Игрушка для волка
Шрифт:
– Хочу убедиться, что ты мне не мерещишься.
И в двух словах обрисовала причину своих сомнений. Стас пожал плечами:
– Нелогично. Если тебе мерещусь я, почему не может мерещиться и моя фотография тоже.
– Но фотографию я могу кому-нибудь показать, и мне скажут, есть там кто-то или нет, - привела аргумент она и тут же получила еще один вопрос:
– Вот я и спрашиваю, кому ты собралась это показывать.
– Хоть бы и Виталику.
Стас поморщился:
– Он не оценит. У меня есть идея лучше. Давай ты сотрешь это чудесное фото, а я уж как-нибудь придумаю
Тут Инга бы поспорила. Если бы ее спросили, что бы она предпочла, иметь приятеля-галлюцинацию или знакомого, который кого-то убил, она бы вряд ли выбрала бы первое, потому что второе - это, в общем-то, не ее проблема. Но спорить она не стала, а просто спросила:
– Так это ты убил того второго, который не дух?
И тут же сама над собой посмеялась: ага, так он ей и расскажет, признается во всем. Может быть, еще и письменное подтверждение попросить?
– Если я скажу, что не я, ты поверишь?
Инга задумалась. Вообще-то ей очень хотелось ему верить, но вот сможет ли она и стоит ли. Она лишь пожала плечами. Он улыбнулся:
– Это, по крайней мере, честно. Тогда у меня к тебе еще один вопрос: готова ли ты поехать со своей галлюцинацией и по совместительству потенциальным убийцей невинных алкашей туда, не скажу куда?
Инга посмотрела на его испытывающее:
– А если я отвечу «нет», мы никуда не поедем?
– Вот это я в тебе и ценю. Ты умеешь задавать вопросы. Это репортерское или от природы?
– Ты не ответил, - сердито проговорила Инга.
– Конечно, поедем, - улыбаясь, заявил он.
Что ж, ничего другого она не ожидала.
– Как одеваться? Что брать с собой? Вызвать ли такси?
Он окинул ее взглядом:
– Лучше длинную юбку и чтобы обувь удобная. А такси не надо, мы на машине.
Длинная юбка нашлась не сразу. Несколько переездов народная молва приравнивает к одному пожару, так что она вообще могла затеряться. Но, к счастью, эта деталь одежды оказалась не тронута «огнем».
Стас окинул Ингу оценивающим взглядом, и на его лице так явно читалось: «Ладно, так и быть, сойдет», будто бы он сказал это вслух. Будь это кто угодно другой - она бы послала его к черту и осталась дома.
Но это не был кто угодно другой. Это был ее счастливый билет, пропуск в мир «не для всех». Ее персональное письмо из Хогвардса. Что поделать, если принесла его не симпатичная во всех отношениях сова, а хамоватый и наглый любитель поваляться нагишом по подворотням.
Они вышли во двор, и Стас прямой наводкой отправился к припаркованному внедорожнику. Ничего себе машинка! Для человека, которого она недавно встретила голым и босым, это было, пожалуй, чересчур.
– Взял напрокат, - предваряя ее вопрос, сказал он.
– Я так понимаю, спрашивать о том, куда мы едем, бесполезно.
– Правильно понимаешь, - согласно кивнул он.
– Тогда расскажи мне, что тогда случилось возле ресторана. Мне, между прочим, настоятельно рекомендовали пойти в полицию, раз уж я оказалась снятой в том кино.
Он поморщился:
– Этот, - Инга поняла, что речь шла
о духе, - понял. Не должен был понять, но понял. И он схватил человека. Я просто не успел.– А что потом?
– Он побежал. Я его догнал и убил, - просто, как о чем-то обыденном, сказал он.
– А что увидят на этой пленке?
Стас пожал плечами:
– Думаю, ничего.
– Это как?
– Все, не отвлекай. Мы уже почти приехали.
Инга посмотрела на указатель. Волчья гора. Деревенька в нескольких десятках километров от города.
Деревня ничем не отличалась от сотен других. Такие же домишки, невысокие, приземистые, словно прижатые к земле. Здесь не было современных высоких коттеджей, даже самые «богатые» кирпичные дома выглядели обветшалыми.
И все-таки здесь было красиво. Эти маленькие, словно картонные домики буквально тонули в кудрявой зелени садов. И птицы. Птицы пели так, будто сегодня у них смотр художественной самодеятельности. Финал, в который вышли лучшие певцы. И теперь счастливцы стараются как в последний раз.
– Красиво, - прошептала Инга. - Зачем ты меня сюда привез?
– Хочу тебя кое с кем познакомить.
– С родителями? - усмехнувшись, спросила Инга. - Это какой-то кодекс порядочных маньяков: прежде, чем начать преследовать девушку, надо познакомить ее с родителями.
– Боюсь, не получится, - хмуро ответил Стас. - Мои родители погибли. Но человек, с которым я тебя познакомлю, мне ближе, чем родственник.
– Извини, я не… - Инга смутилась.
– Не нужно извиняться, - перебил он ее, - ты ведь не знала. Для чего вообще люди извиняются, если ни в чем не виноваты?
Они петляли по узким улочкам, сворачивали и сворачивали так, что Инга вряд ли бы запомнила дорогу. Странно, как чудно тут набросаны дома. Даже зная, какой из них нужен, тропинку к нему отыскать будет непросто. Того и гляди, упрешься в забор. А уж если не знать…
Дом, к которому они подъехали, на фоне всех остальных выглядел слишком уж добротно. Явно новый, выстроенный из белого кирпича, с высоким забором, металлическим на каменных опорах.
Стас вышел из машины, помог выбраться Инге и очень тихо постучал в дверь.
Инга попыталась представить, кто бы мог быть хозяином этого дома. Перед кем робеет Стас, который, кажется, не боится вообще никого? Почему-то представлялся здоровый мужик в летах, похожий на криминальных авторитетов, какими их показывают в детективных сериалах.
Она не угадала.
Дверь открыла сухонькая старушка ростом хорошо если по плечо Инге.
– Ну, здравствуйте, - сказала она ворчливо, - давно уж вас жду, что не сразу приехали?
– Сразу дела были, - словно оправдываясь, заговорил Стас.
– То-то дела. За полгода ни заехать, ни позвонить не нашлось минутки.
Инга не понимала ровным счетом ничего.
Почему эта старушка их ждет? Как вообще она может ждать Ингу, если ее непутевый родственник, или кем он ей там приходится, не звонил ей полгода, а познакомились они с Ингой совсем недавно? Почему Стас оправдывается, что не сразу ее привез? Может, они тут все не в себе? Куда она вообще попала? Снова та же чертовщина.