Играя в жизни 2

– Это ведь неправда? Тебя, как одного из Семьи Основателей никогда бы не отправили на Ристалище.

– Если бы я был одним из законных детей, разумеется, нет. Но моя мать никогда не была женой наследника. Как и мать Джека.

– У вас один отец?

– Да. Матери разные. У наследников вообще очень много бастардов. Они не привыкли отказывать себе в плотских утехах.

– И за что тебя отправили сюда?

– Это Женевра постаралась. Меня должны были убить, я нарушил правило, которое стоило бы мне жизни.

– Что за правило?

– Я открыл капсулу. И сделал кое-что еще, но это не столь важно.

Снова какие-то капсулы.

– Что это? Капсулы?

– Об этом мы поговорим потом. Давай по порядку. Меня отправили сюда, потому что даже Семье Основателей нельзя вмешиваться в ход Игр и жизни на Ристалище, это чисто детище корпорации. Женевра спасла меня. Когда я попал в этот Сектор, то долгое время жил с Изгоями, одного из них ты видела перед нападением кочевников. Они обучили меня всему, но самое главное, они жили в шахте, и там я прятался несколько лет. Они объяснили, как выжить в этом месте, и я выжил. Попал в Клан Феникс и нашел себе команду, которая, как и я, хочет выбраться отсюда. Но дальше наши пути разойдутся.

Неожиданная концовка. Хотя, о чем это я, у меня уже глаза на лбу от каждого слова Чейза.

– Почему ваши пути должны разойтись?

Он впервые за весь разговор отвел от меня взгляд, но быстро вернул.

– У меня свои планы, из-за которых не стоит рисковать другим.

– Хорошо. Кто знает о том, что ты хочешь сбежать отсюда?

– Келли, Вивиан, Рик и Джек, – на последнем имени Чейз немного сощурил глаза.

– А Хант?

– Нет. И не должен знать.

– Почему?

– Он не может покинуть Феникс и не позволит, чтобы купол пал. Ведь тогда люди, которые живут здесь, просто уйдут. Он останется один. А это его самый большой страх.

– Почему он не может уйти из Феникса?

– Скажем так, он заключил сделку, не понимая ее последствий. Цифра его номера на запястье – три. И всегда будет такой. Взамен, он вечный пленник Феникса.

Так вот причина его нахождения в Фениксе, вот почему Хант не посещает Игры, а просто раздает приказы.

– А если он выйдет за пределы Клана? – спросила я.

– Умрет.

Я удивлена, что Хант не свернул мне голову у себя в кабинете, когда я ткнула его носом в то, что он не выходит за периметр.

– И ты бросишь его тут? Вот так просто?

– Я не говорил, что это просто. Но будь у Ханта шанс выходить за пределы Феникса, он бы оставил меня здесь. Не задумываясь.

Я отчего-то возмутилась.

– Так нельзя.

– Рэйвен, несмотря на то, что жизнь в Фениксе довольно сносная, не думай, что вокруг тебя одни одуванчики. Хант бы отправил тебя за ворота, если бы не мое противоречие его убеждению, что ты обуза и только тащишь команду на дно. Он бы оставил тебя у Клеопатры, продал кому-то. Ханту плевать на всех, кроме Ханта.

Я больше не могла сидеть. Встала и начала расхаживать по кабинету. Чейз так складно все рассказывал, что я начинала верить ему. Но как все это возможно? Как удалось скрывать то, что творится в мире, от Секторов?

– Погоди. – Я остановилась. – Ты сказал, что люди превращались в кочевников, что воздух был ядовит, но были те, кто остался прежним. Почему? Сейчас воздух опасен?

– Сейчас он не опасен, точнее опасен, но не для тех, кто живет в Секторах и Столице. В твоем Секторе производят важный компонент вакцины, которая была изобретена еще до краха одним безумным стариком. Вакцину вводят всем при рождении. Это первый препарат, для многих он единственный за всю жизнь.

– Я думала, синтетик – это наркотик.

– Так и есть. В чистом виде, да. Остальные компоненты делают в других Секторах, чтобы не было возможности украсть рецепт вакцины. Синтетик вообще необходим Столице для капсул.

Да блядь! Что ни предложение, то открытие века.

– Кому нужно его красть?

– Другой стране.

– Вот черт! Чейз, я правда запуталась. Во всем. То есть, все, что я узнала за свою жизнь, – это вранье? За пределами куполов есть жизнь? Там есть люди? Такие же, как и мы?

– Да.

Я снова начала ходить, кажется, даже проговаривала что-то шепотом. Мысли бились друг о друга, разбегались и опять сталкивались.

Нужно все это обдумать. Хорошенько обдумать.

Я остановилась и снова посмотрела на Чейза.

– Хорошо. Как уйти с Ристалища?

– Мы ждем, когда купол опустится. Помнишь, в день нападения кочевников купол замерцал?

По рукам пробежали мурашки, и я ответила с придыханием:

– Да.

– Есть несколько человек, которые хотят вытащить меня отсюда. Они и передают мне некоторые данные, благодаря им я вытащил отсюда Джека, но этот идиот вернулся обратно. Они смогут вырубить купол. Обесточить его, и мы сможем уйти.

Покинуть Ристалище? Серьезно? Я практически онемела от этой новости, единственное, что удалось из себя выдавить:

– Когда?

– Через три месяца. В полночь. Завеса опустится всего на минуту.

Я снова села на кресло и сдавила виски пальцами. Голова сейчас точно взорвется и мои кипящие мозги разлетятся по кабинету.

– Куда ты пойдешь? – спросила я.

– В Столицу.

Мне стало максимально грустно от мысли, что он уйдет. Нас по-прежнему ничего не связывает, но…

– А я?

Пару мгновений Чейз молча смотрел на меня.

– Ты можешь пойти со мной. – Казалось, Чейз вовсе не хотел это говорить.

Я сглотнула горечь и задала вопрос, на который до этого не получала ответа. Но сейчас он стал важен, как воздух. Предыдущий разговор был полон открытости со стороны Чейза. Он ответил на все вопросы, которые я задавала.

– Зачем ты меня спасаешь?

Чейз ответил спустя два удара сердца.

– Кого-то же я должен спасти.

Снова не прямой ответ. Как только речь заходит об этом, из него клешнями не вытянешь правды. А нужна ли она мне, эта правда? Да. Необходима.

– Почему именно меня?

– Потому что я этого захотел.

Я кивнула, Чейз посмотрел на часы.

– Мне пора к Ханту, можем продолжить разговор в другой раз.

Я поднялась и направилась к двери, но остановилась, так и не коснувшись ручки. Обернулась и поймала взгляд Чейза.

– Спасибо, что рассказал все это. И я благодарна… что ты захотел спасти меня.