Играя в жизни 2

Я вышла быстрее, чем могла бы сказать еще что-то лишнее. В этот вечер у меня были новые мысли, на которые я потратила все свободные часы.

5. Приказ

Следующие три недели пролетели, как один день. Один очень изнурительный и патовый день. Меня тренировали от рассвета и до заката. Келли учила метать ножи, но в этом я так и не преуспела. Не знаю почему, но тело не слушалось должным образом, и я постоянно что-то делала не так. Но вот занятия с Джеком дали свои результаты. Он обучал меня вождению на машине Hummer, таких было семь в распоряжении тех, кто входит в сотню, а они уже могли пользоваться ими по своему усмотрению, но все же с позволения Ханта. Та, на которой училась ездить я, была с огромной птицей на капоте. Я даже не подозревала, что сидеть за рулем автомобиля и управлять им настолько круто. Словно я стала обладать какой-то магией, железная бездушная машина слушалась каждого нажатия педали, поворота руля, а может, и моих мыслей. Машине, на которой тренировалась, я дала имя – Непобедимая, ведь именно так я чувствовала себя, пребывая за рулем этой красавицы. На каждую тренировку я бежала с улыбкой на лице. На первых занятиях была напряжена так, что к концу руки отваливались, но уже через три недели вполне сносно управляла Непобедимой. Рик взял на себя мое обучение маскировке. Мы днями, когда не было других заданий, покидали Феникс и уходили в лес, там я пряталась, где только было можно. На деревьях, в оврагах, в кустах и даже в опавшей листве. Однажды мы увидели кочевника. Слава богу это был день, Рик показал мне, как можно понять, что они рядом. Если прислушаться и сосредоточиться, то можно услышать тихий клекот, он похож на звук, который издают кузнечики, но более утробный. Скорее всего именно по этому звучанию в ночь побега от Изгоев, Чейз понял, что кочевник рядом. В свете дня их можно увидеть из-за неровности объектов, возле которых они находятся, свет преломляется так, словно предмет покрыт каплями воды. В тот раз кочевник не напал на нас, и мы его тоже не тронули. Рик объяснил, что рядом могли быть другие, и они бы набросились на нас, защищая своего. Мы не стали рисковать и вернулись на Непобедимой в Феникс. Я до сих пор не могу представить, что эти чудовища, именуемые кочевниками, когда-то были людьми. Они настолько отдаленно напоминают человеческий вид, что я не представляю, сколько изменений они пережили на протяжении почти трехсот лет.

Жизнь в периметре продолжалась, иногда я ловила себя на мысли, что люди, живущие вокруг, даже не подозревают, насколько заблуждаются об окружающем нас мире. Они не знают, что чуть больше, чем через два месяца купол исчезнет на минуту, и тогда они останутся один на один с неизвестностью. Это страшно. Хотя, они могут и не заметить того, что купол был открыт.

Я изъела себе весь мозг из-за того, что не могла рассказать Шанти о куполе и о том, что скоро покину Ристалище. Чейз запретил. За эти три недели Шанти удалось попасть в одну из команд, которые, как и наша, выходят за пределы периметра. Дважды она покидала Феникс, и я с ужасом ожидала, когда ее команда появится внутри защитных стен. Я боялась, что она не вернется. Даже не думала, что буду так за нее переживать.

В доме стало жить на одного человека больше. Женевра часто общалась с Джеком и Чейзом за закрытыми дверями. О чем они там разговаривали? О минувших временах или о будущих? Об этом мне никто не говорил. Чейза я видела достаточно редко, в основном на вылазках.

Удивительно то, что мне ни разу не пришлось убить кого-то, хотя преценденты были. Я уже не помню, сколько раз за эти недели на нашу команду нападали люди. Изгои или члены других Кланов. Единственное, что со мной случилось опасного, так это пара ударов, после которых остались синяки и ссадины. Я даже больше ничего не сломала. Все кости оставались целы.

Я собрала волосы в хвост, накинула куртку и спустилась на первый этаж, кивнула Женевре и Вивиан, вышла из дома и отправилась к воротам, кутаясь в куртку. Сегодня мы снова едем на Рынок, нам нужно закупить патроны, Келли говорит, что их продают только за живой товар или за рейтинг. Я на свой уже давно перестала смотреть, ведь в нем теперь нет смысла. Тянуться к сотне не нужно.

Я села в Непобедимую, Келли разместилась на пассажирском сиденье. Мы тронулись с места и поехали к воротам. Мужчины были в другой машине, они следовали за нами. Даже эта поездка была своего рода проверкой, смогу ли я самостоятельно найти дорогу до Рынка. Наша команда покинула безопасную территорию. Я уже перестала сильно реагировать на тот факт, что меня могут разорвать на части кочевники. Люди, живущие на Ристалище, намного опаснее.

Разговор с Келли не клеился, она была достаточно нервной, и я решила не доставать ее вопросами и просто наслаждалась поездкой. Лес, который находился по левую сторону, потерял былое великолепие, листья опали, и ветки казались мертвыми тычками, словно скелет от обглоданного животного.

Припарковав Непобедимую рядом с машиной Чейза, я заглушила мотор и вышла. Я была не столь рискована и не стала оставлять ключи в машине. Чейз всегда так делает. Каждый, кто пройдет мимо, может угнать машину, я постоянно держу эту мысль при себе. Я еще не готова прощаться с Непобедимой. Но никто этого не сделает с машиной Шелби. Чейз карает, если его вещи трогают. И это знают все на Ристалище. За этим явно стоит какая-то история, но мне о ней неизвестно, как и многом другом. Например, про капсулы. Они не давали мне покоя все это время. Что в них такого хранится, раз сына, пусть и внебрачного, первого наследника Семьи Основателей хотели казнить? Каких догадок у меня только не было.

На Рынке мы сразу же отправились в нужное место, но стоило нам подойти к крытой лавке, как я напряглась. На вершине покосившейся от времени крыши был знак – два скрещенных топора. В тот же миг на меня нахлынули воспоминания. Этот знак ассоциируется у меня только с одним человеком. И ничего хорошего от этих мыслей не бывает. Я начинаю нервничать и суетиться на ровном месте.

Пока Чейз перечислял, что нам нужно, я мечтала обратиться в ветер и улететь как можно дальше от этой лавки. Я чувствовала, что Велас где-то рядом. Словно его безмолвный призрак навис надо мной и тянет липкие руки.

И он действительно объявился. Велас шел с другой стороны Рынка и вел на поводке за собой голую рабыню, девушке было не больше девятнадцати лет. Худая настолько, что ребра были готовы прорезать натянутую кожу. Она еле как переставляла ноги, а если слишком замедлялась, то Велас тут же дергал за веревку, и девушка практически падала. Когда он увидел меня, то нахмурился, а потом улыбнулся. От этой улыбки мне стало тошно. Думала, что вчерашняя еда вывалится мне на ботинки.

Чейз не успел расплатиться, Велас подошел и приказал своей рабыне сесть на колени. Я с безграничной жалостью наблюдала за девушкой. Жаль, что моя жалость не могла ей ничем помочь. Светлые волосы рабыни растрепались, взгляд был направлен вниз, на лице застыла скорбь. Я не видела в ней ни капли страха, только тотальное смирение.

– Какие люди, – наигранно воскликнул Велас. – Чейз, рад видеть тебя целым и невредимым. – Чудовище перевело взгляд на меня. – Но еще более я рад видеть мою малышку Рэйвен. Я ведь скорбел, думал, ты…

– Не начинай, – сказал Джек Веласу. – Мы тут не за этим.

Велас медленно повернул голову в сторону Джека и вскинул брови.

– А зачем?

– Сам знаешь.

На лице Веласа нарисовалось озарение. Оно было настолько наигранным, словно он плохой актер в дешевом театре. В самом дешевом, вонючем театре с одним актером.

– Патро-о-о-оны, – медленно протянул Велас. – М-м-м в наше время они ценны. Да-да. Редикон, рассчитай Чейза, но только живым товаром.

– Нет, – спокойно сказал Чейз.

Их взгляды пересеклись, около тридцати секунд они удерживали зрительный контакт. Вокруг все молчали, я даже перестала слышать звуки, которые издавали люди, проходящие мимо нас. Все замерло.

– Редикон, – обратился Велас к своему человеку за прилавком, но не отрывал взгляда от Чейза. – Мы более не ведем торговлю с Кланом Феникса. Никаких патронов.

Редикон впал в непонимание происходящего, он просто стоял и переводил взгляд от одного мужчины к другому.

– Редикон, – надавил Велас.

В этот момент мужчина начал убирать коробки с прилавка.

Велас сделал шаг в сторону Чейза.

– Посмотрим, как твой патрон воспримет то, что ты профукал одну из самых важных и сложных сделок, которые мы с ним согласовали полтора года назад.

На лице Чейза вообще невозможно было что-то прочесть. Он словно оставил все эмоции дома, а я вот прихватила лишние.

– Посмотрим, как теперь твоя техника будет передвигаться без топлива, – спокойно сказал Чейз.

Я знала, что торговля на Ристалище – это огромная проблема. Из-за некоторых сделок переговоры шли месяцами. А месяц на Ристалище равен году за его пределами.

Велас улыбнулся, и тут же повернулся ко мне.

– До встречи, детка. Ты даже не представляешь, насколько я рад, что ты жива. Пока еще.

– Уходим, – сказал Чейз и двинулся мимо рядов в сторону выхода.