Игрушка авторитета

– Хочу, – киваю, прикрывая глаза. – Ты очень грубый и злой, Камиль. Даже когда не нужно.

– С такими суками, как ты – нужно и хуже. Учитывая, что ты хрен где правду скажешь. Всё по кругу. Таких только ломать, малая.

– Но ты не сломал. Ты же остановил охранника. Не только потому, что он приказ нарушил.

– Нужно было реально отраву дать. Чтобы лишнее пиздеть перестала.

Я приоткрываю глаза. Из-под ресниц смотрю на мужчину. Изучаю его жёсткие черты лица. Взгляд недовольный.

В очередной раз показывает, что попала в точку. Камиль – монстр, чудовище бессердечное.

Но что-то человеческое в нём есть. Зачатки хотя бы. Раз он остановился, вернулся. Не дал непоправимому случиться.

Мне кажется, успокоительное было с зарядом смелости. Потому что мне хочется ещё говорить. И ещё. И спросить…

Но перед глазами быстро темнеет. Язык становится неповоротливым. А дыхание выравнивается окончательно.

Кажется, я прямо на полу отключаюсь. Ну и ладно. После моей коморки – это прекрасный аналог.

Мне даже чудится, что теплее стало. Камиль расщедрился и одолжил мне одеяло? Говорила, что не плохой такой.

Я словно сплю и нет. Сознание пьяное, измученное. Выныриваю из омута сновидений, ощущаю реальность, а после обратно.

И так по кругу. Пока успокоительное действует, мне удаётся поспать. А после этого я просыпаюсь резко. Будто кувалдой по голове бьёт.

Я чувствую чьи-то прикосновения. Крупное тело прижимается ко мне. Матрас прогибается, я сползаю ближе.

Оказываюсь в стальных объятиях.

Сердце пропускает удар, а после резко разгоняется до сотни. Адреналин плещется в крови, смертельной дозой бьёт по мозгам.

Я начинаю крутиться. Отбиваться. Пинаю нападающего сзади. Царапаюсь. Кричать не получается, лицом вжимаюсь в подушку. Но не сдаюсь.

Это он, да?! Тот охранник вернулся! Он выжил и теперь получит своё. Или… Или Дикий сам его запустил? Месть за мои смелые и глупые слова.

Или…

Изначально план был такой? Накачать меня снотворным, успокоительным, чтобы я не брыкалась.

Но не получится! Я буду бороться. До последнего буду. Я не сдамся!

– Сучка.

Знакомое рычание бьёт по нервам. Словно перерезает сухожилия, лишает возможности двигаться.

Камиль.

Это он.

Он меня зажимает!

Сильнее давит ладонью на живот, притягивает к себе. Впечатывая в каменную грудь.

– Хули ты такая активная? – рявкает шёпотом. Я мгновенно замираю. – Ну?

– Камиль.

Необоснованное облегчение накатывает. Я выдыхаю, прекращая извиваться ужом.

Я не считаю Дикого менее опасным, чем его охранник. Нет. Это самый непредсказуемый зверь, которого ничто и никто не сдерживает.

И не тешу себя надеждой, что он милосердие проявит. Пора понять, что он о таком и не слышал.

Просто…

Есть разница. С каким-то отбитым отморозком охранником столкнуться. Или с отбитым Диким.

Потому что Камиль – у него цель есть. Не совсем понятная, запутанная. Тёмная, нелегальная. Но пусть. Он умеет думать.

И всё же может останавливаться, если это самому выгодно. Поэтому с ним как-то проще за жизнь бороться.

– Чего тормознула?

Я слышу насмешку в голосе мужчины. Сначала не понимаю, а потом…

Чувствую, как что-то каменное упирается в мои ягодицы. Давит, желая ворваться дальше.

Я… Я крутилась и об ЭТО тёрлась? Возбудила его, пытаясь как раз таки избежать любой близости.

Мышцы сокращаются. Закорачивает их в состоянии напряжения. Начинает бить мелкой дрожью.

– Камиль, – пищу и хнычу. – Ты же не станешь… Пожалуйста.

– Я себе дрых, малая, – выдыхает недовольно. – Пока ты не начала тереться о меня как течная сука.

– Я лишь подумала, что меня пытаются… Что тот охранник…

– Того охранника псы жрут. Можешь не рассчитывать, что твой фальшивый ПТСР прокатит. Выебоны заканчивай.

– Мой страх не фальшивый!

Кажется, будто Камиль не понимает. Действительно не знает, что такое боятся. Вслушиваться в каждый шорох.

Вздрагивать и переживать, что тот кошмар прекратится. Ведь сам ничего подобного не переживал.

– Ты когда-то был маленьким? – спрашиваю тихо, боязливо. – Ну, то есть, ты всегда был таким крупным и внушительным? Я пытаюсь аналогию подобрать…

– Завязывай с этим. Ещё раз про пса вякнешь – пойдёшь в псарню.

– Просто… Ты сильный, Камиль. Сильный и влиятельный. Ты можешь со всеми разобраться. А я – нет. И я не смогу ничего сделать сама. Когда они напали… Когда ты меня им отдал…

Я сглатываю. Душит подступающими слезами. Глаза начинает жечь. Случившееся словно ожившие картинки.

Дикий раздражённо вздыхает за спиной. Кажется, он уже сожалеет, что пустил меня к себе в постель.

Боже!

К себе пустил.

И мне так мягко, и тепло – потому что это кровать Камиля. Кажется, у королей менее удобная постель, чем у него.

– Силы неравноценны, – продолжаю я с трудом. – Понимаешь? Даже против одного… Ты никогда не был девочкой. Когда ты всегда боишься подобного нападения. Ночью, возвращаясь с пар. Когда кто-то зажимает или ловит наедине…

– Малая, ты меня с мозгоправом не перепутала? С ним о таких проблемах толкуй.

– Я тебе объясняю! Просто… Что мне действительно сейчас страшно. Очень страшно. Я не притворяюсь, что боюсь повторения. Что инстинктивно жду нового нападения. Боюсь любого шороха. Жду, что сейчас кто-то ворвётся и снова попробует…

Я ахаю, когда резко оказываюсь на животе. Дикий придавливает меня своим весом, ложится сверху.

В нос бьёт запах его одеколона, сигарет и кожи. Мужчина словно врастает в меня, так близко находится.

Всё внутри обрывается. Вот и всё. Договорилась. Сейчас Камиль сам всё сделает, чтобы не «ждала, а получила».

Я с трудом дышу. Дикий сдвигается немного, чтобы не раздавить окончательно. Но такой громила легко впечатывает меня в матрас.

– Всё? – цедит. – Чтоб до тебя добраться, нужно будет через меня пройти. А против меня не попрут. Угомонилась?