Игра природы

– Тебя посадят, - коротко ответил дальнобойщик и, угадывая следующий вопрос, произнес: - А тебя, потому что ты последний кто общался с ним, да и в твоем доме с ним такое случилось. Одним словом - не хочешь проблем, избавляйся от улик.

– От него что ли, - хозяин зло посмотрел на лежащего парня. Сколько же проблем он ему доставил.
– Ну и что ты предлагаешь? Не убивать же его?

Дальнобойщик с опасением посмотрел на молодого соседа.

– Нет, конечно. У меня завтра утром рейс, давай я его с собой заберу и в ближайшем городке выгружу, скажу, что на трассе подобрал уже таким. Если и начнут выяснять, когда еще до тебя дойдут, а ты и скажешь, дескать, не знаю ничего, уехал со всеми, больше ты его не видел.

Хозяину такой исход очень понравился. Он с облегчением передал своего проблемного гостя соседу, пообещав, что в долгу не останется.

Только доехать до ближайшего провинциального городка удалось нескоро. С утра пришлось задержаться на базе из-за ошибки в транспортных документах, на выезде из Новосибирска случилась небольшая поломка. Оказавшись, наконец, у ворот больницы мужчина полез за "находкой". Парень в полусидящем положении был размещен среди огромных ящиков с грузом. Неуправляемый пронзающий страх охватил водителя, когда он прикоснулся к холодному вялому телу молодого человека. Как безумный выпрыгнул дальнобойщик из фуры и, бросившись к кабине, рванул машину с места. Выехав на трассу, помчался прочь. Как можно дальше от города, людей и полиции.

Ругая себя за глупую помощь, водитель никак не мог понять, зачем он связался с соседом и его полумертвым гостем. Лихорадочно думая как быть дальше, дальнобойщик проехал в нестерпимом напряжении больше сотни километров. За стеклом властвовала глубокая ночь, тихая и безветренная. Фура съехала с магистрали и медленно поползла по узкой земляной дороге, уводящей в гущу необъятного сибирского леса.

Остановившись у поворота и не заглушая двигатель, водитель вылез осмотреться. Дорога резко сворачивала вправо возле самого обрыва. Низина была неглубокой, но довольно обширной. Решив, что лучшего места не найти, мужчина выволок парня из машины, подтащил к краю, и, перекрестившись, перевернул его в темный мрак. Не представляя, как будет жить с этим дальше, дальнобойщик перекрестился еще раз и поспешил покинуть зловещее место. Шум двигателя не позволил услышать, как прошел спуск по крутому скату.

Он бежал по дороге, и главное было скорее добраться до родных. Не следовало забираться в такую даль, нужно держаться своих, иначе нельзя. Когда на дороге замелькали фары, он торопливо скрылся в низине и не спеша стал пробираться сквозь кусты, минуя пни и коряги. Машина загрохотала над самой головой, но он тихо и осторожно продолжал маршрут по окружности низменности. То, что на него что-то летит, он почувствовал слишком поздно, чтобы увернуться. Вес человеческого тела придавил его к земле и последнее, что он смог разглядеть - это звезды - яркие и далекие огни на темном огромном небе. Глаза закрылись, и он даже не осознал, что спас жизнь человеку, смягчив собой его падение.

4.

Старенький автобус шустро бежал по дороге, весело гремя железом на ухабах.

Ирина смотрела в окно на однообразные сельские пейзажи и улыбалась. Бабушку она не видела с прошлого лета. Та жила в деревне в половине дня езды от города, практически в полной изоляции от цивилизации. Инфраструктуры кроме электричества в поселении не было. Зато автобус исправно бегал в обе стороны каждую субботу утром и вечером. Так же раз в неделю приезжала "Чудо-лавка", магазинчик на колесах, снабжающий сельчан самым необходимым - хлебом, крупами и специями. Бабушка Ирины, прирожденная якутка, переехала в глушь Новосибирской области вслед за мужем, да так и прожила всю жизнь на одном месте, привыкнув и к местности и к жителям, коренным сибирякам. Сейчас в деревне насчитывалось не больше десятка дворов. Основу населения составляли древние старики, старожилы здешних земель.

Родители Ирины, получившие еще в советские годы квартиру в Новосибирске, всячески уговаривали старушку переехать в город, но старая женщина была непреклонна. А после того как к ней на постоянное жительство перебрался внучатый племянник мужа, разговоры о переезде сошли на нет.

Помимо Ирины в автобусе ехало двое стариков и супружеская пара среднего возраста, видимо навещающая родителей.

Сойдя на остановке в центре деревни, девушка отправилась к крайней улице. Бабушка жила у самого леса. Огород выходил к самому его подножию.

Дом в четыре окошка возвышался на исправном фундаменте и казался особняком на фоне повалившийся лачуги соседей. Крылечко, судя по всему, тоже недавно подлатали, пороги еще пахли свежими досками.

Не успела Ира постучаться, как дверь открылась, и на пороге показался Василий. Двадцати девяти лет от роду, крепенький, невысокий, со светло-серыми глазами и немного заросшей челкой.

– Ну здравствуй, красавица, - растянулся троюродный брат в приветственной улыбке.
– Бабушка Нюра тебя с утра заждалась, хлопочет всё и хлопочет. Что стоишь-то, проходи.

Василий забрал сумки и тяжело затопал по деревянному настилу коридора.

– Что-то мне кажется, в том году ты мельче была, подросла никак, - Василий говорил нарочито с местным говорком, всем видом показывая, что уже прижился и съезжать не собирается.

Не так давно он жил в областном городе, окончил училище, да так и не нашел стоящей работы, которая могла бы обеспечить его жильем, хотя бы съемным. Возвращаться к родителям и их быту ему не хотелось, в городе тоже не на что было жить, вот он и вспомнил про родственницу, а та приютила, не выгнала.

– В моем возрасте не растут, а старятся, - засмеялась Ира, пригибаясь в дверном проеме.

Потолки в доме казались низкими, а задняя не столь просторной как в детстве. И всё же Ира почувствовала, что вернулась в детство. Этому сопутствовали и запахи из печи и со стола, который бабушка каждый раз накрывала к её приезду, и полвики домотканые на полу; старые часы с маятником наполняли комнату привычным равномерным тиканьем. Пахло затопленной печью, горячим чаем, тушеным мясом и старой деревянной мебелью. Ирина крепко обняла бабушку. На скулистом желтоватом лице заблестели слезы.

– А меня обнять, - обиделся Василий, размахивая руками.

Ирина похлопала родственника по плечу

– В город тебе надо, затворник ты этакий, там-то найдется с кем пообниматься.

– Не, - протянул троюродный брат.
– Я от бабы Нюры никуда. Это сколько ж тебе лет стукнуло, что ты так повзрослела?

– Хочешь сказать, что уже состарилась?
– засмеялась Ирина, забирая у Василия сумку.

В подарок бабушке она привезла красивую скатерть и набор прихваток.

Баба Нюра от души поблагодарила внучку и достала из большого комода белый сверток.

– У меня для тебя тоже дар имеется, правда я его еще зимой связала, к твоему девятнадцатилетию, да так и не привезла.

Ирина развернула сверток. Тонкая шерстяная шаль пурпурного цвета была сделана с искусным мастерством и любовью. Ира накинула подарок на плечи и поклонилась бабушке в пояс, потом рассмеялась и крепко обняла старушку.

Сели за стол. Бабушка Сайнара никогда не навещала родных в Якутии, не имея такой возможности, но старательно соблюдала все традиции своей семьи. В день приезда родственников или гостей готовила национальные блюда. Молитвы читала только на своем языке, и рассказывала внучке сказки своего народа.