Идущий в тени 8

Долго мне заниматься сим действом не дали, один из тех, кто оставался за решёткой убежал, после чего стены моей клети стали уменьшаться, толкая к отверстию в полу. Я предпринял последнюю попытку освободиться и воткнул себе клинок в грудь, хп бар просел ощутимо, но на самом краешке остановился и было это отнюдь не из-за слабого удара, просто случилось чудо, но отнюдь не в положительном на меня свете.

«На вас использовано Великое чудо жизни. В течении 20 секунд вы не можете погибнуть.»

Засада. Я попробовал ещё раз подналечь с рубкой на прут клетки, но результата это не принесло. Да и проруби я прут, не пролез бы, надо прорубить второй, на что точно не хватит времени.

Вокруг орали, что-то говорили, но для меня они пропали как личности, просто движущиеся объекты. При чём я от них перестал ждать даже какую-то атаку, я её даже желал, но смерти мне не видать так как на меня использовали заклинание из свитка, что стоит нереальных денег. И это они жалуются на бедность? Ситуация заставляла нервничать всё больше, а идей о том, как решить текущую задачу у меня не было.

К моему сожалению, времени на придумывание решения у меня и не было. Тем более, что решётка сузила клетку на столько, что прижала ко мне Лапку вплотную. И пусть она была всё в том же наряде, однако тепло её прижатого тела, кроме отвращения более не вызывало ничего. Пока у меня ещё была такая возможность, я вытащил кинжал и несколькими ударами прикончил Лапку. При чём здесь вопрос был даже не в мести, эмоции я пока подавил усилием воли, она у меня просто-напросто отнимала свободное пространство.

В прочем, и это мне не помогло. Буквально через две секунды я оказался над дырой в полу и удержался лишь благодаря тому, что схватился за прутья. Сделать что-то другое я не мог уже физически, прутья сжали тело так, что пошевелиться не было никакой возможности. Но вниз я не хотел, задницей чувствовал, что это будет очень плохим исходом. И где этот чёртов индикатор раньше был? Повёлся, блин, на мягкий, округлый бок.

Но и повисеть долго я так же не смог, так как те, кто были внизу умудрились ноги сначала стянуть верёвками, а затем одеть и кандалы. После чего, через блочную систему, что нивелировала разницу в характеристиках, меня потянули вниз, где в таком же замкнутом пространстве захомутали и руки. После чего, растянув в форме Андреевского креста, решётки убрали, а все конечности зафиксировали дополнительно. По итогу, я оказался растянут, и каждая конечность была закреплена тремя цепями. Я напрягся, но результата, ожидаемо, это не принесло. И мне пришлось всё-таки сосредоточится на тех, кто встали передо мной. А были там уже известные мне лица: Лапка, Оринэль, Степан, а с ними доселе неизвестный мне Гроги, Воин сто восемьдесят третьего уровня, который и заговорил.

— Нам нужны золотые, скажем, миллионов десять золотом. И, конечно, награды, полученные на турнире. Тебе ведь всё равно это не надо, правильно? А нам вот как раз.

Говорил он это со слащавой улыбкой, в которую я не верил, ответив ему молчанием. Но того это не сильно смутило.

— Ты не дуйся, у нас особо выбора то не было. Понимаешь, проблемы, различные кредиты и прочее. А девочкам то шампанского хочется, и вот как таким красавицам отказать? Мы ведь не злодеи какие, отдашь небольшую пошлину и сразу отпустим.

Он разливался елеем, говорил складно, но веры ему не было, что читалось в его глазах, а буквально через минуту сладких речей и в действиях. Тон резко изменился, тот подался вперёд и вместо сладкой патоки исторг ядовитое шипение.

— Молчать будешь? Думаешь ты чего-то стоишь? Я и не таких ломал, так что готовься, тебя ждёт много приятного.

С завершением фразы последовал удар, что оказался весьма болезненным. Но это было даже не началом. Гроги махнул рукой и по периметру комнаты активировали амулеты, увеличив регенерацию здоровья до пяти тысяч единиц в секунду. Тут же они сделали и следующий шаг, а именно разожгли костёр, от которого вся комната наполнилась дымом, заставив меня перманентно задыхаться. Сделав мне ручкой, компания ушла, а я судорожно пытался придумать выход. Но делать это долго не мог со всей своей волей подкрепляемой медитацией, дым, что вынуждал задыхаться, закрадывался в лёгкие, желудок, туманил мозг. И при этом были слезящиеся глаза, разрывающие слизистую в носу и горле кашель и дым. Единственное, что мне удалось избежать — это дискомфорта от жара, так как сопротивление я прокачал знатно.

В состоянии агонии я провёл около суток. Сколько прошло точно, я не знал, так как время потеряло свой счёт, а разум потерял ясность мысли. Очнулся я только тогда, когда костёр погасили, а меня окатили водой.

— Ну что, не надумал? Я ведь так могу долго, очень долго…

Отвечать что-то я не стал. А смысл? В то, что он выполнит свои обещания я не верил, распыляться же, так это только тратить силы. Но молчание их вывело и похоже, что куда более сильно, чем если бы я орал и плевался ядом.

— Хочешь так? Значит будет так!

Он открыл один из шкафчиков, достав оттуда поднос с колюще-режущими предметами. И этими предметами он решил не пугать, а пустить в дело. И пусть экипировка не давала ему добраться до моего тела, но тому хватило и лица.

Для дополнительного антуража передо мной повесили зеркало, уменьшили скорость регенерации от артефактов и приступили к весёлому занятию раскрашивания моего лица с помощью весёлого красного цвета, кистью которого было лезвие.

Смотреть на то, как с лица сползают лоскуты кожи было неприятно, не говоря уже о том, что больно. Временами, он цеплял глаза, после чего усиляли лечение, те восстанавливались, и процедура начиналась сначала. В тот же момент, когда Степан, наиболее активно участвовавший в процессе, устал, регенерацию отключили.

Степан же достал два лимона, разрезал их, и залил лицо лимонным соком, после чего бросил на пол выжатые лимоны и оставив меня смотреть на своё же опухшее, отёкшее и изрезанное лицо, с которого свисали шматы мяса и кожи, обнажающие кости, зубы и прочую внутрянку. Они ушли, а я висел и в голове крутился лишь одна мысль: Такие хорошие лимоны испортили.

Долго на себя мне любоваться не дали, передохнув от этого этапа, может попив чайку, мои истязатели вернулись. На этот раз в дело вступила Лапка. Она не стала что-то говорить, просто выкрутила хилящие артефакты на всю мощность и взяв шипастую дубину от всей души прошлась по моим конечностям. Не знаю, чем я её так задел, но била она от души. Молча, озлоблено и очень долго. Настолько долго, что хруст костей стал привычен для уха, а боль отключила восприятие происходящего. Я всё видел, чувствовал, понимал, при этом боль была на фоне такая, что не мог связать какую-то мысль воедино, но и отключиться полностью, потерять сознание мне что-то не давало.

Так шли день за днём. Меня заставляли задыхаться, тонуть, резали, били, кололи и вытравливали глаза кислотой. Череда боли слилась в один беспощадный клубок, в котором я не чувствовал ничего, кроме боли. Не было ни разницы между днём и ночью, ни какого-то разнообразия. Даже боль стала какой-то монотонной, сливающейся в одну постоянную агонию.

Луч света в моём сознании появился в момент, когда в один из дней погас костёр, который включали каждый раз, когда они уходили и не могли мной заниматься. Хилящие артефакты при этом работали в штатном режиме. Но удивительным было отнюдь не это, а то, что я без цепей сидел на удобном кресле, что появилось здесь неведомым мне образом. При этом лицо мне промакивал мокрой тряпкой никто иной, как ангел, которого я видел единожды. Тогда ещё, на старте своей игровой деятельности, когда нашёл баг с инвизом.

Когда сознание прояснилось настолько, что я смог соображать, раскрыл слипшиеся губы.

— Воды, пожалуйста.

Прозвучало это жалко, но состояние не располагало к тому, чтобы задумываться о таких мелочах. Мгновение и тут же по губам, подбородку и телу потекли ручейки холодной, ключевой воды. И пусть сам я стал мокрым, зато общее самочувствие стало куда лучше. А когда Администратор щёлкнул пальцами, и вся моя экипировка стала чистой, то и вовсе стало хорошо.

— Спасибо, что спасли.