Игрушка для чудовища

— Не приписывай сюда отца! Это не жестокость, а… а…

Чудеса, да и только! Грек не мог подобрать слова.

— Необходимо было показать, кто хозяин. Летти расслабилась без меня и тут же проявила себя с худшей стороны. Ни одна наложница так не игнорировала меня. По-твоему, это правильно?

— А я думал, ты питаешь к ней нежные чувства, — понизил голос британец.

Я присела и шикнула на саму себя — жгучая боль в промежности.

— Нежные чувства? — усмехнулся Кавьяр-старший. — Ты в своем уме?

Тео немного помолчал, затем проговорил ледяным тоном:

— Тогда какого черта не подпускаешь к ней меня? Боишься, что увезу?

Ответа Клио я ждала уже стоя. Колени дрожали от недавнего напряжения, а руки похолодели от страха за свое будущее.

— Увози, — прозвучало одно лишь слово, и я опустилась на диван, вновь поморщившись от неприятных ощущений.

Спустя пару минут в гостиную заглянул Тео. Он постоял немного в дверях, затем приблизился и уселся рядом. Таращилась на огоньки гирлянд. Надо же, так любила Рождество, а теперь этот праздник будет ассоциироваться с болезненным разочарованием в людях. В одном человеке.

— Он не прав, — тихий, но твердый голос британца нарушил идиллию, которую я успела создать в своем воображении.

Просто, чтобы успокоиться, чтобы психику свою защитить.

— Мне плевать… — качнула головой.

Тео смотрел на меня — видела боковым зрением. Такой же ублюдок, торгующий людьми.

— Летти, — позвал британец, пытаясь коснуться меня.

Шарахнулась в сторону.

— Не смей! — ткнула в его сторону пальцем.

Тео поднял руки, как бы сдаваясь.

— Тише. Присядь. Обещаю, что не коснусь тебя.

По взгляду его глубокому поняла — не лжет, и вновь опустилась на диван. Британец вздохнул.

— Он места себе не находил в Греции. Твердил, что напрасно тебя оставил… Ты… Ты прости его, Летти. У него искаженное представление о чувствах. Брат не знает, что такое любить по-настоящему.

— Тео…

— Просто пойми, все так сложилось из-за Мерилин. Она разозлила Клио, рассказав, как ты тут развлекалась с Марио. Док искренне посмеялся над ее словами, но ведь брату много и не надо. Стоило только зажечь искру и…

— Тео…

— Этого хватило…

— Тео, заткнись же ты, наконец! — заорала, вскочив, и обхватила голову руками.

Всхлипнула.

— Заткнись… — уже простонала.

Британец все же осмелился обнять меня за плечи. А я, понимая, что выгляжу жалко, отодвинулась и, не поднимая глаз, пробормотала:

— Извини. — И быстрым шагом направилась к двери.

— Хочешь уехать со мной?

Остолбенела. Это он серьезно? Резко обернулась и всмотрелась в непривычно хмурое лицо британца.

— Я могу увезти тебя, — кивнул Тео.

Однако верить ему не торопилась. Наелась двумя прошлыми побегами. Хватит с меня.

Ничего не ответив, вышла их комнаты, спеша оказаться в своей спальне, чтобы хоть как-то собраться с силами для дальнейшего существования…

Он пришел ночью. Сквозь сон почувствовала, как сердце сжалось. В нос ударил запах табака и, наверное, виски.

Присел на кровать и руку на бедро мне положил. Вздрогнула, чем и выдала себя. А хотела спящей притвориться.

— Не злись на меня, — холодный тон. Ну и извинения у него! — Сорвал на тебе злость.

— Это все? — поинтересовалась сонным голосом, даже не удосужившись повернуться.

— Ладно, — поднялся. — Как хочешь…

Направился к двери.

— Кстати, — вновь заговорил грек. — Ханна знает, что ты жива.

Вскочила так резко, что пополам согнулась — закололо в боку.

— Кто ей сказал?

Клио пронзительно так посмотрел и пожал плечами.

— Я позвонил в Чикаго. После Рождества ты уезжаешь.

Еще очень долго пялилась в закрывшуюся за Кавьяром дверь, не веря в то, что он сказал. И весь остаток ночи провела словно в бреду: то проваливаясь в сон, то вздрагивая и пытаясь вспомнить — приходил Клио на самом деле, или мне привиделось?

* * *

And we danced all night in the shadows,

Alone we stood in the crowd.

But I’m going crazy, now you’re not around

You should find another lover, baby

Won’t let you down.

В полумраке ночи мы танцевали, прижавшись друг к другу,

Не замечая никого вокруг.

И я схожу с ума, осознавая, что тебя нет рядом,

Но тебе лучше найти другого возлюбленного, крошка,

Ведь я не хочу разочаровывать тебя.

Hurts ©

Однако, несмотря на события прошлого вечера, рождественское утро началось с приятного происшествия. Ну, это громко сказано — происшествие. Просто не успела я распахнуть глаза, как в комнату вошла Жанна с подносом, уставленным всякими вкусностями, а среди этого изобилия стояла маленькая квадратная коробочка с бантиком.

— Это что? — я присела и потерла глаза, которые жгло после бессонной ночи. — Кавьяр, что ль, решил замуж позвать?

Юмор мой утренний женщину не впечатлил. Она закатила глаза и сказала:

— Ешь давай, приводи себя в порядок и вниз спускайся. Хозяин ждет тебя.

Жанна пошла к двери.

— А это от кого? — все же настояла я на ответе, показывая на коробочку пальцем.

Служанка не стала оглядываться, просто бросила: «От Тео», и скрылась за дверью.

Чудесно, теперь еще и подарки мне шлет. Ух, британец, ты у меня полу…

Поток мыслей был бесстыдно прерван моим собственным восхищенным вздохом, когда я открыла коробочку. Брошь. Маленькая изящная брошь в виде василька. Боже, Тео наверняка намекнул на мои родные места. Цветок-то наш — русский.

И расхохоталась во весь голос от собственных выводов. Русский цветок — потрясающе звучит!

Но, признаться, подарок этот меня тронул до глубины души. Понятно, что он был дорогим, а камни, вероятнее всего, настоящие. Однако все так неожиданно хорошо складывалось, что от восторга перехватывало дыхание. Даже вчерашнее грубое обращение Клио больше не казалось чем-то ужасным. Подозреваю, что после группового изнасилования уже ничто не сможет меня напугать настолько сильно, чтобы я тронулась умом. Если только внезапно оживший труп. Да, больше ничего.