Игра Саида. Единственная

Пташка ведь обещала рассказать. Вот и настало время отработать мою доброту, пока я ей приговор не подписал. Прощаюсь с братом, отправляюсь на второй этаж.

– Саид, - Ника на краю кровати мнется, подскакивает. – Я хотела…

– Рот, пташка, закрой. Всё поменялось, - снова. Швыряю смятую бумажку ей в лицо, вызывая рваный вдох. – У тебя был шанс, ты его проебала. Теперь разговор другой будет.

– Саид, послушай…

– Захлопнись. Только отвечаешь «да» или «нет». Ясно? Ты аборт сделала? От ребёнка избавилась?

– А если да, - гордо подбородок вскидывает, жжет взглядом. – Если сделала. То, что ты тогда делать будешь?

Сделала, значит.

Поспешила, как только узнала диагноз. Даже не задумалась? А как играла, блядь. Как бегала за мной, пыталась договориться, не зная, что мой план быстро сложился. И менять его не собирался.

А Ника сама постаралась. Два дня назад. Совсем недавно, сквозь пальцы ускользнула. Если бы сразу перехватил, не тормозил с поиском – ничего бы не было. Под замком сидела бы. С моим ребенком.

Которого я никогда не хотел, не планировал. Лишняя ответственность, отвлекающий фактор. Мелочь, с которой считаться нужно. Охрана, безопасность. Страх, чтобы никакой сукин сын не решил через ребёнка действовать, давить.

Не из тех, кто будет над чадом трястись или вокруг бегать, жопу целуя. Этим другие пусть занимаются. Те, кому заняться нечем, другого не добились. У меня другие приоритеты всегда были. Хватило, блядь, одного «ребенка».

Который предателем вырос.

Даже девки постоянной рядом не держал, менялись все. С какой там детей растить. Особенно, если я столько лет за пташкой гонялся. И никто другой особого внимания не привлекал.

А эта завладела. Настолько, что сейчас мне погано. Кроет мыслью, что она натворила. Идеально могла вписаться в мой мир. Хрен с ним, с детьми и прочим.

Но нет.

Не захотела.

– Если я на это решилось, - продолжает, закручивая гнев внутри. Разжигает, до точки доводит. А я за последние принципы цепляюсь, чтобы с ней по-другому не разобраться. – То теперь тебе ничего от меня не нужно, так?

– Ошибаешься, пташка. Тебя похитили, разве нет? Так какого хера ты в больнице делала? Сбежала и сразу туда? Или Эмин добрым был, сам отвез, чтобы осмотр провели?

– Саид… Послушай… Ты всё не совсем так понял, ладно? Это…

– Очередную ложь пытаешься скормить? – делаю шаг, мышцы ноют от контроля. Чтобы не сорваться, не приблизиться к ней слишком близко. – Нахуй это, Ника. Я устал от тебя что-то ждать.

– Так не жди! – подрывается, часто дышит. Делает вид, что она здесь обиженка. – Просто закончи со всем. Разойдёмся и забудешь обо мне, вычеркнешь из памяти. Тебе же лучше. Не нужно больше за мной бегать, следить. В предательстве подозревать. Сосредоточишься на Эмине, меньше стресса.

– Ты слишком говорливой стала, пташка.

Хватает её легкого покачивания головы, чтобы у меня тормоза сорвало. Со скрипом слетели, оставляя без контроля. Два шага вперёд, к ней, сокращая дистанцию.

Сжать тонкие плечи, дергая на себя. Чтобы лицом к лицу, видеть каждый лживый сантиметр её лица. Не пропустить ни одной детали. Клин клином выбивают, чем больше увижу плохого в ней – тем легче будет вычеркнуть из жизни.

– Мне больно, Саид. Пусти!

Мне тоже, сука, больно.

Тупая боль под ребрами, необъяснимая. Слишком мелочным стал, слабость проявил. И теперь эта слабость руки выкручивает, вены жжет своим ответом.

– Заткнись, - рявкаю, не могу слушать её голос. По нервам режет, сливаясь в хаос. Вышвырнуть. Наказать. Отпустить, не трогать больше. Трогать так, чтобы всё мне выложила. – Какого хера ты это сделала, Ника?

– Я… Любая девушка может… Она делает то, что считает нужным. И я тоже приняла решение. Ты ведь… Саид, давай просто всё закончим?

– И не надейся, пташка. Так просто ты расплатишься.

– Ты сам сказал, что я тебе не нужна, когда рожу. Только ради ребенка держал. Раз я не беременна, то теперь отпустишь меня?

– Нет, Ника. После этого я тебя никуда не отпущу. Но заставлю заплатить за каждый проступок.

Глава 14. Ника

– Саид, я не делала аборт.

Шепчу пересохшими губами, прикрывая глаза. Голос срывается, пропадает. Одна простая фраза, но произнести её невозможно. Комом становится в горле.

– Эмин увёз меня, но я ничего не знаю. Я…

Шумно втягиваю воздух, смотря на своё отражение в зеркале. Тру бледное лицо, стараясь унять внутреннюю дрожь. Сама себе не верю, звучит, как новая ложь.

Саид тоже не поверит.

Даже если я решусь на откровенный разговор.

Но пока у меня даже шанса не было. После угрозы мужчины я была готова всё рассказать, пожалела, что затеяла подобную ложь. Но он просто ушел, оставил меня.

Исчез, даруя мне (не) желанное одиночество. Если бы не Нигяр, которая постоянно суетилась и готовила ужин, я была бы уверена, что мужчина совсем не возвращается домой.

Три дня на шанс подумать, осознать свои ошибки. Решить, что делать дальше. Три дня тишины заканчиваются сегодня, прямо сейчас. Саид передал, чтобы я ждала его. А я всё ещё растеряна и потеряна.

Загнана в угол.

Нужно всё рассказать Саиду, объяснить. Глупое направление на аборт, которым я не воспользовалась. Это всё сплошное недоразумение, мужчина просто не так понял. Нам стоит поговорить, тогда всё образумится.

Мне нельзя рассказывать. Хаджиев четко поставил ультиматум: ребенок останется с ним, а вот я… Нет, даже если всё объяснить, больше он не поверит мне. И доверие не вернуть, чтобы не говорил мужчина.

В голове пульсируют два разных варианта. Один перевешивает второй, а после я нахожу отговорки. Мотаюсь между выбором, где ни в одном случае я не выиграю.

Молчать о беременности, пусть Саид призирает меня и ненавидит, пусть смотреть не может. Но он может быстро меня отпустить, оттряхнув руки. И тогда я спокойной уеду.

Оправдаться, чтобы мужчина не злился, ничего не сделал. Не считал меня предательницей, способной на такое. Получить защиту и уверенность, что всё будет хорошо.