Игрушка для чудовища

— Эй-эй, Хави, — голос Марио, — остынь. Убив ее, ты только проблем себе добавишь.

Убив кого? Чертовски интересно.

Кто-то подхватил меня сзади под руки и потащил в неизвестном направлении. Бросив на скамью, как мешок с костями, этот кто-то, — а именно Клио, — пошел к толпящимся парням. И тогда до моего слуха донеслось:

— Хозяин, позвольте убить эту суку, — проревел Хавьер. — Она во всем виновата. Спасая ее, погиб Маркус…

— Успокойся — прервал его Кавьяр, — твой брат делал свою работу… И, поверь, мне очень жаль, что так вышло. Нужно убрать тело.

Тело? Мертв? Брат Хавьера?

Бог ты мой, что я натворила?

Боясь пошевелиться, чтобы не привлечь внимание мужчин, молча наблюдала за нехитрыми манипуляциями охранников, которые поднимали с земли труп этого самого Маркуса. Холодными пальцами вцепилась в собственные плечи, пытаясь сдержать крик ужаса. Безысходность, которая за это время как-то притупилась, вернулась и с новой силой свалилась на голову. Вокруг одни разборки, кровь, жестокость. Откуда вся эта злоба? И почему я здесь, в эпицентре всего?

— Встань, — властным голосом проговорил Кавьяр.

Не понятно, когда успел подойти.

Осторожно сползла со скамьи, по-прежнему вздрагивая от страха и усталости, а поскольку грек долго молчал, медленно подняла на него глаза.

Получив звонкую пощечину, успела лишь вскрикнуть, но не упала, потому что Кавьяр вцепился в мой свитер и рванул на себя.

— Отправляйся-ка в мой кабинет, — прошипел в лицо. — Есть разговор.

И оттолкнул, брезгливо так поморщившись, словно от меня воняло. Невольно окинула себя взглядом.

Проходя мимо Хавьера, который, казалось, как-то постарел даже, притормозила.

— Мне очень… — начала было я, но мгновенно осеклась, остановленная взглядом охранника.

Сплошная ненависть и гнев. Теперь и от Хави можно ожидать чего угодно. Похоже, в этой стране друзей мне не завести. В принципе, с этим всегда были проблемы. Неспокойный характер, упрямство и чрезмерная грубость — полный набор одиночки. Но это спасало. По крайней мере, раньше точно.

Не знаю, стоит ли сейчас принять условия этого странного «семейства», когда и так уже пострадало немало людей? Однако снова повторюсь — я не просила похищать меня и держать взаперти. Почему мне должно быть стыдно за гибель одного из выродков Кавьяра?

Но черт подери, мне все же было стыдно. До боли в груди и неприятного комочка в горле. Хотелось до хрипоты доказывать свою непричастность к случившемуся. Но ведь это ничем уже не поможет тому погибшему парню.

***

Грек вошел тихо. Я сидела на диване в его кабинете и смотрела в окно, предполагая, что в последний раз вижу чистое небо. Да и белый свет, вероятнее всего, тоже. Запрет Кавьяр в подвале и электричество отключит. Будет мне медленная мучительная смерть в кромешной темноте…

Клио закурил. Просто услышала, как чиркнул зажигалкой, и в нос ударил терпкий запах табачного дыма. К горлу подкатило от зависти. Все еще страшно хотелось курить. Глаз я больше не поднимала — хватит с меня пощечин.

— Почему ты это сделала? — хрипловатый и подозрительно спокойный голос.

Ничего хорошего за этим не последует, уверена.

— Простите, господин.

— «Простите, господин» и все? — в поле зрения появились туфли Клио.

Он встал напротив меня, совсем близко.

— Я не хотела, чтобы так вышло, — пролепетала вполне искренне. Ведь правда же, не хотела. — Не знала, что за домом следят… Простите, мне жаль.

— Ммм… — протянул Кавьяр задумчиво. — Посмотри на меня.

Боязливо подняла глаза.

— Ты все время меня разочаровываешь. Не понимаю, почему до сих пор не убил тебя?

— Может, потому что я твоя связь с теми бандитами? — хотела осадить грека, выставив себя сообразительной.

Кавьяр выгнул бровь и насмешливо улыбнулся.

— Да что ты говоришь? А может, потому что ты как никто другой боишься меня, и это жутко заводит, м? Или, к примеру, мне легко из тебя слепить что-либо на свой вкус?

Не удивилась, признаться, таким выводам Клио. От него буквально несло самоуверенностью и высокомерием. Гадость-то какая. Когда человек убежден в собственном могуществе, он становится глупым. А глупость, как известно, приводит к риску. Ну, а риск, в свою очередь, чаще всего убивает.

Поэтому я подожду, Клио, когда ты начнешь рисковать. И ведь начнешь же рано или поздно, потому что иначе тебе не спастись от тех, кто сегодня напал на особняк. Вот тогда-то я и воспользуюсь моментом.

— Возможно, вы правы, господин, — улыбнулась уголком губ.

Что-то горячее разлилось в груди от осознания того, что меня ждут перемены. Предвкушение и предчувствие смешались, создав потрясающий микс, который чудесным образом придал мне сил.

Кавьяр ничего не заметил: ни того волнения, что отразилось на моем лице, ни радости, потому как отвернулся и подошел к столу. С невозмутимым видом грек переложил какие-то бумаги и, задержав взгляд на одной из них, улыбнулся.

— Вообще, Летти, я имел в виду твою маленькую смерть, когда спрашивал, почему ты так поступила? — пояснил Клио. — Хавьер справится со своей утратой. А вот ты совсем не подумала о последствиях той выходки, правда ведь?

Прямо физически ощутила, как Кавьяр меня уничтожает взглядом и, посмотрев на него, побледнела — кровь отхлынула от лица.

Вот сука, он догадался…

— Так, говоришь, об аллергии своей ты не знала? — прищурился, изображая участие и понимание, и медленно приблизился. — Прочти, пожалуйста.

Мои руки дрожали. Это даже Клио заметил, но ничего не сказал, лишь многозначительно фыркнул.

Вначале у меня не получалось сосредоточиться на тексте. Грек стоял слишком близко, нависая надо мной, как будто пытался придавить тяжелой энергией властности. Но все же скользнуть взглядом по нескольким строкам мне удалось, и лист сам по себе выпал из рук.

Выписка из истории болезни, видимо, присланная по факсу, сообщала о том, что в возрасте семнадцати лет у меня была зафиксирована остановка сердца, случившаяся в результате анафилактического шока… Далее перечислялись конкретные препараты, категорически мне запрещенные. Интересно, кто предоставил греку эту информацию? Хотя, что это я? Деньги правят миром.

— Что скажешь? — напомнил о себе Клио.

Впрочем, я и не забыла о его присутствии. Особенно учитывая то, что он стоял рядом и стирал меня в порошок. Не буквально, конечно, но лучше бы на месте пристрелил, чем вот так смотрел.