Игра чёрными

 Карл зажмурился от света и хотел было поднять руку, но тотчас вспомнил про смертоносную машинку на столе и остался недвижим. Через несколько секунд он смог приоткрыть веки.

 – Вы обескуражены, не так ли? – спросил знакомый голос. За столом сидел Зак Айро.

 – Министр Айро… – проговорил Карл, всё ещё щуря глаза. – Вы схватили Красса в момент включения света? Я на пару секунд ослеп и не видел, как полиция его поймала. Кстати, где же она?

 – Полиции нет. И спецназа нет. В этом здании только вы и я.

 – Я не понимаю.

 – Может, теперь поймёте, господин Гроссман? – сказал Айро знакомым до дрожи в коленках бесцветным голосом.

 «Не может быть! – ошарашенно подумал Гроссман. – Я не верю!»

 – К сожалению или к счастью, но это так, – подтвердил Зак, вновь став самим собой.

 – Так вы и есть Красс? – выдохнул Карл, всё ещё не веря своим глазам и ушам.

 – Да.

 Простой ответ министра словно плеть хлестнул Карла, и тот вдруг с ужасом осознал безвыходность своего положения. Все это время Айро водил его за нос. Он планировал махинации, проводя их руками своего заместителя. Будучи заказчиком преступлений, сам оставался чистым. Карл сдвинул брови.

 – Я не верю. Этого не может быть! Вы шутите со мной?

 – Господин Гроссман, к моему сожалению, шутки сейчас неуместны. И, кстати, отдайте диктофон. Только двигайтесь медленно. Очень медленно.

 Скрипя зубами от бессильной злобы, Карл полез рукой в карман, не спуская глаз со смертоносного оружия на столе. Он вынул диктофон и положил на пол, повинуясь жесту Айро. Чуть двинул ногой, и записывающее устройство отлетело в сторону, ударившись о ножку стола.

 – Отключите свой прибор, я из-за него не могу сдвинуться с места! – стараясь сохранять спокойный тон, попросил Карл.

 – Не могу, пока не буду уверен в вашей дальнейшей лояльности. Мы же партнёры.

 – Какие, к чёрту, партнёры!? Вы меня использовали! – гнев вытеснил страх из груди Карла, и тот едва сдерживался, чтобы не кинуться на своего начальника, спокойно покачивающегося в кресле.

 – Ну что вы, отнюдь. Это было обоюдовыгодное сотрудничество. Я, как и раньше, не отказываюсь от своих слов и обещаю вам кресло министра вооружённых сил ССП.

 – На черта мне это кресло? Чтобы вечно быть марионеткой у вас в руках?

 – А что вам остаётся? Давайте вместе подумаем, – Зак подался вперёд, положив руки на стол. Он стал загибать пальцы, – первый исход – броситься на меня и быть убитым.

 Второй – обмануть, согласившись на сотрудничество, а затем убежать подальше. Вариант, честно говоря, плохой. Вас поймают за взяточничество, содействие нарушению Тиорской зоны и заказ на установку запрещённых чипов в головы граждан ССП. Я не настолько глуп и самонадеян, чтобы отпускать на все четыре стороны того, кто знает слишком много. Ищейки очень быстро побегут по вашему следу.

 Третий – попробовать очернить меня и передать в руки полиции как изменника. Тоже не ахти-какой способ. У меня репутация отличная. А на вас, повторюсь, множество преступлений.

 Наконец, четвёртый вариант – продолжение сотрудничества. Да, у меня на руках вся ваша подноготная. Один шаг в сторону, и сработает один из предыдущих вариантов. Но подумайте о своей семье, Карл. Вы хотите, чтобы жена и сын остались без кормильца? Включите логику: лучше быть живым министром, чем мёртвым замом.

 Айро слегка усмехнулся своей шутке. Карл в порыве гнева дёрнулся вперёд. Оружейная система на столе угрожающе запищала, предупреждая свою цель о слишком резких движениях. Даже это смертоносное оружие оказалось человечнее, чем его владелец. Задыхающийся от клокочущих эмоций, Карл ничего не мог сделать. Он оказался заложником своей собственной глупости и алчности. Наконец, Карл начал успокаиваться. Что если попробовать договориться?

 – Вы забыли вариант, когда я ухожу из политики, навсегда уезжаю куда-нибудь далеко, быть может, в колонию, и молчу обо всём, – сказал он.

 – Это не рассматривается. Здесь для меня нет никаких гарантий, что однажды вы не сболтнёте лишнего на хмельной вечеринке. Повторюсь: для надёжности в этом случае я спущу на вас всю полицию мира. Мне не нужны проблемы.

 – А если я пообещаю молчать? Мы можем договориться. Я вам заплачу!

 – У вас нет ничего, чем вы смогли бы выкупить свою жизнь. Гроссман, признайтесь себе, в конце концов: вы проиграли партию. Выбора у вас нет. Если, конечно, не собираетесь погибнуть геройской смертью.

 – По-вашему, я смогу жить и работать, каждый миг чувствуя меч над головой? – спросил Карл, обречённо откидываясь на спинку стула.

 – Это зависит от крепости вашей психики, – пожал плечами Айро.

 – Что ж, это очень удобно – навязывать волю человеку, когда у него нет выбора. Полагаю, Юбер и другие ваши «партнёры» тоже сидели под прицелом?

 – Нет. Удивительно, но вы – единственный, кто настолько близко подобрался к тайне и смог стать для меня реальной угрозой. К тому же, благодаря своему энтузиазму, вы могли наломать дров, вот и пришлось обезопаситься, – Айро двинул пальцем в сторону оружейной системы, неотрывно смотрящей прямо в сердце Карла. – Вы прекрасный аналитик, хоть и допустили несколько ошибок. Мне было бы жаль потерять такого ценного сотрудника.

 – Не думаю, что моя жизнь так важна, – проговорил Карл, смотря в глаза своему начальнику. – Человек для вас только винтик, да? Расходный материал? Как те несчастные на Тиоре?

 – Не совсем так. Мне жаль, что пришлось избавиться от членов экспедиции. Они обладали опасными для меня знаниями. И потом, ценность человека определяется не ростом, нацией или цветом волос. Его возможности, потенциал, смелость и желание изменить мир – вот что важно! Или вы не согласны со мной, что горстка людишек без будущего ценнее, чем человек-творец?

 – Мораль, достойная диктатора.

 – Не нужно меня оскорблять! Есть большая разница между алчущим крови и власти психопатом и тем, кто желает навести вокруг себя порядок.

 – Какой порядок? Устранить врагов и создать империю? – смертельная опасность избавила Карла от страха, позволив говорить напрямую. Он знал, что сейчас Айро ему ничего не сделает.

 – Империя, республика – всё одно, если у власти стоит тряпка. Взгляните правде в глаза, Карл. Где демократия, воспевающая свободу? Неужели, только на бумаге? Нас загнали нас в настолько узкие рамки закона, что каждый чих не по уставу ведёт к наказанию. Но даже не идиотизм наших кодексов и правил меня ужасает. Наше с вами общество состоит из потребителей, – Айро подался вперёд, опершись о стол, – и под их дудку пляшут те, кто должен определять вектор развития человечества. Так кто же, по сути, стоит у власти? Скажете, правительство? Нет, аморфная масса! Именно она определяет, куда всем идти и что делать!