Игрушка авторитета

Подарочки:

y7o72hK-

rIC-Wbdb

Глава 18.1

– Дешевле, – хищно оскаливается Дикий. – А ты девочка дорогая, да? Сколько берёшь, малая? Тут мозги ебёшь, а оказывается – всё проще. Цена не устроила?

«Будто цену кто-то называл, – ехидничает внутренний голос. – Схватил и в пещеру потащил, дикарь!»

Я это не озвучиваю. Хватает на это мозгов, и то хорошо. Раззадоривать мужчину сильнее я не хочу.

Хватает, что его ладонь на моей талии лежит. Уверенно, будто тот изгиб природа специально под Камиля создала.

Кожа горячая. Чуть грубая. Я даже сквозь ткань рубашки чувствую. Тело напрягается от чужой близости.

– Я не продаюсь, – произношу уверенно.

– А за жигу отсосать готова была.

– Не принимай желаемое за действительное. И вообще… Я только проснулась, а ты мне опять про старое. Можно хоть один день нормально провести? Я же нарываться не пытаюсь!

Ну подумаешь, смертельного врага упоминаю через слово. Это не причина так ворчать.

– У тебя и без попыток охуенно получается, – рычит мужчина. – Что не слово – так шею свернуть охота.

– Ты просто злой, – глаза Камиля начинают опасно поблёскивать. – Потому что голодный! Так бывает. Ты же только проснулся. А давай я сейчас быстренько в душ, а потом тебе завтрак приготовлю. И ты поймёшь, что убивать меня не надо.

К моему удивлению, Дикий отступает. Всего на полшага, но достаточно, чтобы я отскочила в сторону.

Сбегаю в душ, а меня никто не останавливает. Может, он немного успокоился? Или новости хорошие?

А, может, мужчина наконец-то угомонил свою ярость. И начал думать немного. Не просто на мне срывается. Понял, как сильно меня напугал.

События ночи миражом кажутся. Собственная смелость в разговорах. Реакция Камиля. Как он лежал на мне, и я спокойствие чувствовала…

Это наваждение я смываю холодной водой. Такой ледяной, что аж зуб на зуб не попадает. Дрожу вся. Кожа будто горит из-за холода.

И это не мой выбор! Просто в какой-то момент горячая вода пропала. И меня окатило. Будто водой из северо-ледовитого океана.

Выскакиваю из душевой кабины, визжа. Поскальзываюсь, хватаясь за раковину. Сношу всякие бритвы и пенки.

Слышу ржач за стеной.

Это Дикий! Он что… Совсем уже?

Так злился, что сосуды лопнули, и его дураком сделали? Зачем так поступать.

Быстро одевшись, я возвращаюсь в спальню. Хочется убивать! Вот взять, и эту шею свернуть!

Вряд ли двумя руками обхватить смогу, но…

Мудак!

– Возвращаю тебя к привычному. В тюряге то вода похолоднее была, а? – выдаёт самодовольно, затягиваясь сигаретой.

Камиль даже не потрудился одеться. Только брюки натянул. Играет мышцами. Будто выхваляется, что вот ему не холодно.

– Н-нормальная была, – произношу заикаясь.

Я будто до нутра заморозилась. Каждая клеточка тела инеем покрылась. А он… Насмехается только.

Смотрит внимательно. Глаза темнеют. Ложь чувствует или с чего такой интерес?

Я не помню, чтобы Злата про воду что-то говорила. Она и не принимала там душ, наверное.

Холодная? Разве? Это ведь издевательство.

– У Буйного бойлер, видимо, был, – огрызаюсь, отжимая мокрые волосы полотенцем. – Раз я не замерзала. Это… Ну зачем, Камиль? – хнычу как ребёнок. – Нравится издеваться надо мной?

– Нытьё прекратила. И на кухню двигай. Готовить мне будешь.

Я соглашаюсь. Гордо шагаю, делая вид, что не содрогаюсь каждую секунду. Лишь спустя несколько минут согреваюсь.

Спину прожигает взгляд Дикого. Я стараюсь это игнорировать. Сосредотачиваюсь.

Я убираю желание сделать что-то назло мужчине. Вроде как всю солонку перевернуть над яичницей.

Это дорогого будет стоить. Лучше задобрить Камиля вкусным завтраком. Ведь не зря говорят, что путь к мужчине через желудок лежит.

Тонко нарезаю колбасу для бутербродов. А что? Никто не обещал, что я шикарно готовлю.

– Зашарил, – внезапно произносит мужчина. – Тебе просто кони зашли.

– Какие, блин, кони?! – я разворачиваюсь. – Ты что… Это что, из лошадок колбаса?!

– Я про зону. У нас же тюряга исправительная? Вот лошадьми исправляли. Там конюшни. Полдня впахиваешь. Ты не могла не видеть, она прям возле выхода. Буцефала видела? Мой.

Мои брови взлетают до волос. Пытаюсь понять: мужчина просто издевается? Или точно умом тронулся?

Может, стресс так влияет? Бывает же, что травматические события меняют воспоминания. Довела я мужика, он бредить начал.

– Ты меня проверяешь? – я наклоняюсь за упавшим ножом. – Зачем? Я тебе всё вчера доказала!

– По шраму ещё вопросы будут, – я вздрагиваю. – Ты поаккуратнее, – летит очередной комментарий. – Слышал, как ты тюрягу сжечь пыталась.

– Я не пыталась! – возмущаюсь. Мне за подругу обидно. – Почему всё на меня повесить пытаются? Подумаешь, маленький пожарчик был. Я вообще уже уходила.

– И гранату швырнула?

– Не было такого!

Я резко разворачиваюсь, задевая локтем ручку кастрюлю. Та с грохотом падает на пол, брызгами окатывает меня.

Хорошо, хоть на плиту поставить не успела. И не обожглась кипятком. Дикий ржать начинает.

– Это всё ты, – фыркаю. – Твоя аура. Ты под руку говоришь.

– Смотри, чтоб под руку трахать не начал, – рявкает.

И снова этот взгляд. Цепкий, жаждущий. Я решаюсь посмотреть, что так заинтересовало мужчину. Краснею.

Соски затвердели от холода. А ещё ткань немного промокла. И теперь чётко видно ореолы.

Он и до этого смотрел туда?!

Я пытаюсь прикрыться, но не успеваю. Дикий рывком оказывается рядом. Перехватывает мои запястья, разводя в стороны.

Я замираю, не смеясь двинуться. Даже, когда одну ладонь мужчина перемещает на мою грудь. Проводит подушечкой пальца по горошинке.

Запускает неясную реакцию. Дрожь. И под ложечкой сосёт.

Я медленно поднимаю взгляд, сталкиваясь с тёмными омутами Камиля. Будто в бездну утягивает.