Игрушка Ворона

Я не боялась крови, ее я видела чаще, чем тех же врачей. Но вот шприц и само осознание, что иглой мне проткнут кожу просто вспарывало мой и без того хлипкий самоконтроль. Для меня уколы по шкале ужаса стоят на втором месте после тесных темных пространств. Вроде и девка я уже здоровая, а боюсь уколов до трясучки в коленках. Даже вечно дрожащая от страха Леся, вела себя мужественней.

Сначала кровь взяли у нее, потом у Петьки, на очереди была я. Рассудок помутился только от одного взгляда на иглу. Всё! Хана! Держите меня семеро!

– Не-а, - нервно промямлила я, - это дерьмо вы мне не ткнете в руку, - ноги сами меня отнесли к двери.

– Девушка, успокойтесь и сядьте, кровь нужна для анализа, - твердым тоном заявила медсестра средних лет.

– Не сяду! – рявкаю и скрещиваю руки на груди.

– Я не собираюсь с вами тут нянчиться, сядьте в кресло, - женщина была настроена решительно и я тоже.

– Нет, - меня прошиб холодный пот, а коленки от страха затряслись так, что я боялась вот-вот рухнуть на пол.

– Не морочьте мне голову, - медсестра со шприцем в руках подошла ко мне, а я как ошпаренная выскочила из кабинета и тут же столкнулась с неподвижной фигурой охранника. Он даже не шелохнулся от того, что я в него врезалась. – Девушка, вы отнимаете мое время, - недовольно проговорила медсестра, выглядывая из кабинета.

– Я боюсь, - честно призналась я, но мое откровение никак не повлияло на женщину.

Вдруг охранник поднял меня за подмышки как куклу, которая совсем ничего не весит и внес в кабинет. Я начала упираться, но мужик никак не реагировал на мои протесты. Усадил насильно в кресло и прижал руки к подлокотникам, а я вела себя как ненормальная. Ну, с детства я боюсь этих проклятых иголок и ничего не могу поделать с этим дебильным страхом. Я не скупилась на матерные слова, пока медсестра пыталась воткнуть в меня эту чертову иголку. Не знаю как, но ей это удалось. Всё закончилось, а меня еще минут пять после этого потряхивало, как сумасшедшую, даже стыдно стало.

К обеду это мучение с больницей закончилось, и как я поняла, вечером Вадим получит полный отчет о нашем здоровье. Нас привезли домой. Я тут же легла спать. Голова после истерики разболелась просто невыносимо.

Когда я проснулась, за окном уже был вечер. Я вышла к друзьям в зал, они сидели на диване и перебирали какие-то вещи.

– Что это? – спросила я, зевая.

– Недавно привезли, - ответил Петька. – Настоящий смокинг для меня и униформа для Леси, уже завтра выходим на работу.

– Ого! Это отличные новости! А что там с нашим заключением?

– Наверное, всё в норме, раз дали зеленый свет, - проговорил Петя.

На следующий день друзья с утра пораньше уехали на свою новую работу. Я была искренне рада за них, да и они светились счастьем. Кажется, мы начали превращаться в полноценных людей. Сама же я осталась дома, не зная, что мне делать дальше. Но, наверное, прошло меньше часа, после того как я провела Петю и Лесю, как за мной тоже приехала машина. Меня везли к Вадиму, и я ощущала жгучую радость от этой простой истины.

Уже знакомые стеклянные двери «Корвина», сладкий аромат какого-то десерта, темные ступеньки второго этажа, дверь кабинета. Я толкнула ее и тут же запрела, не поверив собственным глазам. Вадим был не один с ним находилась Милана… Милана на его столе… Голая и стонущая от ласк Воронова. Краткий момент счастья не продлившийся даже сутки, разлетелся на осколки. Люди твари! Больше мыслей у меня никаких не возникло.

 ***

(Вадим)

Она спала в моей квартире, на моем диване, заботливо укутанная в одеяло, что я принес из своей личной спальни. В панорамном окне уже было видно рассвет, я всматривался куда-то в самую даль, далеко за пределы горизонта, спрятав руки в карманах брюк. Я слышал размеренное и такое тихое дыхание Алисы, оно меня почему-то успокаивало, вводило в некую гармонию с собой, со своими внутренними демонами.

С ней всё было иначе, не так как с остальными женщинами, которые были готовы прыгнуть ко мне в постель стоит лишь их поманить пальцем. Но в этом не было их вины, я сам искал таких спутниц, а в этот раз, девочка сама меня нашла, будто выбрала из ряда других причин. Она вчера сказала, что не знала прежде тех эмоций, которые в ней вызвал наш поцелуй. Стыдно признаться, я и сам не знал, и это уже служило первым тревожным звоночком. Нам нельзя… Мне нельзя. Я не хотел, чтобы Алиса стала для меня чем-то большим, чем просто человеком, которого я наградил своим покровительством. Идея сделать ее своей помощницей теперь мне кажется чудовищной. Хотелось спрятать эту девочку от посторонних глаз, но это вызовет лишние подозрения, слухи. Нет, ее надо отправить к подруге, пусть там работает официанткой. Определенно верное решение.

Я дал слабину там, где глава клана должен быть особенно бесстрастен. Наличие женщины, к которой ты неравнодушен, неотвратимо приведет к потерям и боли, а этого допускать никак нельзя.

Ухожу на кухню, чтобы выпить чашку кофе и покурить. Мне нужна трезвая голова, сегодня намечается очередная «стрелка» и если в этот раз конкуренты решат взять больше, чем могут унести с собой, перестреляю всех самолично.

Глубоко затягиваюсь никотином и медленно выдыхаю. Смотрю на свои наручные часы – пора выдвигаться. В два глотка осушаю чашку, горячий крепкий кофе обжигает глотку, но я не чувствую боли. Стараюсь как можно тише выйти из квартиры, чтобы не разбудить Алису. У самого глаза пекут, я так не сумел поспать, вроде бы, был какой-то намек, но в конечном итоге, очередная бессонница.

Уже вечером после мирного договора с конкурентами о расширение наших границ до соседней области, я по обыкновению приехал в «Корвин», чтобы поужинать. Милана рядом, не люблю, есть в одиночестве.

– Ну что там? – спрашиваю у охранника, который сегодня сопровождал Алису и ее друзей в поликлинику.

– Всё в порядке, правда, та, которая с разными глазами кипишь нехилый подняла. Иголки испугалась. Материлась похлеще наших ребят, но я применил незначительную силу.

Я сам себе едва заметно улыбнулся и отправил в рот кусок мяса. Мне нравилась некая самобытность Алисы. Она такая, какая есть и другой быть не хочет. Ее искренность, распахнутый взгляд – обезоруживали даже такого человека, как я. А этот шрам… Я проникся к нему особенной ненавистью, но при этом жутко хотелось его поцеловать настолько сильно, что что-то больно заломило в груди.

– Что с отчетом? – спросил я, пытаясь вернуть себе ту прежнюю хладнокровность, что вот уже много лет оставалась моей неизменной маской.

– Вот заключение докторов, - охранник протянул мне тонкую папку.

Я промокнул губы салфеткой и взял папку. Бегло изучив основные пункты, я не нашел никаких серьезных заболеваний: ослабленный иммунитет у всех троих, у светленькой девочки Леси небольшие отклонения в зрении, но незначительные, Петр имеет проблему с шумами в сердце, а вот Алиса… На ее отчете я остановился подробней. Проблемы с контролированием гнева, это я и сам уже понял. Несколько серьезных фобий, высокая предрасположенность к различным болезням легких, типа пневмонии, иммунитет самый слабый, нарушение сна. Листаю и случайно натыкаюсь на заключение гинеколога – девственница. Этот факт почему-то взбудоражил меня. Так она еще совсем девочка. Как ей удалось остаться такой? Да и вообще они трое были не в таком уж и плачевном состоянии как для детей, сбежавших из детдома, и считай живших под открытым небом. Вне всякого сомнения, Алиса позаботилась о том, чтобы свести возникновения болезней к минимуму. Она слишком привязана к своим друзьям, чтобы не следить за ними.

– Хорошо, - подытожил я. – Завтра вручишь им форму: смокинг и униформу из «Каира», ту, что с разными глазами приведешь ко мне.

– Слушаюсь.

– И чего ты так носишься с ними? – брезгливо спросила Милана, когда охранник ушел.

– Это не твое дело, - резко ответил я, делая глоток вина из своего бокала.

На следующий день я сидел в своем кабинете в «Корвине» и смотрел прямую трансляцию видеонаблюдения, шедшую из квартиры, где обитала Алиса. Во всех домах и квартирах, что принадлежат мне и моему клану, установлены камеры, таким образом, я всегда знаю, что и где происходит, снижая шанс получить нож в спину до минимума.