Играя в жизни 2

– Ты как? – спросил Чейз.

– Нормально. Жива, – ответила я.

Чейз сидел напротив, я увидела, как на его запястье загорелась цифра 2. Перевела взгляд на свою руку – 97.

– Какого хрена? – прошептала я.

– Ты вошла в сотню, – совсем не радостно сообщил Чейз.

Я подняла на него ошарашенный взгляд.

– Как?

– Нажав на кнопку, ты убрала многих из сотни, а их головы стоят куда дороже остальных.

– Вот черт.

И в этот раз я окончательно провалилась в беспамятство.

8. Наедине

Когда я открыла глаза, на улице уже во всю светило солнце – это был далеко не восход, половина дня прошла, а я до сих пор находилась на вражеской территории. Не уверена, реально ли это, но хотелось бы знать, жизнь когда-нибудь повернется ко мне лицом, а не задницей? Что бы я ни делала, как бы ни старалась, все равно результат оказывается убогим. Иногда кажется, что я плетусь вдоль черной полосы, а не поперек. Пора менять маршрут, но вот как это сделать?

Я посмотрела на запястье с красной меткой – я в сотне. Кто бы мог подумать, что мне это когда-нибудь удастся, и более того, я не испытываю по этому поводу никаких угрызений совести. Как к этому относиться, я тоже не до конца осознавала. Радоваться или печалиться? Скорее всего новое положение нужно принять, как данность.

Я лежала на чужой узкой кровати, раздетая до нижнего белья и укрытая тонким дырявым одеялом, поводок с шеи, к сожалению, никуда не делся. Зажмурившись, я отправилась в мысли, где вчерашние события казались лишь ужасным сном, но нестерпимая боль в левой руке доказывает, что это не так. Все действительно случилось. Стоило этой мысли появиться в голове, как я тут же резко села и, прижав одеяло к груди, осмотрелась по сторонам. Комната была слишком маленькой, кровать тянулась от одного края помещения до другого, и все же мне приходилось подгибать ноги. Окно было одно и находилось под самым потолком. Под окном расположились почти пустые полки. У выхода из комнаты стоял узкий шкаф. Больше тут ничего не было. Ни оружия, ни еды, ни Чейза.

Я посмотрела на раненую конечность, взяла паузу на пару минут и преисполнилась жалостью к себе. Как меня угораздило лишиться пальца? Я ведь прекрасно понимаю, что могла бы пойти Веласу на уступки и по общим понятиям обошлась бы малой кровью, возможно, у него бы даже не встал, не брыкайся я как рыба на суше.

Сколько бы я ни рассуждала о случившемся, все же быстро призналась себе, что рада вчерашним событиям. Ведь Велас и его люди мертвы. Да, не все, но основная масса противников повержена и все это благодаря мне и жертве моего пальца. На самом деле, сегодня боль была другой, не такой, как вчера, отсутствующий палец, а точнее место, где его отрезал Велас, чесалось и щипало. Бинт пропитался кровью и прилип, возможно, оно было к лучшему, не хотела смотреть. Когда попыталась сесть, голова тут же закружилась, и я легла обратно.

Шуршание со стороны двери привлекло мое внимание. Я напряглась всем телом, замерла, даже перестала дышать. Скосила взгляд на вход и внутренне подобралась, в проеме появился Чейз, и я протяжно выдохнула, сейчас он выглядел лучше, чем вчера. Чейз обтер с лица пепел и кровь, переоделся и хромал меньше.

– Проснулась, – с облегчением сказал он.

Я кивнула, прикрывая грудь пледом, села. Головокружение никуда не пропало, но мне было бы некомфортно разговаривать с ним будучи лежа.

– Надо уходить, – сказала я. Не хотела находиться в этом Клане ни одной лишней минуты.

– Пока не вариант. – Чейз сел на край кровати, и она протяжно заскрипела. – Парадные ворота охраняются в два раза тщательнее, у задних разместили двенадцать вооруженных людей.

– Ты что, выходил из дома?

– Дважды. Ничего хорошего не обнаружил.

Чейз выглядел усталым, не знаю, спал ли он вообще.

– Откуда у них столько людей? – спросила я, злясь, что мы не убили всех. – Ты ведь говорил, что основная масса находилась в доме, который мы вчера взорвали.

– Так и есть. – Чейз устало провел по лицу ладонью. – Не знаю, остался ли кто-нибудь из сотни, но кроме привилегированных псов Веласа, есть и другие. Те, кого раньше практически не замечали. Сейчас их шанс, и они пользуются им по полной.

– Кто ими руководит? – спросила я. – Я думала, что, стоит главарю умереть, как и его ближайшим последователям, то будет паника, хаос.

– Не знаю, кто руководит, но он делает это умеючи.

Мы замолчали, не знаю, о чем думал Чейз, но он внимательно смотрел на меня. Стало неуютно в собственном теле, я поежилась и спросила:

– Что-то не так? Почему ты так смотришь?

– Как?

– Я не знаю. – Пожала плечами. – Необычно.

Он продолжил смотреть на меня так, что краснели щеки. У меня, не у него. Я хотела было отвернуться, чтобы взять передышку, но сама не могла отвести от Чейза взгляда. В памяти всплывали моменты, как я молила о том, чтобы он пришел, чтобы не бросил меня там одну. Чейз пришел, немного позже, чем мне того бы хотелось, но он сделал все, что было в его силах. Я не могла отмахнуться от этого и просто злиться на него. Не встреть я Чейза там, в плену, то уже давно была бы мертва.

– Ты меня раздел. – Это был совсем не вопрос, и хрен его знает, зачем я сделала на этом акцент.

Чейз опустил взгляд на барьер в виде дырявого покрывала, но быстро вернул к глазам. Он кивнул, дыхание сперло. Как он меня раздевал? Смотрел ли? Трогал? Рэйвен, что за мысли, твою мать!

– Зачем? – спросила я.

– Чтобы проверить наличие ран и переломов.

– Если бы были открытые раны, то мою одежду залило бы кровищей. Переломы тоже отлично видны сквозь…

– …Перестань, – сказал Чейз. – Следуя твоей логике, я просто маньяк, который раздел девушку без чувств, ради… чего?

– Не знаю. Это ты мне скажи, ты ведь маньяк, не я.

Чейз внимательно смотрел на меня, а потом улыбнулся. Я в жизни не видела, чтобы он так улыбался. Были задействованы не только его губы, но и глаза.

– Кое-что мне снять не удалось, – сказал он, и мои щеки покраснели еще больше, а в комнате стало слишком жарко для данного времени года.

– Что предлагаешь? – спросила я и сама же услышала пошлый подтекст.

– Продолжить, – бросил он и вышел из комнаты.

Я же, как рыба, выброшенная на сушу, начала втягивать в себя кислород, но его было недостаточно. Когда Чейз вернулся, я почувствовала себя полнейшей идиоткой. Он держал в руках большие щипцы, они были похожи на ножницы, только с изогнутым концом. Теперь любое упоминание ножниц доводило меня до тряски.

Чейз остановился возле кровати и приложив немного усилий отрезал веревку, но ошейник остался со мной.

– В Фениксе мы обязательно его снимем, – пообещал он и с ненавистью откинул поводок.

Я подняла на Чейза взгляд.

– Как мы туда попадем? – Это был самый важный вопрос на повестке дня.

– Джек ждет нас недалеко от Топоров. Нам просто нужно выбраться из Клана. – Видимо, Чейз заметил, что я постоянно встряхивала раненой рукой. – Надо размотать.

По коже пробежали мурашки.

– Не уверена, что хочу это видеть.

– Там может появиться нагноение, об этом лучше знать, чем нет.

Меня передернуло. Стоило только подумать о том, что моя конечность начинает гноиться и разваливаться, как романтические мысли о Шелби улетучились. От них и следа не осталось, а жаль, про Чейза было думать куда приятнее, но что-то мне подсказывало, что есть определенная черта, за которую никто из нас не готов переступить. Флирт еще возможен в нашем случае, но дальше Чейз идти не готов, я чувствовала это и не понимала. Что его останавливало?