Игра теней

— В этом я не сомневаюсь, герцогиня, — кивнул Броун, и на его бледных губах мелькнуло подобие улыбки.

— В последнее время на наше королевство свалилось много бед, — продолжала Мероланна. — Король Олин в плену, Кендрик убит, Бриони и Баррик бесследно исчезли, братья Толли обманом захватили власть. Новость, которую я должна вам сообщить, тоже не из приятных. Точнее, она настолько поразительна, что я не знаю, как к этому относиться. Вы слышали что-нибудь о крышевиках?

Броун уставился на престарелую герцогиню с изумлением, словно она вдруг сделала сальто через голову.

— О крышевиках? — пробормотал он. — Разумеется, мне доводилось слышать истории о маленьких человечках. Но я думал, это детские сказки.

— Вы заблуждались, — не сводя с него глаз, ответила Мероланна. — Значит, сами вы ни разу не встречались с крышевиками?

— Разумеется нет, герцогиня. Говорю же, кроме детских сказок, я ничего…

— Посмотрите и скажите, что вы об этом думаете, — перебила герцогиня, вытащила из-за корсажа свиток пергамента и протянула его Броуну.

Он повертел свиток в руках, словно не знал, что с ним делать, потом, поморщившись от боли в суставах, придвинул к себе свечу и принялся читать.

— Это… письмо короля Олина, — прошептал он, пробежав листок глазами.

— Это последнее письмо Олина, — уточнила Мероланна. — Бедный Кендрик получил его как раз перед тем, как был убит. Перед вами потерянная страница из этого письма.

— Потерянная страница? В самом деле? Но где вы ее нашли?

— Прежде расскажите нам все, что вам об этом известно. Насколько я понимаю, вам известно немало.

Герцогиня изменилась на глазах: от пожилой женщины, сетующей на свои немощи, не осталось и следа. В ее глазах горел огонек решимости, хорошо знакомый Броуну.

— Мне известно лишь то, что письмо исчезло сразу после убийства Кендрика, — произнес бывший глава тайного ведомства. — Несколько дней спустя оно непостижимым образом оказалось на моем столе, среди бумаг. Я до сих пор не имею понятия, кто его туда положил. Одна страница исчезла. Думаю, как раз эта. — Он взглядом указал на лист пергамента, по-прежнему лежавший у него на коленях. — Где вы ее нашли?

— Об этом я и собираюсь рассказать, Броун, — изрекла герцогиня. — И прежде чем выслушать мой рассказ, вам стоит пропустить еще стаканчик вина. Или нет, выпейте лучше воды — вам понадобится ясная голова. Не сомневаюсь, вам будет трудно поверить в то, что вы сейчас услышите. А еще труднее понять, какие последствия это повлечет для всех нас.

— Значит, крышевики действительно существуют? — потрясенно пробормотал Броун, когда герцогиня закончила рассказ.

— Я видела их собственными глазами, — кивнула Мероланна. — Будь я одна, вы могли бы решить, что я просто-напросто спятила от старости. Но слова мои подтвердит сестра Утта.

— Все, что рассказала герцогиня, чистая правда, — поспешила заверить жрица Зории.

— Но это… невероятно. Вы хотите сказать, маленькие человечки с незапамятных пор живут в замке бок о бок с людьми… и никто никогда их не видел?

— Никто никогда их не видел, потому что они этого не хотели. Замок очень велик, Броун, а они крошечные. Ничего невероятного в этом нет. Важно другое: где мне найти этот осколок лунного дома, или что там они хотят получить? Сестра Утта утверждает, что человек, о котором говорила прорицательница, это придворный лекарь Чавен. Но где он сейчас? Может быть, вы знаете?

Броун обвел взглядом тесную комнату, заставленную пыльной мебелью. Здесь не было никого, кроме них троих, однако он понизил голос.

— Я не получал от Чавена никаких вестей. Но полагаю, он жив. У меня еще остались кое-какие… источники. И они сообщили мне, что люди Хендона Толли ищут Чавена повсюду. Если поймают, ему не позавидуешь. Хендон легко выдвинет против него множество обвинений и вздернет его. Впрочем, нынешний правитель Южного Предела вряд ли нуждается в поводах, чтобы разделаться со своими недругами.

— Умоляю, обратитесь к этим вашим источникам и попросите их разыскать Чавена. Как можно скорее. Может, он просветит нас относительно этого лунного камня, который так нужен маленьким людям.

— Но я так и не понял, герцогиня, почему крышевики обратились именно к вам? Вы сказали, они намерены заключить с вами сделку. Значит, в обмен на неведомый осколок лунного дома они вам что-то предложили?

— Узнаю прежнего лорда Броуна, — с довольной улыбкой изрекла Мероланна. — Человек, поднаторевший в придворных играх, никогда не утратит хватки. Вам не приходит в голову, что маленькие человечки обратились ко мне лишь потому, что я известна своим добрым нравом и благородством души?

В ответ Броун лишь молча поднял бровь.

— Вижу, вы полагаете, что дело отнюдь не в моих душевных качествах, — усмехнулась герцогиня. — И вы совершенно правы. Сделка есть сделка. В обмен на лунный камень они обещали мне сообщить о судьбе моего… ребенка.

У Броуна глаза на лоб полезли.

— Вашего… вашего… — пролепетал он, словно его язык отказывался повторить слова герцогини.

— Моего ребенка, — пришла ему на помощь Мероланна. — Вы можете не опасаться сестры Утты, Броун. Я поведала ей мою печальную историю.

— Рассказали ей о… — снова залепетал побледневший как полотно Броун.

— Прискорбно, что умение внятно выражать свои мысли изменило вам, мой бедный друг, — изрекла герцогиня. — Излишек спиртного не доведет вас до добра. Да, я рассказала сестре Утте, что в незапамятные годы у меня был возлюбленный. Он давным-давно оставил этот мир. — Мероланна повернулась к жрице. — Как видите, лорд Броун тоже обо всем знает. Он всегда был одним из тех немногих, кто пользовался моим доверием. С его помощью ребенок был отдан на воспитание приемным родителям. Баррик и Бриони тоже об этом знают, — сообщила герцогиня, вновь поворачиваясь к Броуну.

— Но… откуда? — выдохнул Броун.

— Я рассказала им, — пожала плечами герцогиня. — Решила, что они имеют право знать. Так вот, представьте себе, я собственными глазами видела его в день похорон Кендрика. Моего ребенка. Сына, которого я утратила. Непостижимо, но он остался таким, каким был много лет назад.

— Боюсь, Мероланна, кто-то из нас двоих сошел с ума, — пробормотал Броун и затряс головой, словно пытаясь привести мысли в порядок.

— И этот кто-то — не я, — сказала герцогиня. — Признаюсь, прежде мне не раз случалось усомниться в собственном рассудке. Но теперь у меня нет для этого ни малейшего повода. Скажите мне, что вы намерены делать?