Игра Лазаря

3

Оружие автохтонам очень понравилось. Они расхватали револьверы, разделились на две команды и принялись играть в «войнушку», бегая по лагерю и гогоча, как большие дети. Племя пребывало в настолько благодушном настроении, что четверо из них даже согласились потесниться, освободив захожим марафонцам пару шалашей. Перед сном автохтоны разделили с гостями пахучую похлёбку из зайчатины – по нескольку ложек досталось каждому – и организованно разошлись по шалашам, отрядив одного дозорным. Вооружённый новеньким револьвером, мужчина с довольным видом умчался в лес.

Костёр медленно догорал. Мирно потрескивали в яме красно-оранжевые головни. Лес горел над оврагом неприятным электрическим светом. Лазарю казалось, что они очутились на дне большой чёрной воронки посреди ночного Лас-Вегаса, из которого разом сбежали все туристы. Вокруг царила неповторимая лесная тишина: жужжали бесчисленные летающие насекомые, оглушительно стрекотали сверчки, то и дело раздавались диковинные неопознанные звуки – то ли вздохи совы, то ли пыхтение ёжика. Не было слышно людских криков, и то хорошо.

Перед сном все пятеро забрались в шалаш Донгана и Хеспии обсудить план назавтра. Зажгли фонарики, и внутри сделалось очень уютно. Лазарь взглянул на часы: со старта минуло чуть больше четырёх часов. Подъём назначили в шесть утра, уходить решили по-английски. Марсен предложил попробовать стянуть у автохтонов пару револьверов, но эта идея была единодушно отвергнута Лазарем и Яникой. Лазарь не хотел рисковать мальчишкой, Яника… чёрт знает, кем боялась рисковать она, но точно не Марсом. Почему-то Лазарь был в этом уверен.

С «лёгкой» руки Лилит Донган отключился почти сразу. Здоровяк вытянулся на хвойной подстилке и захрапел во всю глотку, периодически подёргивая во сне окольцованной кистью. Больше спать никому не хотелось – адреналин от недавнего перевозбуждения ещё кипел в крови. Марсен остервенело шлёпал кишевших в шалаше комаров, остальные помалкивали

Потом Яника осторожно тронула Хеспию за руку и спросила:

– Давно вы вместе?

Хеспия оторвалась от созерцания собственных колен и с сомнением посмотрела на подругу по несчастью. Удостоверившись, что вопрос адресован ей, решила уточнить:

– Ты про Умара?

– Нет, она про Страшилу, Железного Дровосека и Волшебника страны Оз, – уколол Лазарь. – Как «подцепил» тебя наш побитый храпун, мы все видели.

Ему нравилось, каким взглядом смотрела на него Хеспия. Нежная безобидная ярость делает красивую женщину ещё привлекательней.

– Чуть больше двух месяцев, – наконец ответила Хеспия.

 Лазарь приподнял брови. По словам Дары, в официальном смысле их отношениям с Ником не было и трёх недель, но в своём инсоне Ник брал отсчёт с самого момента знакомства. Интересно.

– Как вы познакомились? – продолжала допрос Яника. Она подкатывалась мягким, успокаивающим голосом, как бы напоминая: «я друг, мне можно верить».

– Сейчас я не готова об этом говорить, – уклонилась Хеспия.

– Тебе сейчас надо выговориться. У тебя теперь белые крылья, помнишь? Осталось освободить душу.

– Абрр-хх… – всхрапнул Донган, конвульсивно дёрнув рукой. – Автохто-оны...

Цепь натянулась; на другом конце Хеспия вздрогнула. Скользнула по спутнику быстрым взглядом и вернула его туда, где ему было уютней – на Янику.

– Первый раз мы встретились в автобусе, – призналась она и вдруг улыбнулась. – Я первая его заметила. Жуткая давка была. Он мне ногу отдавил, но не обратил внимания. А, может, обратил, да виду не подал.

Он не просто не подал виду, подумал Лазарь – он сделал это нарочно. Посмотреть бы на реакцию Дары, окажись она здесь. Интересно, вспомнила бы она хоть что-то? Дара местного розлива определённо помнила, но это ровным счётом ничего не значило. Идеализированная проекция возлюбленной, смазанная личностным восприятием самого Ника, и её реальный прототип – две большие, иногда полярные, разницы.

– Он даже не взглянул на меня. Зато я рассмотрела его хорошо. Мы сошли на одной остановке, двинулись в одном направлении, и тут я поняла, что мы учимся в одном универе. Я шла за ним до самых дверей, а когда вошла внутрь – уже была влюблена в него по самые уши.

– Ого! – присвистнул Марс. – Я думал, так только в кино бывает.

Хеспия обвела присутствующих пристыженным взглядом:

– Ну, все Ангелы в крайней степени влюбчивы. Это общеизвестно.

Лазарь едва не крякнул от удивления. Он ещё допускал, что Дара трепала Нику про «любовь с первого взгляда» (такое вполне в её духе), но он никогда бы не поверил, что брошенные в дофаминовом пылу слова можно вот так дословно истолковать. Этот парень либо законченный романтик, либо полный идиот – без разницы.

– Оказалось, раньше мы часто встречались в школьной столовой и в аудиториях, – продолжала Хеспия. – Знаете, когда следишь за мухой, очень легко просмотреть слона.

– Поясни, – попросила Яника, – что ты имеешь в виду?

Хеспия ненадолго задумалась, подыскивая подходящий пример.

– Ну, вот, у Умара есть машина. Красивая синяя «Нива». Когда мы начали встречаться, я шла по улице и всё время удивлялась: сколько таких точно «Нив» ездит по городу! А ведь раньше я их в упор не видела. Понимаешь? Удивительно, сколько человек не замечает, пока это не касается его напрямую.

Лазарь недоверчиво скривил рот:

– Красивая «Нива»?

Хеспия отмахнулась и продолжала:

– Когда я прозрела, то поняла: он, как и я когда-то, тоже не видит меня. Смотрит сквозь, будто я прозрачная. Надо было что-то делать. Как-то заставить обратить на себя внимание. Но я не решалась просто подойти и заговорить. И тут меня осенило…

– Баррхх-хх… – сказал Донган и перекинулся на бок.

Рука с цепью оказалась погребена под ним, так что Хеспии пришлось подсесть ближе, чтобы серебряный браслет не передавливал запястье.

– Я пришла к нему посреди ночи. Прямо домой. Когда открыла дверь и вошла в спальню, он лежал в кровати. Небо было почти беззвёздным, но на окне забыли задёрнуть шторы, и прямо за ним горел фонарь, так что света в комнате хватало. Он лежал на спине совсем неподвижно, будто примёрз к кровати. Глаза открыты. Следит за каждым моим движением. Я ему ничего не сказала, а он ни о чём не спрашивал, и вроде как совсем не удивился моему приходу. Мне показалось, он ждал меня каждую ночь, как люди ждут дождя или восхода солнца. Я прошла на середину комнаты, сняла с себя всю одежду выше пояса и осталась топлес. А он всё молчит, только дыхание участилось… И тут я показала ему крылья. Когда они расправились у меня за спиной, он вздрогнул. Потом приподнялся на локтях, и, наконец, увидел.