Игрок на другой стороне

— Возможно, потому, что это письмо не было отправлено по почте.

— Значит, писавший доставил его собственноручно. Однако наши люди клянутся, что этого не было.

— Да, сегодня утром. А как насчет прошлой ночи?

— Прошлой ночи? — недоуменно переспросил старик.

— Да. Ведь вся охрана следует за Персивалом. Вчера вечером Персивал, как обычно, вернулся к себе, охрана последовала за ним, а территория Роберта осталась без присмотра. Это означает, что Игрек мог лично пробраться к Уолту, подбросить ему письмо с инструкциями относительно операции «Персивал» и потихоньку удалиться. «Мистер Уай» ведет хладнокровную игру. Я начинаю чувствовать себя идиотом… Вели! — крикнул Эллери. — Можешь ты, наконец, выбраться из этой пробки?

— И вы туда же? — проворчал сержант, снова включая сирену.

Пробка понемногу начала рассасываться.

— Вот к чему приводит… — с горечью начал инспектор.

— Знаю, — прервал его Эллери. — Вот к чему приводит мое требование прекратить слежку за Уолтом! Хорошо, это моя вина. Ты доволен?

Старик испуганно умолк. Эллери тоже замолчал, устыдившись своей вспышки. Оба застыли в молчании.

— Извини, папа, — сказал наконец Эллери, когда Вели выбрался из пробки.

— Не за что, — буркнул инспектор, и обоим стало легче, хотя и ненамного.

С кажущейся непоследовательностью Эллери припомнил то, как Персивал Йорк воспринял появление еще одной карточки с буквой «H». Сперва он закрыл глаза, потом опять открыл, затем покрылся потом, пожелтел и как будто вознамерился упасть в обморок. Но когда Эллери быстро потянулся за графином и стаканом, Персивал покачал головой и произнес: «Все в порядке, мистер Квин. В каком-то смысле я даже рад. Мучительное ожидание куда хуже. Пусть дьявол приходит за своей добычей — я готов». Персивал Йорк вновь присоединился к роду человеческому.

«Мне тоже следует так поступить», — мрачно подумал Эллери. Когда сержант подъехал к отелю «Элтитьюд», он снова стал самим собой.

Слово «отель» можно было лишь чисто формально употребить к этому заведению, потому что оно имело такое же отношение к скоростным лифтам, бесшумно передвигающимся официантам и просторным, комфортабельным номерам, как запряженная полудохлой клячей телега к космодрому на мысе Канаверал.

«Элтитьюд» был ветхим обшарпанным зданием из некогда красного кирпича с пожарными лестницами на обшарпанном фасаде; в крошечном вестибюле, помимо молодого детектива Джоунса, находился лысый, небритый, беззубый и дрожащий от страха старикашка.

— Это администратор, инспектор, — представил его Джоунс.

— Отлично, Джоунс, — с одобрением произнес инспектор и обратился к старикашке: — Эй, вы, как вас там…

— Гилл, — с трудом выдавил из себя гот.

— Дайте-ка взглянуть на вашу книгу, Гилл.

— Какую книгу?

— Регистрационную!

— Мы используем карточки.

— Меня не интересует, что вы используете — хоть туалетную бумагу! Дайте мне посмотреть на запись этого мистера Уая.

Управляющий порылся в картотеке и нашел карточку.

— Держите ее за край! Вот так. Теперь бросьте вот сюда. — Инспектор разложил носовой платок на обожженной сигаретами поверхности стола.

Он и Эллери наклонились над карточкой. Имя: (прочерк) Уай. Адрес: Нью-Йорк. Мистер (прочерк) Уай поселился в отеле семь недель назад и выехал вчера вечером. Почерк на регистрационной карточке напоминал упражнение, написанное ребенком в детском саду.

— Забавный почерк, — пробормотал Эллери.

— Я сам заполнил эту карточку, — дрожащим голосом сообщил мистер Гилл.

Квины посмотрели друг на друга.

— Каким образом? — осведомился инспектор.

— Мне пришлось так поступить. Он забронировал номер по телефону, сказал, что прибудет позже, попросил, чтобы все для него было приготовлено, и спросил, сколько стоит комната в месяц. Я ответил, и он предупредил, что пришлет деньги по почте. Когда деньги прибыли, я отпер номер 312 и оставил ключ в незапертой двери, как он просил.

— Этот Уай назвал свою фамилию по буквам? — задал вопрос Эллери.

— Вроде бы нет…

— Значит, вы написали ее по слуху — Wye? [52]

— Ну да…

— А почему в карточке не указано имя?

— Я спросил у него имя по телефону, но он пробормотал что-то неразборчивое, и мне пришлось поставить вместо имени прочерк.

Инспектор Квин подобрал карточку, с отвращением придерживая ее платком.

— За второй месяц вперед Уай также заплатил наличными?

— Да.

Мистер Гилл обрел самообладание, и его ответы стали более уверенными.

52

Фамилия Уай может писаться по-разному, однако ее произношение совпадает с английским названием буквы «Y».

— Хорошо. — Инспектор наклонился над столом. — Теперь слушайте и отвечайте очень внимательно, мистер Гилл. Как выглядел этот человек?

— Не знаю.

— Как это вы не знаете?

— Он никогда не подходил к моему столу, а деньги за второй месяц оставил на ночном столике в своей комнате, прикрепив их к отельной Библии.

— Но вы хоть раз видели его?

— Пожалуй, один раз — около трех часов ночи… Хотя, возможно, это был кто-то другой. Я тогда дремал…

Квины вновь обменялись взглядами. На лице детектива Джоунса появилось выражение сочувствия.

— Хорошо, — терпеливо продолжил инспектор. — Вы думаете, что видели его один раз. Как же он выглядел?

— Говорю вам, не знаю. По ночам я не зажигаю много света, а он просто прошел к двери.

— Был он высоким или низкорослым, блондином или брюнетом, худым или толстым? Может, он прихрамывал? Скажите хоть что-нибудь!

Мистер Гилл беспомощно развел руками.

— Не могу. Этот человек просто вышел на улицу.

— А его голос? — спросил Эллери. — Вы сказали, что…

— Не знаю.

— Погодите! Вы сказали, что говорили с ним по телефону, когда он бронировал номер. Как звучал его голос?

Казалось, мистер Гилл вот-вот расплачется.

— Да не знаю я, как он звучал! Просто мужской голос.

— Низкий? Высокий? Средний?

— Не знаю, — ответил мистер Гилл. — По телефону я не так уж хорошо слышу.

Эллери шагнул назад.

— Сдаюсь! — заявил он.

— А я нет! — огрызнулся инспектор. — Послушайте, Гилл, у этого мистера Уая был какой-нибудь багаж? Хоть это вы знаете?