Игра
Шрифт:
Шесть Очнулась я на мягком, пахнущем домом ковре. Передо мной стояло блюдце со слегка подогретой ряженкой – нос мой беспокойно задвигался, словно отдельный организм, морда приблизилась к краю блюдца, и я с наслаждением погрузила язычок в это неземное блаженство…
– Вот так! – сверху раздался добродушный рокот моего спасителя. – Особо только не увлекайся, тебе сразу много нельзя!
– Угм… – отвечала я, быстро опустошая посуду. По горькому опыту я знала, что счастье обманчиво – сегодня оно есть, а завтра – нет, вот и спешила набить желудок.
– Ну что, рыжая кошара! – тип весело посмотрел на меня. – Поживешь пока у меня, а там видно будет… Не выкидывать же тебя на
Проснулась я от храпа – оказалось, что мой новый хозяин уложил меня спать рядом с собой и сейчас выводил носом жуткие рулады. Я потянулась и почувствовала себя откровенно счастливой – мне было тепло и сытно. За окном шел снег, холод был, наверняка, собачий. Я искренне посочувствовала всем бездомным тварям, но везет не всем – счастье выбирает самых достойных… Хозяин взял тональность повыше, и мои уши с трудом стали выдерживать эту музыку. Трезво рассудив, что заснуть под храп мне не светит, я прыгнула на стол и стала с интересом осматривать свое новое жилье.
В единственной комнате царил хаос. Но, судя по всему, человек, который в ней жил, был личностью творческой. На столе – бардак, основу которого составляли многочисленные листы, исписанные крупным корявым почерком. Я равнодушно отвернулась и продолжала исследовать стол. В углу, заваленная бумагами, стояла маленькая изящная статуэтка женщины с головой кошки. В левой руке она держала корзиночку, очевидно, с какими-то снадобьями, правая рука ее была приподнята, в ней женщина держала систр*. Как и всякая уважающая себя кошка, я узнала в ней свою богиню. О ней мне рассказывала мама теплыми весенними вечерами, когда я была еще совсем котенком. Люди называли ее Бастет, Сошедшая с Солнца. Во мне вдруг проснулось нежное чувство к моему хозяину. "А он не просто рядовой алкоголик, – мелькнула у меня мысль. – Может, неудавшийся ученый? Впрочем, мне все равно – лишь бы не забывал кормить два раза в день и лишь бы не слишком скоро сломал себе шею, навернувшись где-нибудь по пьяни…" Перепрыгнув на комод, я стала с любопытством разглядывать скукожившиеся эстампы и старые фотографии в рамках. Э-э-э, да он когда-то был настоящим красавчиком… И что это за блондинка?
Фр-р-р… Надеюсь, что не жена – вдруг она не любит кошек… Я еще раз обвела взглядом комнату и успокоенно вздохнула. Не-е-ет… Женщинами здесь и не пахло. Ну что ж… Тем лучше для меня.
Ночь я скоротала в кресле. Утром, открыв глаза (хозяин еще дрых) и сладко потянувшись, я в самом радужном настроении отправилась на кухню. О, это сладкое слово "разведка"! Я по очереди облазила все шкафы, все обнюхала и осторожно потрогала лапой дверцу на самой верхней полке – оттуда исходил какой-то подозрительно приятный запах. Однако, заняться более детальным осмотром мне не удалось, потому что на кухню, шаркая шлепанцами, приплелся хозяин в одних трусах.
Грудь у него была тощая и мохнатая, и мне почему-то по-женски стало жаль его.
– Здорово, рыжая! – пророкотал он. – Ты чегой-то тут делаешь?.. – Взяв меня двумя пальцами за шиворот, он оттащил меня от загадочного шкафчика. – Тебе тут лазить нельзя, ясно? Не твоего, кошачьего, ума дело…
Потом, напевая, он быстро расколотил два яйца, и скоро на сковороде аппетитно зашипела глазунья. Мне же достался сырой желток, кусочек колбасы и блюдце вчерашней ряженки. Воздавая хвалу небесам и урча, как трактор, я быстро смолотила этот царский завтрак. Хозяин достал из холодильника бутылку водки и
предался, судя по всему, традиционной опохмелке. Потом сгреб меня в охапку и поволок в комнату. Там он включил радио, и мы долго сидели бок о бок, слушая разнообразную дребедень.Я расслабилась.
Опять дом, опять тепло, опять музыка. Неисповедимы пути кошачьи!
После принятия пищи и легкой музыки мысли мои потекли в вольном направлении…
Я переместилась на один из кухонных шкафов (памятуя, что наверху всегда теплее) и, блаженно щурясь, долго лежала там, размышляя о своем, о кошачьем… Сверху просматривалась груда немытой посуды в раковине, грязный пол и пыльная куча бутылок в углу. Я перевела задумчивый взгляд на шкафчик, от которого меня так неделикатно оттащили.
"Не иначе, тоже тайник! – подумалось мне. – Любят же мужики играть в детские игры…" Врожденное кошачье любопытство, несмотря на то, что оно уже сгубило немало кошек, зашевелилось во мне. Как и всякая мудрая уличная тварь, я знала, что в тайниках всегда скрывается самое вкусное… Но что там мог прятать мой добрый пьяница?
Я бесшумно соскочила на пол и выглянула в комнату. Играла музыка, хозяин опять спал. Бутылка, опустошенная наполовину, смутно поблескивала на столике, рядом валялось несколько окурков и недоеденный бутерброд с колбасой.
Несколько прыжков вверх – и вот заветная цель. Я ловко открыла лапой дверь и протиснулась внуть, протерев мехом всю многолетнюю жирную пыль, скопившуюся на верхних ярусах кухонной мебели.
Моему взору предстал квадратный глиняный сосуд, плотно заткнутый круглой деревянной пробкой. От пробки шел одуряющий запах. Вот оно! Я на мгновение задумалась, но таинственная внутренность глиняной бутылочки манила меня, как магнит. Зрачки мои расширились, усы затрепетали – и… Я толкнула ее лапой. Бутылочка медленно, как во сне, стала падать, я в ужасе зажмурилась…
Ударившись о край кухонного стола, она, естественно, разбилась вдребезги. По всему полу разлетелись черепки, а на месте падения стало медленно расползаться густое темное пятно, и в нос (кошачий Боже!) ударил запах валерьянки! Шерсть моя вздыбилась… Я фыркнула, соскочила на пол и бросилась вылизывать чертову лужу, проклиная себя за инстинкты. Но остановить меня было невозможно.
О, что было дальше… Запах настолько возбудил меня, что я словно сошла с ума!
Я мяукала, валялась и каталась, как одержимая.
В общем, оттопырилась я по полной программе, ибо запах валерианки – это настоящий кошачий "экстази"!
Так в упоении я предавалась греху, пока на кухню, оторопело протирая глаза, не вошел хозяин…
Первым делом я получила хороший пинок, от которого с возмущенным мявом пролетела через всю кухню и врезалась в кучу бутылок. Слегка очухавшись, я увидела, как хозяин, временами хватаясь за плешь, с горестными воплями мечется по кухне, тщетно пытаясь спасти остатки таинственной жидкости. Но это было бесполезно – я тщательно облизала все черепки, а оставшиеся капли довольно быстро испарились. Живот мой так раздулся, что казалось – я вот-вот лопну, но разве можно было остановиться?..
Потряхивая головой, я еле-еле приняла гордую вертикальную позу и, обнаружив на лапах остатки "огненной воды", с урчанием стала вылизывать их, вполуха прислушиваясь к стенаниям хозяина.
– Безродная тварь… Что ты наделала!.. – горько восклицал он. – Ты сожрала мой Эликсир!
Хозяин метнулся к шкафчику и стал рыться там, что-то бормоча, и, похоже, немного успокоился, вытащив из него еще одну, целую, бутылочку. Затем, продолжая стенать, он отнес ее к писменному столу и запер там, а ключ положил в карман штанов.