Игрушка из грязных трущоб

***

Показав средний палец шалаве с бигудями, я со всех ног бросилась наутёк, петляя между темными переулками, пока не выскочила на дорогу.

Как вдруг...

Яркий свет фар резко ударил в глаза, ослепив до потери ориентации, так неожиданно, что я даже не сразу ощутила острую боль в животе, когда налетела на нечто холодное, скользкое, и как камень твёрдое.

На улице моросил мелкий дождь. И от этой поганой погоды я, кажется, ослепла. Поэтому и не увидела чертов автомобиль. В висках противно пульсировало, тело подбрасывало от кошмарной боли, а в живот будто всадили острый кинжал, который медленно и мучительно прокручивали изнутри.

Прежде чем я успела осознать, что лежу на капоте огромного, бронированного внедорожника, меня резко схватили за шиворот и грубо швырнули обратно на асфальт. Во время падения кепка слетела с головы, а тёмно-каштановые волосы хаотично разметались по железной поверхности автомобиля.

Больно ударившись копчиком, тихонько взвизгнула, рассматривая две огромные фигуры, склонившиеся надо мной с таким отвращением, словно я была не человеком, а ничтожным навозным насекомым, которое они мечтали жестоко растоптать. За то, что посмела заляпать грязью их «железное имущество».

— Твою ж мать! Эта сучка мне тачку поцарапала!!! Смотри!!! — я услышала хриплый мужской бас, который буквально насмерть разорвал мою барабанную перепонку.

— Да вижу я, бл*ть!!! — отозвался второй выродок, с виду казавшийся бесконечно высокой скалой.

Мужчины, чьи размеры и внешний вид внушали бесконечный страх, осмотрев махину, снова повернулись в мою сторону. Один из амбалов (тот, что покрупнее) присел напротив меня на корточки и, оскалившись в акульей ухмылке, больно схватил за волосы, выдрав парочку прядей, на что я умоляющее пискнула:

— Прошу… Не бейте. У меня есть немного денег. Я дам вам всё, что попросите.

— Ммм… Всё, говоришь?? — хохотнул свинолицый мудак с лысой башкой, и в его громадной лапище появился миниатюрный фонарик, который он направил мне точно в лицо, с любопытством изучая внешность, — Как насчёт твоей дырки??

О Боже…

Только не это!

Я отчаянно забилась в его стальных руках, пытаясь вырвать несчастные локоны из мертвой хватки бандита, на что ублюдок, глядя на мои жалкие брыкание, возбудился ещё больше.

— Слышь, Сев, а эта бомжатина ничего! Если отмыть, вполне сгодится на разок оттянуться. Ставлю сотню, что доходяга всё ещё целка! — прошипел второй приятель, который, прижавшись задом к капоту, деловито скрестив руки на груди, склонив голову на бок, рассматривал меня опасно прожорливым взглядом. Таким, с которым обычно голодный волк караулит отбившуюся от стада овечку.

«Дружок» же, противно облизнув пересохшие губы, громко закричал мне прямо в лицо, опаляя мою чувствительную кожу тошнотворным перегаром, от которого я чуть-было на смерть не задохнулась.

— О да, приятель! Ты прям мысли мои прочитал! Чур я первый на очереди!

Ушлёпки явно перебрали с выпивкой. Эти бессердечные выродки напоминали обритых «под ноль» двух братьев близнецов из фильма «Хитмэн», на которых были надеты чёрные строгие костюмы с красными галстуками, а поверх костюмов — кожаные плащи.

Глупая дурочка!

Кажется, я попала в капкан к элитным шавкам главного наркобарона притона.

Жилистая рука бандита по кличке «Сева», с силой рванула меня вперёд, вздёргивая на ноги. В этот переломный момент, теряя страх, я сжала руки в кулаки до болезненного хруста и со всей дури врезала коленом ублюдку между ног. И, кажется, услышала хруст. Напоминающий тот, с которым куриное яйцо падает на пол и вдребезги разбивается.

— Сукаааа! — лысый взвыл от боли, прикрывая пах руками, но хватку в области волос не ослабил. Вместо этого он замахнулся и с невероятной силой ударил меня по лицу, повторно отправив на капот колымаги, — Дрянь…

Адреналин резко стукнул в голову, поэтому я не сразу ощутила эту адскую боль в полном объёме. Плашмя шлёпнулась на спину, внутренне сгорая в огне от нахлынувших ощущений.

— Давай уже, бери её быстрей, пока стерва в отключке. Не то ещё хозяйство твоё откусит. Ах-ха-х! Вишь какая характерная попалась! Поручи как следует эту выдру вшивую, млять! Будет знать, как кочерыжками своими махать! — второй головорез, похоже, морально забавлялся, глядя на то, как его напарник скачет будто безлапый кузнечик, ужаленный осой, обеими руками придерживаясь за своё, вероятно опухшее достоинство.

Хорошо я его треснула!

Не зря на подушках периодически дома практиковалась, изучая по телеку уроки самообороны. Но вот блок поставить не успела.

Лучше бы сразу нож достала и кастрировала нелюдя.

Пока пыталась заставить разум, вместе с телом, вернуться в кошмарную реальность, Сева перестал поскуливать и уже на меня сверху навалился, жёстко вдавливая в капот джипа:

— Ну и несёт от неё… Может, на хрен такую?! Пусть бомжей развлекает. Лучше в бордель толкнём. Или Хозяину нашему помешанному на забаву. Если целка — дофига за такую рожу светит. Девчонка-то красотка.

На что напарник ответил:

— Да ну, тебе ж не привыкать мусор драть! Гандон надень и вперёд! Или чё, очкуешь, поди?

— Не. Просто брезгую чуток.

— Тогда отойди. Я первым опробую… — скомандовал Сева, уверенно отталкивая друга в бок, занимая его место, — Если и правда тугая, тогда тем более лучше боссу на забаву отправить!

— Ага! В коллекцию разбитых сердец и рухнувших надежд!
– дополнил утырок.

— Нет же! В коллекцию подранных вагин и безлимитных кончин! Ах-ха-ха! — перефразировал выродок, добавив, — Но в зад по-любому вдую… Даже если целочкой окажется, что маловероятно в этом мусорнике!

— Не факт, бро! Судя по одёжке — она будто всю свою жизнь в контейнере с помоями кантовалась! Сто пудово непорченная!
– омерзительно хрюкнув в ухо, кретин ещё сильнее вдавился в моё обмякшее тело, намереваясь протиснуть наглые грабли к пояску штанов.

Я, тем временем, попыталась сбросить урода. На что амбал с силой шлепнул меня по ягодицам, выбивая из гортани невольный стон боли. Для личной безопасности насильник заломил мне руки за спину, выдернул ремень из брюк и до онемения связал запястья.

Оторвав саднящую щеку от мокрого железа, снова попробовала выбраться, но тут же получила ещё один удар головой о капот. Теперь в глазах замелькали чёрные пятна.

А когда мигрень более-менее успокоилась — почувствовала, как нечто твёрдое, вытянутой формы, настойчиво прижалось к моим саднящим ягодицам.

— Чёрт! Проверь стерву! Дышит ли? Не перестарался? Хочу, чтобы в сознании была, когда я буду драть её во все её грязные щели!

Видела я плохо. Как в тумане. Но зато очень хорошо слышала. Каждое слово насильников будто острым скальпелем втыкалось в воспалённое сознание. А когда грабли домагателя рывком стянули с меня штаны — громко закричала, выпуская на волю первые горькие слёзы. Похоже, я оказалась той ещё слабачкой. Этот вшивый гандон ещё даже на миллиметр не вошёл в моё тело, а я уже во всю молила о пощаде.