Игра Саида. Единственная

Подбитого, но должен был выжить.

Не рассчитал риска, что смертник ещё объявится. Никто с ним не считался, знали как крысу. Если уж одного обворовал, то и другие доверять не станут.

– Я четко выполняю приказы, господин Хаджиев. Я вашу девчонку искал…

– Госпожу.

– Что?

– Госпожу Нику искал, а не девчонку или девку. Я непонятно выразился кто она такая?

– Я думал… Прошу прощения.

Тахир мнется, не понимая перемены поведения. Видел же, что пташку мою ждет. Сообразил, какое у неё положение было после возвращения. Я сам позаботился, чтобы об этом стало известно.

Прекрасный спектакль для одно зрителя и его подручных. Дело времени, когда Эмин опять объявится. Протянет свои руки к Нике, чтобы вырвать её из «ужасного плена».

Уверен, что девчонка не соврала мне. Ничего не было с племянником, иначе бы уже кричала об этом. Всеми же способами пыталась убраться от меня подальше.

Но у Эмина свои заскоки. Желает он её или просто хотел помочь – неважно. Он пошел против меня, Ника тут ни при чём вовсе. Попытка всё махом получить.

Затягиваюсь никотином, табак легкие жжет. Наслаждаюсь тем, как Тахир не понимает перемен. Не может уловить, что именно изменилось за пару дней. Как Ника себе обратно статус «госпожи получила». И не только его.

– Сядь, - киваю Тахиру на кресло. – Есть ещё пару задач для тебя. Надо, чтобы только ты в курсе был. Это ясно?

– Конечно. Что от меня требуется?

– Эти документы передать, тебя будут ждать у Шамиля, - двигаю папку, которая уже давно лежит готовой. – Из рук в руки, Тахир. Не облажайся. Там дарственная без имени, сами впишут, кого выберут. Сделка важная.

– Я полня.

Хуево понял, если на лице мелькает улыбка. Не явная, но я читать людей умею. Как удовлетворенно губы пожимает, мускулы дергаются. Беглым взглядом проходит по тексту, понимает, что там внушительная доля моего бизнеса.

– Кому я должен отдать?

– Поймешь на месте, семью мою ты знаешь.

Произношу, подбирая слова. Идеальная приманка, которая всё шире распахивает дверь. Давай, ублюдок, залетай. Есть столько вариантов как отмазаться потом.

Грех не воспользоваться.

Ещё и Эмин там должен засветиться…

Никакого подвоха, правда?

– Поедешь сам, без охраны. Не нужно лишнее внимание привлекать, - добиваю, тушу сигарету в пепельнице. – Лютый от тебя ещё что-то хочет, а потом поедешь. Свободен.

Тахир молча кивает, никаких лишних вопросов не задает. А мне хочется верить, что ошибся. Неправильно факты сопоставил. Не того в измене подозреваю.

Но Тахир знал всё о моих передвижениях, и Нику поймать не удавалось. А никому не сказал, нахрапом полетел – и пташка в моих руках билась. Адрес Тахир знал и, опять же, пожар возник. Ошибся с квартирой, но мог хорошо попасть.

Маршрут наш…

Не раз ведь Тахир повторял, что Эмин ему как сын. Сам контролировал пацана, пока я бизнес вёл. Повод есть, чтобы подозревать. Питал слабость к Эмину.

И либо Тахир предатель, либо хреново свою работу делает.

В любом случае сегодня всё всплывет. И огребать будет за то, что заслужил.

Тем более, что пташка масла подливает. По приезду рассказывает, о чём Тахир её предупреждал. Скупо, не выдавая себя. Знал, какой я тест подготовил для Ники, пытался уберечь.

Интересно получается.

Жаль, что до спарринга с Лютым не знал. Сразу бы весь пар спустил.

– Саид, это не смешно!

Ника крутится в машине, бьет меня локтем. Отвлекает от воспоминаний, продолжая жаловаться на несправедливость. Всю дорогу пыхтит, что наши шахматы расставили.

Настолько возмутилась поведением Адама, что теперь не перестает жаловаться. Хорош пацан, одобряю. Ловко Нику в самое начало отбросил, чтобы дольше от меня избавиться пыталась.

Жаль, я сам не додумался. Свалил бы потом на мальчишку, а тот не доказал бы ничего. Полезно, когда в доме есть ребёнок. Какие прекрасные подарки преподносит.

Думал, что будет мешать. Странный, с отклонениями. Ничейный, бляха, а пташка в него вцепилась. Настолько оберегала, что был уверен, её сын. А нет, просто слишком добрая.

И это только подкупает больше. Если чужого настолько любит, то как с нашим малым будет возиться? Есть риск, что вообще меня к воспитанию не допустит. А я и не против.

Пташка даже не обращает внимания на водителя, хотя раньше всё время проверяла. Боялась лишнее слова сказать, а теперь разошлась. Ещё и мне всё высказывает, будто я виноват.

Запомню это средство.

Вывести Нику на эмоции, чтобы она из своего кокона вылезла.

В клубе это отлично получилось, хоть и жестко было.

Прочистило мозги, говорить начала. С претензиями, но я это стерпеть готов. Есть свое очарование в том, как Ника открывается. Становится уверенней в себе.

«Я не знаю, какая я».

Что ж, у неё будет время это выяснить. Разобраться, чего именно от жизни хочет. Пусть взрослеет, меняется, разбирает свой характер по крупицам. Плевать, её дело.

Главное, чтобы рядом была.

– Ну что ты молчишь? – поправляет волосы, обиженно смотрит. – Это ведь нас двоих касается.

– Меня всё устраивает, пташка. Сыграем заново.

– А камеры? Разве нельзя просмотреть, как фигуры стоят?

– Обзор не захватывает шахматную доску.

Девчонка шмыгает носом, но расслабляется в моих руках. Принимает поражение. Начнём с начала, а там ещё что-то придумаем. Можно и дом сжечь, давно другой присмотрел.

Побольше, с парочкой детских комнат.

Я молчу о том, что камеры везде распиханы. Каждый сантиметр просмотреть можно, самый тихий звук уловить.

Но Нике об этом знать необязательно. Это моё преимущество, которое я оставлю за собой. Тем более, что нашей эротической партией она здорово меня обыграла. Оставила без фигур, ухудшила положение.

Все, кроме пташки, знают какой обзор у камер. Что больше ни одна крыса не сможет навредить. Естественно, блядь, у меня есть все записи. Со всех мест, где бываю, каждого проверяю.

Я облажался уже, признаю. Позволил Нике выйти из зоны наблюдения, а Эмин её перехватил. Сам виноват, пиздец как. А если бы племянник оказался последней мразью? И девчонке навредил?

Халид всё повторяет, что надо решать с ним полностью. Одним ударом убрать, оставить подыхать в канаве. И я с этим согласен, нельзя позволять угрозе множится.