Игра в людей

— Повезло же тебе. В этой кафешке возмещают упавшие блюда.

Друг повернулся ко мне и застал меня с открытым ртом. На его лице абсолютное спокойствие. Паренек за его спиной быстро собрал рассыпанную вокруг еду, и пока Влад не передумал, дернул подальше.

Влад обратился ко мне:

— Не удивляйся так. Сейчас я буду говорить о тебе. Все, что я скажу, абсолютно искренне. Я верю в это. Тот человек, который открыл мне этот путь, видел и тебя. Он сказал, что в тебе есть большая сила и склонность к мистике. И если ты присоединишься к нам, то сможешь достичь больших высот! Ларион, я предлагаю тебе прекратить гоняться за бабами и помочь мне на этом бескрайнем пути. Вместе мы сможем!

Я замотал головой. Приятно, конечно, что меня высоко оценили, кто бы это ни был.

И тут до меня дошло. На всякий случай я отъехал на стуле подальше от стола. Спросил осторожно:

— Влад… присоединиться к "нам"… это к кому?

Влад ответил ровным тихим тоном:

— Я предлагаю тебе встать со мной плечом к плечу. Не столь важно, кто будет еще в команде, это чистые и светлые люди.

Я повторил с нажимом:

— Влад, кто эти люди? Кто тот человек, кто тебе открыл этот путь? Отвечай!

— Геннадий.

Я почувствовал мощный спазм в желудке. Заключенный во мне мститель сектам очнулся от долгой спячки и стал рваться на свободу. У меня потемнело перед глазами, а раны заныли с новой силой. Я поднял перед собой ладони. Они похолодели и стали влажными.

— Влад… — сказал я трясущимся от неверия голосом, что есть силы сдерживая рвущегося на свободу. — Это сектанты. Геннадий — сектант!

— Так кажется со стороны. На самом деле это закрытая община. Я ясно выразился, для каких целей она создана.

Мне не хватает воздуха. Я обвел фигуру друга ладонями.

— Ты погляди! Они обезличили тебя! Ты оделся в серое, двигаешься как робот. Даже тому дрищу не дал в зубы! Влад, ты нарушил основной принцип "в одну секту не больше раза".

Влад заговорил тихим уставшим голосом:

— На долгом пути жизни встречаются люди, с которыми можно многое пройти. Не говоря уже о тех, с кем посидел на автобусной остановке и пошел дальше. Обычно люди не видят свой путь. Но если случается так, что человек узрел, куда идет и смог осознать опасности, ждущие его… Я воин, Ларион. И мне на долгом пути нужен союзник. С кем пройду все преграды. Наши с тобой хождения по сектам были не случайны, их суть была чтобы ты привел меня к Геннадию. На этом твоя миссия для меня закончилась, и Геннадий это подтвердил. Ты мне как брат. Я хочу, чтобы и дальше ты пошел со мной.

— Куда, куда ты идешь? Ты сам видел этот путь? Влад, у тебя всегда было собственное мнение. На все! Я уважал тебя за это. Вспомни, как я поначалу пытался тебя затащить в свою тему с девушками. Ты хохотал надо мной в голос и говорил, что тебе это не надо. И я поверил. Ты говорил тогда сам. Но сейчас передо мной не ты. А какой-то баран. Его ведут на скотобойню, а он зовет своего друга: вместе веселее, вперед в новый прекрасный мир! Геннадий не сказал вам даже то, куда всех ведет. А поводок, за который вы уцепились, короче жизни мотылька.

В глазах защипало, в груди заныло. Я изогнул шею, выгнулся весь. Пожалуйста, очнись, Влад…

Я сказал:

— Знаешь что, прости меня. Я помню, ты хотел поговорить со мной, помню, что ты просил помощи. И я слажал. Вместо помощи тебе я погнался за девушкой. Геннадий, сукин сын, был прав, я увидел странные вещи и пошел за ними, даже сейчас я иду к ним. Влад давай выйдем отсюда и забудем Геннадия и ту нелепую тренировку в секте. Что нам надо, двум молодым парням для счастья? Да пустяк! Я даже готов родиться с тобой заново. Я знаю тренеров по холотропному дыханию, ребефингу, техникам второго рождения. Давай пройдем такой тренинг вместе, а после него назовемся братьями, да хоть однояйцевыми близнецами! И это будем мы! Я, Ларион Холод и Влад Стержнев!

Лицо Влада стало отстраненным, веки приспустились, а ладони недвижно покоятся на столе. Он смотрит куда-то сквозь меня, словно так есть другой Ларион, с которым он ведет беседу. Влад едва разомкнул губы:

— Ларион, не вини себя. Когда я шел сюда, то был готов и к такому повороту событий. Геннадий сказал, что ты еще не созрел, но я надеялся. Зря я пришел. Геннадий отговаривал меня, что ты попытаешься сбить меня с пути. И теперь я вижу, это действительно так. Я виноват перед ним. Но я готов. Ты просто не понимаешь. Непосвященным цель неясна. Пять знаков, данных Геннадию свыше, это все непросто. Ради этого я пошел другой дорогой и очень жаль, что ты не присоединился ко мне.

Меня затрясло. Кровь ударила в голову. Я зашипел на Влада:

— Ты послушай себя. Это секта, понимаешь? Вспомни наши цели! Освободить сознание людей, а не запереться с ними в чулане.

Влад раздвинул ладони. Он поднялся. Я вскочил. Мы смотрим друг на друга: я с ненавистью и злобой, он спокоен. Ему все равно, уже все равно. По тому, как он сказал последние слова, я понял, что Влад вступил в свой второй шаг. И стер меня из жизни.

Глава 2

…Я брел по улице в случайном направлении, подставляя лицо и шею послеобеденному солнцу. Кто-то может со мной поспорить, что такого направления нет, но я отвечу что есть. По нему ушли те герои, которые стали не нужны стране в мирное время. По нему ушел мой отец.

Злость хлещет через край, душит как петля. Я зашел в одинокий дворик, отгороженный от дороги плотным строем домов. Люди. Секты. Ради чего? Еще одна миссия, еще одно поражение. К черту это.

В дворике возле детской площадки стоят парни, жмут девчонок. Разодеты в черную кожу с заклепками, из цветов их волос можно собрать три набора для радуги. Я сделал гневное замечание одному из парней, чтобы бутылку выбросил в мусорку. Слово за слово, мы сцепились в перепалку, на выручку к рокеру подоспели друзья. У одного из них мелькнул в ладони нож. Меня обдало холодом. Я развернулся и побежал. Хорошо, что не стали преследовать. Через сотню метров в боку закололо, и появилась одышка.

Надо выплеснуть этот гнев. Пусть с гневом уйдет тот, внутри меня. Соблазнитель уже отправился в черную бездну, теперь очередь смутьяна.

Давно я не видел свою мать, но сейчас это будет как никогда кстати. Я отправился к вокзалу и не заметил, как оказался в вагоне. Колеса стучат, электричка идет. Негромкая брань в конце вагона и скудный желтый свет. Меня, вконец вымотанного, сморило. Ехать почти полтора часа, я завел будильник, чтобы не проехать свою станцию, и уснул.

— Дорогие пассажиры, друзья! — Я очнулся. В проходе вагона стоит толстая женщина лет шестидесяти. — Я обращаюсь к вам от приюта бездомных кошечек и собачек. На улице лето, повсюду бросают питомцев. Приют у нас общественный, поэтому прошу у вас, кто сколько может, подайте на корм животным. Вы также можете взять у нас кошечку или щеночка. Кто решится, мы сейчас обменяемся контактами и созвонимся. В следующий раз будете ехать в электричке, и я вам отдам котеночка или щеночка.

Она покатилась по вагону, к ней потянулись руки с деньгами.

— Спасибо, спасибочки большое. — Женщина по карманам рассовывает десятки и полтинники опухшими от жира пальцами. — Кто котеночка желает? Сегодня остался последний.

Злость жжет грудь, тянет огромной вязкой каплей. Эта бабень мне жутко не понравилась, мне захотелось сделать ей больно. Несложно догадаться, что не вырученные деньги она кормит не худющих котят, а свою жирную задницу.

Но я уже решил, на кого сорвусь. Однако котенка я захотел выручить, не в силах смотреть на то, в каких он сейчас алчных руках. Какой бы сволочью ни была моя мать, зверей она любит и котенка выкормить сможет.