, как горячие пирожки. На распространение местных газет времени убиваешь много, прохожим навязывать приходиться.

– Реклама преследует интересы хозяина, а не страны. Зачем экономить? – возразил Султан. – Не дрожи, отдавай пачками – и с глаз долой!

– Умник нашелся! – съязвила Шарипа. – Чужая, значит можно, да? Бережешь чужое, и твое кто-то побережет.

– Тебе, какая разница? Мы же даром отдаем людям. Могу распоряжаться, как хочу!

Султан в неурочное время нет-нет да уносил кипу газет куда-то и возвращался с пустыми руками. В такие дни Шарипа уходила рано, чтобы донести хозяину, что Султан свои экземпляры не роздал. Это потом учитывалось при оплате ему.

Экземпляры, выделенные для бесплатной раздачи, развозились по рекламным агентствам города. На страницах таких газет также печатались материалы о проблемах либерализма и демократии.

– Старина Запад молодость вспомнил! – как-то заметил Султан. – Ему Парижскую коммуну подавай, а подходит ли этот сценарий здешней массе, не думает.

– Газеты издают для тех, кто читает, а массы тут ни при чем! – ответил Бек. – А многие не знают, что для них пишутся такие призывы. Народ потерял надежду и – каждый человек в отдельности – не верит ни во что. Как бы не усердствовали западники, затратив на рекламные цели деньги – отдачи почти не будет. От края до края, через поля и леса, горы и степи множество людей не знает о существовании этой агитации! Перевернуть умы здешних людей непросто. Тут вам не Европа, не Америка и даже не Австралия. У них частная собственность командует парадом, служа не только хозяину, но и гражданам страны.

Аскар встал напротив станции метро, где им было разрешено находиться. Он сходу начал кричать заученные слова:

– Налетайте! Я раздаю вам инструкцию как стать хозяевами своей судьбы! Хватайте!

– Не давайте богачам заклевать себя! – изредка кричал рядом с ним Бек.

В это время у другого входа стояла и тоже кричала Шарипа:

– Пробуждайся народ! Бесплатные советы!

Недалеко от нее возвышался громадный Султан. У него люди не так охотно брали газету, а когда отворачивались, тот успокаивал себя словами:

– Упс! Ошибочка вышла!

– Народу прибавилось – где-то футбол! – заметил Сармат. – Надо идти туда, откуда идет людской поток.

Земляки побежали к выходу со стадиона. Они молча протягивали руку идущим навстречу людям, предлагая им вести Запада.

– Не стой как истукан! – одергивал Сармат Султана. – Иди навстречу человеку, пусть поймет, что ты хочешь дать ему новость. Вот так.

У Алмы выработался свой способ всучивать пассажирам газету. Она заходила на станцию, двигалась против течения, работая локтями, чтобы толпа не занесла ее на эскалатор. Однажды несущаяся тихой рекой людская масса затолкала ее так со всех сторон, что последние экземпляры, висевшие на руке – рассыпались. Она бросилась их поднимать. Достала. Однако чья-то подошва успела проштамповать ее пятерню на асфальте.

– Эй, осторожно! Отпустите мою руку!

Пассажирское море не восприняло ее призыв. Людская масса медленно продвигалась и дружно молчала.

– Эй! Не молчите! – как-то крикнула Алма встречным у метро. – Ликуйте!

– Радоваться, радоваться! Не давать себя на съедение унынию, – поддержал ее Кайрат.

– Давайте! Ну?

– А что делать, если народ умеет только грустить? Хмурятся утром, хмурятся вечером, когда же им быть на седьмом небе?

– Давайте развеселим их! – крикнул Кайрат, бросив клич своим землякам. – Скучно им – мне скучно! Не умереть же нам от тоски! Давайте всех вас развеселю!

Тут началось такое, чего Бек не видел ни разу. Не пели, а мычали, потому что слов не было в их песнях. Комуза 6 не было, лишь палка в руках. Развлекали массу проходящих мимо пассажиров с помощью губ и зубов. Имитировали мелодии, сходу приходящие на ум! Задорные и удалые песни без слов подхватывали их души, создавая настроение на пятачке. Кто-то даже осмелился присоединиться к их самодеятельности, а кто-то стал кидать в их сторону монеты. Появилась собака, которая жила у входа на станцию, и стала лаять в такт мелодии. Получилось вроде трио, а народ хохотал, диву давался такому живому концерту.

6

Комуз – кыргызский трехструнный щипковый музыкальный инструмент.

Солнце было в зените, когда земляки Бека прекратили пение, так как людей, проходивших мимо них, стало совсем мало. А слушать самих себя было неинтересно. Да и Сармат вдруг дал команду:

– Отставить! Менты скоро будут!

– А что тут такого? – огрызнулся Кайрат. – У милиции свои делишки, у меня свои.

– Поступило еще несколько пачек, – сообщила Шарипа. – Сказано – срочно.

– Тоже верно! – подбодрил ее Сармат. – Скоро народ пойдет с работы. Султан, ты сюда иди. Стой тут. Вот так! Протягиваешь руку, следи за выражением лица, улыбайся.