Идти туда, где ты
Шрифт:
– Ник! Сто лет у меня не был. Знакомься, это Алиса. Алис, мой двоюродный брат Никита.
У Логинова вариантов не было, кроме как ответить на рукопожатие и проговорить:
– Приятно... очень...
– Да мы вроде как знакомы...
– протянула недоуменно Алиса.
– Да?
– сделал удивленное лицо Илья.
– Да, - подтвердил Логинов.
– Хот-доги у них на заправке... вкусные.
Илья
***
Дни бежали тихо, но спешно. Останавливать их не хотелось, но хотелось проживать один за другим.
Новый год они с Алькой встречали вдвоем в
Курил на балконе, Алиса стояла рядом, кутаясь в его куртку и плед с кресла. Потом полезли на крышу – смотрели салюты, всю ночь отражавшиеся в небе по всему городу. Целовались на морозе. Никогда ему еще не было так хорошо, как тогда. И он еще не знал, что никогда уже и не будет.
Они занимались любовью. Кажется, почти не вылезая из постели несколько дней. Он учился любить. И учил ее тоже. Или она его – кто теперь разберет?
Первого числа из внешнего заявился Логинов – поздравлять с Новым годом. Его присутствие в их квартире пришлось стойко выдерживать. Вариантов не было. Просидел несколько часов, а Илья все гадал, когда он свалит. Прежде в голову не приходило, что присутствие двоюродного братца может так напрягать. Но оно напрягало. Потому что братец упорно болтал с Алькой. И так охренел, что, кажется, никого, кроме Альки, не замечал. Это выводило бы из себя, если бы один ее взгляд, направленный в сторону Макарова будто бы говоривший: «Потерпи, он уйдет, я тоже соскучилась», - не возвращал ему спокойствие.
В начале января началась сессия. Сдавалась легко, если не считать постоянного беспокойства за матмоделирование. Впрочем, и оно отступало на задний план – допуск был получен. Надежды питал. Алька была важнее всего этого.
А потом ожидаемо не сдал. При том, что на все вопросы билета ответил. Христиановский завалил дополнительными, и с тех пор начались его мучения.
Все ушли на каникулы. Илья засел за книжки, удивляясь самому себе. И посмеивался, что это Алькины угрозы подействовали. Успокаивало то, что приличного студента с почти закрытой сессией и папашей-олигархом вряд ли выгонят из-за одного Христиановского. Но и проблема никак не решалась.
В конце концов, это начинало напрягать, но он держался. Да и в железнодорожники никогда не поздно податься. Не до шуток стало, когда Францевич впервые прямо и открыто сказал ему, что шансов сдать предмет у него нет, хоть как ни пыжься, хоть сколько ни зубри.
Это было спустя месяц пустых хождений Макарова вокруг кафедры. Они столкнулись носом к носу и наедине.
«Не надоело вам?» - спросил тогда Христиановский.
«Вам же не надоело!» - легко отозвался Илья, крутя в руках зачетку.
«Давайте сделаем вид, что я принял во внимание все ваши усилия, но не счел их достаточными. Смиритесь, я вам трояк рисовать не буду».
«Не рисуйте, вы же не художник. Я на четыре рассчитываю».
«Наглец!» - хохотнул профессор и скрестил руки на груди.
«Есть немного».
«Ну не сдадите вы матмоделирование. Хоть весь учебник вызубрите – не знаете вы предмета!».
«Вы не находите, что тут есть некое противоречие?» - отозвался Макаров.
«Нет, не нахожу. Через пару недель
выветрится. То, чего не понимаешь, чему не научился, надолго не задерживается. Так что займитесь лучше чем-нибудь более полезным, чем протирание штанов за партой. Можете в армию сходить, например, если папа пустит».И с этими словами Христиановский скрылся за дверью кафедры. А Илья некоторое время еще соображал, при чем здесь папа, прекрасно понимая, что тот вполне мог влезть и попытаться решить его проблемы – это было в папином репертуаре. И едва ли он, знавший все на свете обо всем на свете, догадывался, что вреда приносит больше, чем пользы.
Звонок отцу был кратким и злым. Но совершенно бестолковым. Получив свою долю нравоучений, Илья принял приглашение в отчий дом на ужин, потому что совершенно забросил родителей. И внимательно выслушал отцово:
«Ну… и девушку свою приводи… знакомь, что ли!»
«Следишь?»
«Отец не уследит – никто не уследит».
Спорить или злиться смысла уже не было. Но впервые в голову ему пришло то, что по сути давно должно было прийти. Алису, и правда, пора выводить и знакомить. Если ей жить с ним и в его окружении, будет проще уже сейчас показывать ее предкам и друзьям. Проще – в первую очередь ей.
Но главной проблемы это по-прежнему не решало. Как и зубрежка учебников. Впервые Макаров столкнулся с чем-то, что не зависело ни от него, ни от бабла его папы. И он не представлял себе, что со всем этим делать.
В отличие от него Алиса ясно представляла, что делать со своей заботой, занимавшей ее не меньше Ильи и учебы. Мама давно назвала это «навязчивой идеей» и махнула рукой на безрезультатные поиски, увлекавшие Алису который год и не позволявшие сдаваться. На данном этапе она пятый месяц упорно, без устали переписывалась с различными инстанциями, ведомствами и архивами, пока однажды не получила ответ, которого ждала все это время.
Радость маленькой победы распирала ее, и она летела домой, спеша поделиться новостями с Ильей. Когда она пришла, он торчал на кухне и варил кофе, сунув в уши наушники.
Алиса подлетела к нему, в куртке, шапке, замотанная в шарф, и затараторила:
– Я нашла ее, представляешь? Илюшка, я нашла ее! Чайник включишь?
Макаров быстро поцеловал ее в холодный нос, вытащил из одного уха наушник, послушно включил чайник и проговорил:
– По порядку давай.
– Я попробую, - Алиса сделала глубокий вдох. – Мне папа рассказывал, что прадед его был младшим сыном шляхтича. Род был древний, но обедневший. А может, так просто говорили, чтобы внимания не привлекать. Он как-то сказал, что в Сибири могли остаться какие-то родственники. Прадед то ли сосланный туда был, то ли сам бежал, то ли за белыми подался. В общем, история темная, - улыбнулась она. – Отец мало этим интересовался, а мне всегда хотелось узнать больше. Интересно ведь, правда?
– Наверное, интересно, - пожал плечами Илья. – И ты узнала… что?
– Я нашла племянницу этого самого прадеда. Получается, она какая-то наша родственница… Моя…
– Это все как-то неопределенно звучит.
– Неопределенно это было раньше, - обиженно сказала Алиса. – А теперь я точно знаю, что есть человек, который сможет больше мне рассказать.
– И ты собираешься броситься к черту на рога, чтобы узнать про то, что было сто лет назад?
– Почему к черту на рога? – удивленно переспросила она.