Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании
Шрифт:
Это, однако, повлекло бы за собой и высылку из Венгрии британского военного атташе, который также по самую шею увяз в шпионаже. Поэтому, вместо действий по линии Форин Офис против Уташши, МИ-5 решила воспользоваться собственными, более грубыми методами. Агенты спецслужбы взломали его квартиру и похитили рацию, оставив Уташши записку, где он сможет ее забрать. Майор прочитал послание и, отправившись по указанному адресу, оказался на конспиративной квартире МИ-5. Согласно этой версии, после беседы с контрразведчиками он присоединился к братству «XX» и с тех пор передавал дезинформацию, имевшую целью отвлечь налеты люфтваффе от стратегически важных объектов.
Даже после падения Франции, когда побережье Западной Европы было перекрыто, оставались выходы, через
Эти маршруты насколько возможно использовались абвером для переброски в Англию своих испанских и португальских агентов, среди которых были и ранее законсервированные внешне весьма респектабельные бизнесмены и профессионалы, прибывающие по вполне легальным делам. Особенно частыми путешественниками на этих маршрутах были два американца – Уильям Р. Дэвис, независимый нефтяник, осуществлявший довольно значительные сделки с германским ВМФ даже после начала войны, и Герман Б. Кольмар, зарегистрированный в картотеках абвера как «вице-президент «Кемикл-бэнк» из Нью-Йорка».
Дэвис активно использовал свое американское гражданство и эксплуатировал свои обширные связи с влиятельными британскими бизнесменами и финансистами для сбора интересующей немцев информации, а затем передавал ее связникам абвера в Лиссабоне или Мадриде.
Кольмар, в свою очередь, приезжал в Лондон, где, по его словам, в бытность премьер-министром Невилла Чемберлена имел доступ на Даунинг-стрит, 10. Завершив там свою миссию, он отправлялся в Голландию, где у него была прямая линия для связи с Германией. По ходатайству абвера МИД выдал ему специальное разрешение на въезд, чтобы не пользоваться в этих поездках американским паспортом.
Передав информацию в Берлине, он возвращался в Роттердам, а оттуда в США. В то время как контакты с Дэвисом благополучно осуществлялись и во время войны, связь с Кольмаром действовала после падения Франции очень недолго, а затем он исчез со сцены, возможно, потому, что англичане проведали о его деятельности и закрыли въезд в страну.
Эта разношерстная компания странствующих агентов была исключительно полезной, но только для сбора стратегической информации: долговременных политических, экономических и социологических разведывательных данных, из которых складывалась мозаика обстановки в Англии. Они были независимыми агентами, над которыми абвер осуществлял лишь ограниченный и слабый контроль. Даже Салман и Уташши пользовались определенной автономией. Их нельзя было загрузить сбором определенной информации на ежедневной основе, то есть тактической разведкой, в которой абвер особенно нуждался в период подготовки операции «Морской лев».
Когда полковники Пикенброк и Лахузен честно доложили Канарису, что с провалом ирландской агентуры в Англии практически не осталось агентов, занимающихся сбором тактической информации, адмирал был потрясен. Ведь абвер был тогда на гребне успеха, а он сам достиг пика карьеры.
Его несколько приободрил визит генерала Франца Гальдера, начальника штаба вермахта, каждый сотрудник которого работал сейчас только над планом операции «Морской лев». Гальдер сообщил Канарису, что, по его мнению, для планирования операции помощь абвера не нужна. Они оба согласились, что в данный момент невозможно сделать то, что абвер совершил в канун вторжения в Нидерланды, когда он выдавал массу сиюминутной тактической информации. Был уже конец июня, и до окончания разработки плана операции «Морской лев» оставалось около полутора месяцев. Гальдер запросил собственную разведку Fremde Heere West о необходимых ему сведениях, и ее шеф полковник Ульрих Лисе заверил его, что обладает всей необходимой информацией.
Всего лишь несколько месяцев тому назад у Fremde Heere West были лишь отрывочные разведданные о британской армии: ее боевые уставы, наставления по тактике, оборудованию, связи – то, что традиционно собиралось каждой разведывательной службой обо всех вероятных противниках. Но большая часть теперешней
информации Лисса основывалась на той огромной массе трофеев, захваченных немцами после недавнего отступления англичан из Дюнкерка. Это был водопад разведывательных сведений. Миллионы секретных документов британских армии и флота были брошены во Франции.По словам Гальдера, не менее удивительным было быстрое обеспечение ведомства майора Лисса картографическими пособиями, выполненными военными топографами под руководством майора Зольтманна из третьей группы Fremde Heere West. В течение нескольких дней вся эта картографическая информация была отпечатана либо мимеографирована в количестве, достаточном для полного обеспечения всех боевых частей. 18 июля, всего через двенадцать дней после получения задания, майор Хайдеманн представил атлас «Береговая оборона Великобритании», заполненный картами масштаба от 1:25 000 до 1:1 000 000, основанными на данных аэрофотосъемки. Там было также несколько аэрофотоснимков и множество иллюстраций из текущих газет и журналов, на одной из которых были изображены король Георг V и королева Елизавета, инспектирующие замаскированную батарею 127-мм орудий, на другой – Уинстон Черчилль рядом с долговременным огневым сооружением, еще на одной – Энтони Иден перед заграждением из колючей проволоки в районе Дувра. Количество данных нарастало в такой пропорции, что, когда эта подборка была выдана в войска в канун вторжения, полковник Лисе попросил, чтобы начальники разведки дивизий приезжали за этими материалами на грузовиках.
Тем временем адмирал Канарис испытал облегчение, потому что был избавлен от этого труда.
Эта отстраненность была резко прервана. 16 июля его вызвали в Верховное командование вермахта к генералу Йодлю, где прямо спросили:
– У вас есть агенты в Англии?
– Да, – несколько неуверенно ответил Канарис. При этом он подумал о Джонни и его кружке валлийских бунтовщиков, но он знал, что Йодль не интересуется информацией того рода, что получена от них. Тем не менее он сообщил Йодлю о Джонни, всячески расхваливая его. Канарис также рассказал о других мероприятиях Аст-Х из Гамбурга и Бремена, а также о сети агентов, засланных в Англию через Испанию, Португалию и Швейцарию.
Йодль остался недоволен и сказал Канарису, что это не то, в чем он нуждается. Нужна была разведывательная сеть совершенно нового типа, возможно, даже несколько сетей для выполнения особых заданий до и во время вторжения. Наступающим войскам нужны были проводники, поставщики оперативной военной информации на поле боя, люди, которые были бы глазами и ушами войск во вражеской стране. Канарис вынужден был сознаться, что таких людей в Англии у него нет.
– Ладно, – сказал Йодль, – тогда подберите их и как можно скорее зашлите в Англию. Высадка войск может начаться уже 5 сентября, но не позднее 15-го. Эти люди должны быть заброшены к этому сроку. Ваша контрольная дата – 15 августа. К этому дню ваши разведчики должны быть на своих базах. Вы успеете?
– Несомненно, – твердо ответил Канарис. Но у него были сомнения.
Адмирал срочно отправился в Гамбург, чтобы выяснить, что можно сделать, и нашел капитана Герберта Вихманна весьма далеким от оптимизма. У отделения было некоторое число полевых агентов, которых можно мобилизовать, но небольшое. К сожалению, все они были новичками, степенными людьми средних лет, большинство из которых и не рассчитывали быть призванными. Была лишь одна надежда – на группу лейтенанта Йоханнеса Бишоффа. К тому времени она состояла из трех полностью подготовленных агентов, заброшенных в Англию. Бишофф считал, что они очень перспективны, но просил Канариса не привлекать их к заданиям, к которым они не были подготовлены.
– Они пригодятся позже, – настаивал он, – и они справятся с порученной им работой. Будет самоубийством использовать их на этой неквалифицированной тактической разведке, которой они совершенно не обучены.
В этот раз Канарис впервые за много лет вышел из себя. Он приказал Вихманну немедленно подобрать взвод кандидатов, обучить их, обмундировать и забросить в Англию – не позже 7 сентября.
– Но это невозможно, герр адмирал, – простонал Вихманн.
– Сейчас такое время, – ответил адмирал, – когда невозможное должно стать возможным.