Игрек Первый. Американский дедушка
Шрифт:
Шаловливый ангел не верил ни слову своей возлюбленной.
— Что у вас творится на шабаше? Групповуха с чертями?
— Ну почему обязательно групповуха? — обижалась недавняя гетера. — Просто женщины развлекаются…
— Знаю я, как женщины развлекаются!
Знал Игрек только про необузданные любовные развлечения самой Алевтины.
Под уничижительный смех своего ангелочка Ведьма печалилась:
«Если дьявол — это падший ангел, то, может, и ангел — бывший дьявол?»
Несмотря
В бане Сизов свел короткое знакомство с телохранителем Коровко Альбертом. Заметив следы укусов на фаллосе дружбана, Сизарь грубовато пошутил:
— Что ж ты свое тело-то не хранишь?
Разомлевший после пива Альберт разоткровенничался с экстрасенсом:
— Кусачая, сука! — речь шла, конечно, о мадам Коровко.
— Ты не раскручен! — упрямо твердил Сизарю знакомый священник отец Никодим, у которого глюк время от времени просил рекомендации в семьи, где имелся свежий покойник. — Твой дар — дар Божий, а не диавольский, он не противоречит вере нашей православной…
— Тогда помоги раскрутиться, батя! — суетился душевнобольной Сизов. — Пообщаться с душой усопшего — дело богоугодное.
— Фифти — фифти! — кротко промолвил батюшка.
— Не понял!
— Когда поймешь, приходи, раб Божий… Ты кем крещен?
— Сизарь я.
— А на иностранца не похож. Когда Господь тебя вразумит, приходи.
Вразумленный раб божий Сизарь вскоре явился к отцу Никодиму.
— По рукам! — согласился глюк. — Тебе половина всей выручки от общения с бессмертной душой и мне половина.
Отец Никодим в задумчивости сунул указательный палец в нос. И произнес сакраментальное:
— Ты, раб божий, еще не раскручен!
Узнав от хранителя тела мэра, что мадам Коровко приказала долго жить, Сизарь уразумел: его час пробил.
Напросившись в дом скорби, глюк вступил в связь с душой новопреставленной Коровко.
— Что она говорит? — взволнованно выкрикнул вдовец Григорий Ильич.
— Она ничего не говорит! — строго ответил Сизарь.
Коровко приуныл.
— Бессмертная душа вашей супруги…
— Она бессмертная? — снова не сдержал волнения Коровко.
— Безусловно. Так же, как и ваша. Грешная душа вашей супруги…
— Она грешная?
— Так же, как и ваша! — осадил мэра Сизарь. — Ведите себя скромней! Она дает мне понять, что не простила пакость, которую вы учинили с черепом Засекина.
Мучимый раскаянием, Коровко застонал.
— И то, что вы пытались изнасиловать свою избирательницу на сцене…
В толстом теле мэра стали зарождаться рыдания, похожие на собачий лай.
— И то, что вы…
— Я понял! — пролаял Коровко.
— И то, что…
— Виноват!
Грешен!— Только, чтоб отомстить вам, она взяла в любовники Альберта!
Любопытствующая публика перестала дышать.
— В любовники — Альберта? — недоверчиво переспросил Коровко, подозревая, что души тоже могут безбожно врать, они ж человеческие!
Толпа скорбящих исторгла из своей среды преступного телохранителя.
— Раиса сама меня попросила… Я… А я… — жалкий лепет оправданья, как было сказано по другому поводу. Судьбы свершился приговор.
— Как мужчина Альберт великолепен… — неделикатно продолжал душеприказчик Сизарь, — но душа его пуста. Поэтому я не знала с ним высокого наслажденья… Из моих вещей отдайте ему нижнее белье…
— Зачем мне! — ужаснулся телохранитель, польщенный тем не менее признанием его мужского дара.
— Он хам… — обнародовал глюк душевные движения покойницы. — Я искусала ему член.
— Это правда? — рогоносец обратился к своему телохранителю.
Альберт со скорбным видом кивнул.
Коровко хотел, чтоб тот немедленно предъявил вещественные доказательства супружеской измены. Но сообразил, что сие в присутствии усопшей станет кощунством. Вдовец отдышался. И произнес громогласно, как на трибуне:
— Я прощаю грешную душу Раисы.
Сизарь сосредоточился, вник в последнее желание бессмертной души. И провозгласил:
— Благая весть! Душа Раисы прощает грешную душу Григория!
Обливаясь очистительными слезами, Коровко и Альберт обнялись.
На другой день отец Никодим сообщил Сизарю:
— Ты раскрутился. Сегодня одна душа сразу после отпевания желает тебе открыться.
— От богоугодных дел никогда не отлыниваю!
Алевтина мечтала поразить воображение Игрека какой-нибудь дьявольской затеей. То, что все живое подле ведьмы жаждало плотской любви, давно уже не трогало Ангела. Жуликоватый Сизарь утверждал, что даже души умерших в присутствии вакханки изнемогают от вожделения.
Тина не верила свистуну. Она надеялась получить отдохновение от неутолимой любовной страсти хотя бы после смерти.
Вместо эффектного трюка у ведуньи вышел конфуз.
Праздник прощания с жизнью зачаровал Игрека. С похоронной процессией он последовал до кладбища. Дважды бедный глюк расставался с жизнью, но столь пышных церемоний не удостаивался. Роскошные похороны привлекли и Ведьму. Ей уже приходилось видеть гробы, обустроенные по последнему слову техники — с факсами и сотовыми телефонами. Новые русские ничем не отличались от язычников, клавших в усыпальницу лук со стрелами или меч. В прежние времена, правда, случалось, и жен клали к покойному мужу. Нынешние вдовы предпочитают оставаться на поверхности земли.