Игра за линией поля

Прищурившись, я решаюсь развлечься.

– А вы везде одинаковые?

Парни начинают хохотать.

– Мы никогда не задумывались об этом, принцесса, – сквозь заливистый смех, отвечает Джон. Он прижимает ладонь к животу и добавляет: – Чёрт, ты вольёшься. Согласен называть тебя приятелем.

Парень подставляет громоздкий кулак, и я салютую по нему своим.

– Ты неподражаема, – соглашается с ним Оден.

Я жму плечом и признаюсь.

– Общение с засранцами и не такому научит.

Официантка, которую Митч несколько минут назад остановил по пути к столику, ставит передо мной новую порцию коктейля. Я благодарю её кивком, а взгляд девушки задерживается на парне, имя которого ещё не узнала.

Зелёные глаза блестят так, как будто он уже нашкодил и только ждёт, как поймают и отлупят по заднице. Я таких знаю. Такие любят внимание, когда их превозносят до уровня божества; они снисходительно смотрят на других, обожают, когда их желают, даже если это будет потушенная об лоб сигарета, главное, что ещё недавно она была выкурена его пухлыми, покрасневшими, как то самое яблоко из райского сада, губами. С такими опасно связываться, они загубят тебя и всё живое вокруг. Они хотят, чтобы их любили, холили, лелеяли, но не готовы ответить взаимностью.

Но я признаю ошибку, как только парень открывает рот.

– Тогда я выбираю бро.

– Ты выглядишь, как я-разобью-тебе-сердце-но-ты-только-и-мечтаешь-об-этом.

Он обольстительно улыбается.

– Внешность обманчива, – он поднимает стакан с жидкостью, цветом виски, и проглатывает содержимое одним махом, так и не поморщившись: – Саймон.

Шок отражается на моём лице, и парень объясняется, указав на пустой стакан.

– Это сок.

Я, недоверчиво прищурившись, забираю его стакан и нюхаю.

Моя вторая ошибка. Он действительно выпил сок.

– Ладно, ты умеешь удивлять.

– Чед, – представляет парень, назвавший Митча засранцем, как только мы подошли. – Я выбираю чувак. Мне нравятся чуваки.

Я посылаю ему свою самую лучшую из улыбок.

– Звучит двояко, но мы же в современном толерантном обществе, принимающем все замашки.

– Я не гей, – он посмеивается. – Мне нравятся чуваки с грудью и киской.

– В Таиланде таких много, – поддразниваю я. – Мальчишник смотрел? Помнишь красотку, которая спустила Стю в задницу?

Парень кривится, а сидящие по обе стороны Оден и Саймон, пихнув Чеда, закатываются громким гоготом.

– Твою мать, я люблю тебя! – заявляет Саймон.

– Я твой бро, звучит мерзко.

– Чёрт, почему я к тебе не подкатил? – улыбается Джон, встретив средний палец и насмешку Митча:

– Потому что ты тормоз.

Следом он представляет двух парней, которые предпочитали помалкивать или смеяться до той поры, пока дело не доходит до них.

– Майкл и Нейт.

Клянусь, ещё никогда не встречала блондинов, точней, встречала, но не с таким светлым цветом волос, если, конечно, они не крашеные. Оттенок его глаз можно описать с трудом. Они серые, голубые, синие, но спустя мгновение прихожу к одному мнению: бирюзовые. Такие краски можно увидеть лишь на островах, берег которых омывает океан. Абсолютно невероятные. Практически невозможные. Совершенно невообразимые. Их обрамляют такие же белые ресницы. Такую неординарную внешность ещё поискать нужно. Ему прямой путь в моделинг, хоть и без идеально подтянутой формы. Парень не массивный, но и не болезненно худой.

– Остановлюсь на Одри, – обнажая вежливую полуулыбку, кивает Майкл.

– А мне понравилось принцесса, – говорит его сосед с именем Нейт.

Тёмно-карие глаза, в глубине которых тонет зрачок, тлеет что-то похожее на уголёк, который может устроить стихийное бедствие. Он запускает пятерню в длинные каштановые волосы и пробегается по ним, они тут же рассыпаются назад, едва касаясь плеч. Никогда не любила подобную длину у парней, но Нейт заставляет передумать.

На его руках играют мышцы, когда парень обхватывает бокал и делает глоток, смею предположить, пиво.

– У вас тут тусовка моделей? – оглядываюсь я, Джон, занимающий место по левую руку, безусловно, обольстительно подмигивает. – Где ваша страшная подружка?

– Хотелось бы сказать, что мой брат наша ЖУПА 1 , но это во вред себе, – шутит Оден.

Я поднимаю бокал и делаю глоток, понимая, что в коктейле нет алкоголя, но, честно говоря, это ещё раз заставляет проникнуться к Митчу доверием и симпатией.

– Спасибо, что без горьких добавок, – тихо благодарю я.

1

Аббревиатура жирной уродливой подружки из фильма «Простушка»

Его взгляд встречается с моим, даря новое ощущение безопасности. Рядом с ним ощущаю себя как за каменной стеной. Несмотря на оживших бабочек, пульс остаётся в пределах нормы. С ним спокойно, он как браня. Знаю, слишком рано говорить такие громкие слова, но это именно то, что дарит его компания: уверенность.

Он жмёт плечом.

– Подумал, что ты вообще можешь не пить или не переносишь алкоголь.

– Как предусмотрительно, – по-доброму дразню его.

Я поворачиваюсь к Джону.

– И как часто он поёт незнакомым девушкам?

– Вообще-то ты первая, ради кого он страдает подобной хернёй, – посмеивается Джон и тут же закидывает голову назад, проглатывая новую порцию спиртного.

Рюмка из-под шота издаёт звон, когда он ставит её на стол, а я улыбаюсь и перевожу взгляд на Митча, который стукается кулаком с Оденом и звонко над чем-то смеётся.

Странно, что в кругу малознакомых парней чувствую себя как рыба в воде. Настолько своей в доску, будто мы знакомы не меньше сотни десятков лет. Если BabyCorn 2 действительно существует, то это многое объясняет. Мы определённо точно были чокнутой компанией там, возможно, делили одну соску.

2

BabyCorp – корпорация из мультфильма «Босс-молокосос», специализирующаяся на производстве детей.

Я полностью расслабляюсь и внедряюсь в общество, где успела стать чуваком, бро, приятелем, принцессой и остаться собой. На мгновение чувствую себя сутенёршей, когда ловлю женские взгляды. Они все заинтересованы в парнях, но я – их помеха зайти чуть дальше. Ох, это чертовски уморительно наблюдать. Парни на самом деле обращаются со мной как с принцессой, как с дорогим хрусталём, который достают лишь по праздникам и особым случаям. Они шутят, но их шутки не оскорбляют, не задевают, не дискредитируют. Я искренне веселюсь, делаю совместную фотку, где улыбаюсь камере, а они наигранно смотрят на меня, как на восьмое чудо света. Мы дурачимся и танцуем под Дрейка и схожий репертуар. Я упиваюсь сладкими коктейлями так, что кажется, словно каждый был с щепоткой алкоголя.

В конце концов, из бара мы вываливаемся ввосьмером, так и не подхватив каких-нибудь девчонок.

Я уже хочу попрощаться и направиться в сторону кампуса, как мою руку перехватывает Митч и останавливает.

– Ты не пойдёшь одна, Одри, – твёрдо произносит он, из-за чего «спасибо, я сама» будет жалким брюзжанием. К нему подключаются близнецы Джон и Оден, в унисон друг другу подтверждая:

– Согласен.

Они переглядываются и ударяются кулаками.

Саймон открывает заднюю дверь высокого и массивного джипа, кивая головой, тем самым, предлагая мне занять место: