Играя с огнём

В честь последних я и решил так называть то, что на влияют Непростительные — на ментальное и, пусть будет астральное, тело. Конечно, выяснил я всё это не сразу.

В библиотеке общего доступа не было ничего, от слова совсем. Работа с посохом — держите. Заклинания боевой и даже тёмной направленности — пожалуйста. Даже немного менталистики, пусть уже и то, что я знаю, в виде базовых упражнений на память, концентрацию и прочее — кушайте, не обляпайтесь.

Не сдаваясь, я сразу заметил разделение ментального и астрального тела после некоторой практики и оговорок ребят — не просто так Авада трансфигурироваемых животных не признавала, в отличии от Круцио и, тем более, Империо.

И, хотя это было неочевидно, но последние два влияли явно только на ментальное тело, уже с помощью него воздействуя на физическое. Причём их влияние целиком и полностью зависело от меня. Пусть это звучало и странно, но я сам как будто задавал степени проработанности той программы внутри трансфигурироваемого животного, чей ментальный слепок потом будет управлять его поведением и мной мучаться.

Тут ситуация была схожа с Авадой — почти у всех заклинаний были степени качества их исполнения. В случае боевых и той же Авады — это концентрация вашей энергии в луч с заданными свойствами, что будет плотным и быстро долетит до цели.

С трансфигурационными было примерно также, как с моими доспехами в основном — сначала ты осваиваешь самый минимум, потом побольше и уже когда можешь делать отдельные части, делаешь всё вместе и одновременно. Как например, с иглой — сначала из спички вы её лишь немного посеребрите, потом сможете даже непрерывно и до конца удерживать процесс, а потом сразу делаете иглу. Сложнее и немного не так было, когда подразумевалось, что следствием станет нечто живое.

Сам процесс такой трансфигурации подразделялся на несколько этапов. Первый — из исходного объекта, нужно сделать нечто похожее на живое существо, но которое по умолчании не будет иметь никаких функций, рефлексов и прочего. Он должен быть как очень реалистичная статуэтка, просто стоять и быть внешне максимально похожим на живого.

На этом этапе от ученика требуется лишь представлять внешний вид. Даже не нужно думать, что оно якобы живое и прочее. Пока просто детализировать в трёхмерной версии модель.

Второй — теперь ему хотя и не нужно представлять его живым, но нужно представить его поведение и что он вообще как-бы делает. То есть, внешние проявления реакций или даже некоторые инстинкты. Я сам ещё в Хогвартсе здесь немного застрял, бесконечно усложняя этот этап и ещё не понимая всей его соли. До момента, пока не осознал важность третьего…

Третий — вам всего-то теперь нужно представить ваш объект изнутри. Систему органов и всякие другие системы. Я даже читал, что можно представить, будто та же мышь может примитивно мыслить и как-то себе это представить, но быстро забил. На экзамене всё равно требовался лишь минимум со 2-го этапа.

Но если представить, что я сам создаю суррогат ментального тела внутри такого животного, то… однажды, я смогу настолько детализировать его поведение, что оно сможет думать, ментально мне сопротивляться и прочее, прочее?

Для себя я также провёл параллель астрального тела и вечной трансфигурации — а что, если, предметы и трансфигурированные животные становятся реальными и идентичны настоящим по своим свойствам и вечному существованию потому, что у них появляется так называемая душа, то есть астральное тело? Уже на которое, собственно, и влияет Авада. Но тогда… если я смогу выполнить вечную трансфигурацию животного, детально представив всё о нём, то оно станет настоящим?

За месяц детализировано представляя по прошлой жизни поведение свиньи и вообще всё, что о ней знал, я смог добиться небольшого прогресса — внешне свинья вела себя совершенно неотличимо от настоящей, реалистично реагируя на раздражители и Круцио с Империо.

Конечно, это не значило, что они прям стали настоящими. Скорее, я смог усложнить тот некий слепок сознания в этих животных, делая этот самый искусственный интеллект, если его так можно назвать, более совершенным. Он пока не мог мне сопротивляться в Империо, но был более гибким в своих действиях, а не таким ограниченным, как раньше. Круцио меня радовало тем, что хотя моя крыша опять начала подтекать, но воля при этом усилилась, теперь я намного лучше контролировал своё сознание. Причём не только тогда, когда я сам кого-то мучал, но и когда мучали меня.

— Готов? — Дождавшись моего кивка, ученик Шторма сделал взмах палочкой, отчётливо говоря, но не вкладывая много сил или воображения: — Круцио! А ты крепкий парень, Адам… — Конечно, он применял Круцио на мне, конечно, по моей же просьбе. Но не смотря на их сомнения или ожидания, я лишь сжал зубы. И всего-то…

— Просто у тебя Круцио слабовато. — Будучи отменным дипломатом и в целом адекватным человеком, я добился чего хотел — хотя парень внешне не казался обиженным, но по мимике я заметил его раздражение. Ну, а как же, они то думали, что сейчас будут учить отсталого паренька из Хогвартса уму-разуму, а он их макает лицом в унитаз. Конечно, это никуда не годится — отметив последнее, я собрал волю в кулак, делая своё сознание будто застывшим и не подвластным к тому, что происходит в теле.

Боль была странной, но не сильной или слабой, как можно было бы просто её охарактеризовать. Сначала заныл старый добрый троичный нерв, от него все зубы будто подхватили симфонию хаоса и страданий, в судороге начали сводиться мышцы ног и рук, уже от них живот резануло так, будто из мёртвых восстал вырезанный аппендицит, пах вспомнил совершенно не рыцарский футбольный удар…

Самая неприятная и неожиданная боль начала друг за другом меня настигать, заставляя покрыться испариной, уже не чувствуя окружающего мира и будучи сосредоточенным лишь на своих переживаниях.

— Ты в порядке? — И я тогда даже не сразу понял, что меня уже не пытали. Я всё ещё боролся с фантомной болью, которая никуда не делась, отдаваясь во всём теле и вынуждая меня терпеть, сопротивляясь ей и не давая повлиять на своё сознание. — И как ощущения? — Отстранившись от внутренних ощущения, я взглянул на внешний мир, видя озабоченные и нервные лица учеников Шторма.

— Слабовато. — Против этих слов бравады, я сам едва удержался от падения, вытерев холодный пот с носа и часто моргая, дабы картинка в глазах стала более понятной. — Это твоё сильнейшее Круцио?

— Не сильнейшее… — И, хотя их взгляд на меня был не самый лицеприятный, но теперь для них я явно не был никчёмным слабаком. Хоть что-то. — Я могу сделать его сильнее и интенсивнее, но даже последнее Круцио считается хорошего исполнения — оно выражается в частой и непредсказуемой смене видов разнообразной боли, которую испытывает объект. И вообще-то, многие не могут выдержать и этого уровня, быстро сдаваясь, как и я сам…

Ещё немного с ними поговорив, прямо тогда я понял несколько вещей — сила Круцио зависит не только от силы самого волшебника и степени его отрицательных эмоций в момент активации заклинания. Также она зависит от степени его ментального развития, степени его знаний о человеческом теле, его реакций на разные раздражители и степени извращённости его сознания.