Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании

Ожидая результатов и нянчась с Майком, Бергман в то же время не оставлял попыток завербовать людей, готовых пойти на совершение диверсий в нью-йоркском порту. После длительных поисков ему удалось найти двух стивидоров, вместе с которыми он беспрепятственно побывал на нескольких пароходах, пришвартованных к причалам на Гудзоне и Ист-Ривер. Все получилось очень просто. Примерно по полчаса он торчал на пароходах «Индепенденс-Холл» и «Эффингем», и никто даже не поинтересовался им. «Отсутствие всяких мер безопасности в порту, – писал Бергман в донесении Лахузену, – вызывает крайнее удивление. Я поражаюсь беззаботности американцев. Но ведь точно такие же порядки существуют на английских и французских судах. Грузчики – есть у них на судне дело или нет – свободно поднимаются на борт и так же свободно уходят. Я сам несколько раз посетил английские и французские суда, и никто не обратил на меня ни малейшего внимания. Мне бы не составило никакого труда заложить там сколько угодно и каких угодно бомб. К работе приступлю немедленно, как только получу деньги».

Но денег Бергман так и не получил. В отчаянии он пришел в германское консульство в Нью-Йорке и попросил ссудить ему некоторую сумму (главным образом для удовлетворения требований Майка), но получил совет обратиться в посольство в Вашингтоне. Так он стал известен Томсену.

В ответ на протесты последнего Лахузен 4 июня 1940 года приказал Бергману и Гаусбергеру вернуться в Германию. Гаусбергер подчинился, а Бергман остался в США и некоторое время жил одалживая где удастся деньги.

Так он сумел протянуть до лета 1941 года, а затем измученный безденежьем и преследуемый явился в ФБР [175] .

175

История Буша-Бергмана во многом остается загадкой. Хотя он входил в число обвиняемых на массовом суде над шпионами осенью 1941 г., но во время суда исчез, и о нем ничего не было известно. Свет на одиссею Георга Буша, он же Юлиус Георг Бергман, может пролить ФБР, но оно хранит молчание.

Как раз в тот момент, когда, казалось, диверсионная работа в США будет временно прекращена из-за настойчивых возражений Томсена, Лахузену предложили новый план диверсий, основанный на привлечении исполнителей, которые не смогли бы скомпрометировать абвер.

Инициатором опаснейшего плана массовых диверсий в Соединенных Штатах и Канаде выступил Оскар Карл Пфаус – один из уцелевших членов шпионской организации Грибля. В двадцатых годах подхваченный потоком других немцев, разочарованных поражением Германии в Первой мировой войне, этот оголтелый нацист оказался в Америке. За годы своей жизни в Штатах он сменил много профессий – был бродягой, лесником, старателем, ковбоем, журналистом. Один из поклонников его публицистического таланта даже выдвинул его кандидатом на Нобелевскую премию мира за серию статей в поддержку псевдорелигиозной организации «Глобальное братство». Затем он отслужил в армии, был полицейским в Чикаго, где и столкнулся с преступным миром, работая по раскрытию банды Капоне – Аркадо.

В 1938 году германский консул в Чикаго доктор Тегелисс Таннхаузер порекомендовал ему вернуться на родину. Пфаус приехал в Германию и поступил на службу в абвер.

Там для него нашлась своя ниша, и 1 февраля 1939 года его направили в Ирландию для вербовки террористов из числа членов Ирландской республиканской армии.

Он вернулся, наладив сотрудничество между ИРА и абвером в деле организации террористических актов и диверсий в Соединенном Королевстве. Еще более важным оказалось то, что Пфаус узнал о существовании активно действующей в Нью-Йорке и Бостоне подпольной организации ирландских экстремистов, которую возглавлял бывший начальник штаба ИРА Шон Рассел, живущий в изгнании в Нью-Йорке [176] .

176

Одним из заданий Пфауса была организация возвращения Рассела в Великобританию, где он должен был возглавить восстание против англичан. Рассел через Италию прибыл в Германию, а оттуда на подводной лодке был переброшен в Ирландию. Но во время плавания у него произошло прободение язвы, и он умер на борту подводной лодки. Весь этот амбициозный проект был похоронен на дне моря вместе с ним.

По возвращении в Берлин он предложил использовать ирландцев для диверсионной работы в Штатах, а Канарис и Лахузен немедленно ухватились за поданную Пфаусом мысль. На роль организатора диверсионных акций в США был подобран сорокавосьмилетний респектабельный австрийский бизнесмен Карл Франц Рековски, в течение многих лет занимавшийся в этой стране оптовой торговлей бумагой.

Ему присвоили псевдоним Рекс (позднее измененный на Ричард I) и выделили на расходы 200 тысяч долларов (к тому времени Берлин уже осознал, что ирландцы стоят дорого). Связь он должен был держать с абвером через резидентуру в Мехико.

Рековски приехал в Соединенные Штаты 6 июня 1940 года, лишь через два дня после того, как Гаусбергер впервые вышел на связь, и установил контакты с рекомендованными Пфаусом ирландцами, которых в одном из своих первых донесений он назвал вымышленными именами: Джон Маккарти, Джим Конати и Тони Гриббен. Главным был Маккарти – «представитель ИРА в Соединенных Штатах», игравший ключевую роль в деле Рассела. Этот патриот был «организатором диверсий».

«Ирландцы согласились, – писал Рековски, – осуществлять широкомасштабные диверсии… в отношении британских кораблей в американских портах и складов, где хранятся изделия для военных поставок; нарушать линии коммуникаций и нападать на военные и экономические объекты, имеющие значение для союзников. Ирландская организация в настоящее время достаточно обеспечена взрывчаткой. <…> Все активные диверсанты являются ирландскими националистами».

Рековски гордо перечислял акции, уже осуществленные его ирландскими друзьями: взрыв на пороховом заводе в Кенвиле, штат Нью-Джерси, 12 сентября, в результате которого погибло 52 человека, было ранено 50, а убытки исчислялись в «миллионы долларов»; «грандиозные взрывы» 12 ноября на трех военных заводах в Вудбридже, штат Нью-Джерси, в Эдинбурге и Аллентауне, штат Пенсильвания. В подтверждение он приложил соответствующие вырезки из газет, причем одну из них с заявлением военного министра Генри Л. Стимсона о том, что «безошибочность в выборе объектов диверсий наводит на мысль о немецкой скрупулезности».

Рековски использовал эти успехи для подкрепления своих просьб о дополнительной высылке денег. В докладной от 7 марта 1941 года на имя Канариса Лахузен писал:

«Рековски сообщает, что он не в состоянии достать деньги на месте. Необходимость в дополнительных средствах объясняется тем, что диверсанты, большинство из которых являются рабочими и среди которых очень мало нанимателей, не могут сами финансировать эти акции. Пересылку денег и указаний обеспечивают курьеры-связники, не являющиеся немцами. Связь между вторым отделом абвера и Рековски в настоящее время поддерживается надежными агентами-испанцами».

Через цепочку банков в различных странах Южной Америки Лахузену удалось перевести Рековски 50 тысяч долларов.

Как было условлено еще в Берлине, постоянным местом жительства Рековски стала Мексика. Отсюда он руководил подрывной работой своих пособников в США. В одном из писем в абвер он просил выслать рецепт для изготовления бомб с удушливым газом «для срыва политических митингов в Соединенных Штатах». Опасаясь провалить свои связи в этой стране, Рековски действовал с большой осторожностью. В отчетах Лахузену он объяснял, что не рискует приезжать в Штаты для непосредственного руководства диверсиями и поэтому поддерживает связь с Маккарти через «отца Чарльза», католического священника из Техаса. Встречи с ним и с диверсантами Маккарти или Гриббеном, приезжавшими из Нью-Йорка, Рековски проводил в Сьюдад-Хуарес и Матаморосе, неподалеку от границы с США.

«Друзья с севера сообщают об успешных диверсиях на 17 пароходах», – докладывал Рековски 9 марта 1941 года. – Взрывчатка частично доставлялась отсюда, что вызывало необходимость поездок к границе. Сеть расширяется и действует теперь уже и в Канаде. Трудности ощущаются только со снабжением взрывчаткой и в связи с невозможностью лично руководить проведением акций.

Нелегальная доставка большого количества взрывчатки и других материалов для диверсий представляла известную сложность, и Рековски неоднократно требовал снабдить его «северных друзей» рецептурой для изготовления всего необходимого на месте.

Но это было не единственное затруднение, с которым пришлось встретиться Рексу. Полученные им 50 тысяч долларов лишь на время облегчили положение. По следу Рековски уже шли агенты американской и английской контрразведок. В донесении от 19 марта 1941 года, например, он жаловался, что его положение осложнилось:

«Я предполагаю, что из-за усилившегося в последнее время сотрудничества между мексиканскими и американскими властями в случае войны с Соединенными Штатами мое дальнейшее пребывание в Мексике окажется невозможным».