Игрушка для генерала

Я растрепала волосы, взбила их пальцами, устроив на голове «творческий беспорядок» и улыбнулась, слегка прищурившись, провела кончиком языка по губам — вот теперь тебе выгорит три шоколадки, но не от повара, а от официанта.

Я решила, что три шоколадки намного лучше, чем одна, поправила декольте обтягивающей кофты и вышла из дамской комнаты. Высокие каблуки громко стучали по блестящему стерильно — белому полу. Бросила взгляд на электронные, огромные часы, встроенные над дверью кабинета выпускной комиссии. Они до тошноты пунктуальны и у меня есть еще десять минут.

Идиотский фарс. Все улыбаются, мечутся по коридорам с папками, кто — то кого-то поздравляет. Лучше бы повесили траурные флаги и написали: «Поздравляем с успешным окончанием курса, на следующий попадут далеко не все и даже не половина. У вас будет время попрощаться с врагами (друзей у агентов быть не может, как и других привязанностей), написать завещание (если вам есть что и кому завещать), а потом вы перейдете на подкурс — практика. И, упс — скорее всего, вы умрете на первом же задании, а если вам повезет — то на втором, а если очень повезет — вы доживете до второго курса, и мы будем над вами издеваться еще год, а потом вы все равно умрете и на ваше место придут такие же новички, которых мы тоже будем поздравлять».

— Ждешь?

Вскинула голову и посмотрела на Рината, я слышала, как он подошел еще до того, как он задал свой вопрос. Я даже знала о том, что он ждал, пока я выйду из уборной и шел за мной до самого кабинета.

— Охраняешь?

Парень усмехнулся и уселся рядом. От него пахло сладковато-терпким запахом одеколона, который напрочь забивал запах его тела. Мне не нравилось. Точнее, сам запах парфюма — да, а то, что он настолько навязчив, нет. Это была моя фишка — явно чувствовать все запахи, распознавать и запоминать их. Некая особенность, штрих к моим возможностям. Очередной сбой.

Рената я узнала с первого дня, как приехала в интернат, и мы виделись на трех уроках ежедневно. Он был невысокого роста чуть выше меня самой, темноволосый, зеленоглазый с идеальным аристократическим лицом. Обложка мужского журнала. Мой ровесник. Я не помнила его на Острове, как и он меня, но, оказывается, мы стояли с ним в одной шеренге.

— После экзамена мне кажется, что охранять нужно не тебя, а от тебя, — он усмехнулся и убрал невидимую пылинку с моих волос.

Подавила инстинктивное желание отбросить его руку и улыбнулась (у Рената нет шоколадки, Мила. Ренат может предложить тебе шикарный петтинг, оральный секс или трахнет тебя, и ты сойдешь с дистанции, так и не увидев своего первого задания, как Фаня, которую отчислили в первом полугодии и скорей всего от неё остались лишь записи в архивах, а так ее и не было вовсе).

— И кого ты от меня охраняешь?

Ренат мне нравился, если вообще это можно было так назвать. В моем мире, в моем окружении, не существовало дружбы, любви, отношений. Связи, взаимовыгода, работа в одной команде до выпуска, а затем возможные враги, которые будут должны устранить друг друга при задании. Но Ренат несколько раз выручал меня, а я его, что равнялось самоубийству. Он отличался от других, и мне казалось, что мы похожи. Среди всех мы были бракованными. С эмоциями. А еще я видела в его глазах тот самый блеск, который распознает любая женщина, почувствует интуитивно, на уровне инстинктов — Ренат меня хочет. Не просто хочет, а хочет до трясучки и зубовного скрежета. Мне это нравилось и не нравилось одновременно. Нравилось, потому что я чувствовала себя иной, отличающейся от общей массы, особенной в его глазах. Спустя время я пойму, что подобный блеск будет у каждого второго, кто посмотрит на меня и это нормально, учитывая мои внешние данные и предназначение — получить желаемое любыми способами и методами. Вернуться с задания.

У каждого первого — я буду обязана его добиться, если мне потребуется, и меня этому учили.

А не нравилось, потому что я не могла ответить ему взаимностью, не могла и не хотела. Ведь я каждую ночь ставила штрихи у изголовья своей кровати, а по ночам смотрела в потолок и разговаривала с НИМ. С тем, кто за все время нашего знакомства сказал мне не более нескольких фраз, с тем, кто презрительно унизил меня и с тем, кто прикоснулся ко мне, чтобы ударить, а потом брезгливо отряхнуть пальцы, с тем, кто являлся моим Хозяином. И я знала, что после окончания курса я вернусь в его дом. До первого задания. Таковы правила. Хозяин должен принять решение. И я каждый день вела обратный отсчёт до этой минуты, когда увижу его снова. Я жила этим моментом, я им дышала. Ради этого я старалась быть лучшей. Чтобы он знал, что я лучшая.

— Мила Журавлева!

— Удачи, мелкая!

Ренат знал, что я за это могу и ударить, но лишь рассмеялся, когда увидел, как я нахмурилась. Я еще раз подумала, что он красивый. Впрочем, некрасивых агентов не бывало. Но даже самому идеальному, ослепительному агенту не сравнится с Владимиром. Не только в моих глазах. Сейчас я уже отчетливо понимала, что не только. Мне уже было с кем сравнивать.

Вошла в кабинет и посмотрела на двух женщин в строгих черных костюмах и на мужчину, сидящего посередине.

— Присаживайтесь. Я — директор комиссии Виталий Арсеньевич Мигин, а это мои главные ассистентки Илона и Наталья.

Женщина слева — Илона, указала мне на стул. Я улыбнулась и, поправив узкую юбку, присела на самый краешек.

— Мила, изучив ваши показатели и результаты, мы приняли решение, что не допустим вас к практическим занятиям.

Вот так быстро и сразу по голове. Я сглотнула и почувствовала, как улыбка сползает с лица.

Улыбайся, Мила, черт тебя раздери.

— Если комиссия приняла такое решение, то мне остается согласиться с ним.

В глазах мужчины посередине отразилось одобрение.

— Мила, это решение принято вовсе не потому, что вы не прошли уровень, а наоборот у вас отличные показатели. Лучшие за последние несколько лет.

Поэтому нами принято решение, что вы останетесь здесь и продолжите спецобучение. То есть, вы минете подкурс и будете приняты сразу на второй курс.

Я продолжала улыбаться, но внутри начала подниматься незнакомая волна разочарования… понимала, что сейчас я услышу нечто, что выбьет мне почву из-под ног. Проклятая интуиция никогда меня не подводила. Липкое предчувствие опасности.

— Мой Хозяин приедет и даст разрешение на продолжение обучения? Или заберет меня перед началом второго уровня?

— Нет, Мила. Генерал Власов уже подписал все необходимые документы. Он одобрил наше решение и вам не придется покидать пределы интерната в течение всего следующего года, а, возможно, и трех лет. Это удивительная возможность, которая…

Я все еще улыбалась, а внутри все сжалось от понимания. Владимир просто отказался принимать меня в своем доме. Нет, хуже — ему совершенно наплевать, вещь проходит модернизацию, не более того. Разрешить можно и виртуально.

Вещь может не выдержать второго курса и погибнуть прямо здесь об этом он тоже знает. Но его это совершенно не волнует — я нужна ему для результатов. Собственность Владимира Власова. Игрушка. Безделушка, так, кажется, меня назвал их гребаный маршал. Дорогая игрушка. В меня вкладывают бешеные средства, и я вижу по физиономиям этих придурков, что они безумно довольным исходом. Получить свою оплату сейчас, а не спустя время. Продолжать делать из меня безропотную овцу на заклании, которая должна радоваться перспективе сдохнуть в ближайшее время и благодарить их за это вместе с Владимиром. Не просто больно — очень больно, невыносимо. Особенно после года ожидания, после проклятого года в течение которого я считала каждый день вдали от него, мечтала, как вернусь изменившаяся и…Что и? Ничего. Я для него НИКТО. Он сам мне сказал об этом.