Игрушка

Заключённый молчал и испуганно смотрел на говорящего.

"Мужеложство да плюс развращение малолетних. Вы хотите сесть в тюрьму лет на десять? Учитывая, что в лагерях пидаров не любят, а делают из них "петухов" - вам там совсем не сладко придётся".

"Чего вы хотите от меня?"- спросил заключённый, ещё больше скрючившись на табурете и втиснувшись в угол камеры, в котором стоял табурет.

"Вы должны убраться из города!
– повысив голос, твёрдо сказал Иван.
– Обменивайте свою однокомнатную квартиру на любое жильё в любом месте СССР и мотайте отсюда, чтобы духу вашего здесь не было. Три месяца даю!"

Заключённый обрадованно согласно закивал.

Когда дома Иван рассказал обо всём жене, Ольга, выслушав мужа, подошла к нему и крепко поцеловала в губы.

"Какой же ты у меня умный", - сказала она восхищённо.

Иван только улыбнулся, взял жену за руку и повёл в спальню.

После любовного экстаза супруги лежали в постели и отдыхали. Каждый думал о своём. Первым заговорил Иван:

77 "Теперь нам нужно помочь нашему сыну стать настоящим мужчиной. Самим нам с этой задачей не справиться, но у меня уже есть кандидатура".

"Кто она?" - спросила Ольга и в ней шевельнулась ревность к чужой женщине, которая, несомненно, скоро окажется ближе к её сыну, чем она - его мама.

"Она моя помощница, - ответил Иван.
– Ей тридцать, она красавица и, мне кажется, без особых романтических комплексов. Нам нужно приблизить её к нашей семье. И вот, что я придумал: скоро у меня день рождения. Давай пригласим её к нам. А там будем действовать по обстановке. Если кто-то из нас в тот же день сможет с ней поговорить о нашем деле - хорошо, нет - будем ждать другого случая. Нужно чтобы она Бориса увидела".
– Иван замолчал, явно чего-то не договорив. Ольга подождала некоторое время, но муж молчал. Тогда она сказала:

"Мне как-то страшно за нашего Бореньку. Какая-то чужая женщина будет с ним..., - она замялась, подыскивая слова, - будет с ним жить, а мы - родители...", - Ольга вновь умолкла.

Иван обнял жену, прижал её к себе так, что их тела вновь почти слились воедино и прошептал на ухо:

"Это неизбежно. Уход мальчика-юноши-мужчины из семьи, где он родился, предопределён. И мы обязаны помочь ему в этом. А ты должна справиться со своими предрассудками: мальчик вырастает, находит себе любовь на всю жизнь и живёт с ней счастливо, радуя своих родителей внуками".

Жена в ответ прошептала:

"Я не против такого сценария, но он явно слишком идеален и очень редко когда воплощается в жизни; посмотри - сколько разводов, а сколько матерей - одиночек и мужиков, таскающихся по бабам. А ведь некоторые из них всю жизнь искренне ищут свою пару: женщины - своего единственного принца, а 78мужчины - свою Золушку. И все они не понимают, что сами виновны в своих скитаниях - у них нет в их супружеских отношениях чувства взаимной ответственности и ответственности перед детьми, которых они родили; сплошной эгоизм", - она замолчала, а Иван восхищённый тихо произнёс:

"Да ты у меня умница!"

Воцарилось молчание. Он чувствовал, что его жена после такого диалога, оставаясь в его объятиях, задумалась. Затем, тоже шёпотом, она произнесла мужу на ухо:

"Насчёт внуков, ты прав, любимый".

– -----------------------------------

Когда был в очередной раз в Ленинграде, Иван рассказал Оксане о случившемся с его сыном. С ненавистью в голосе помянул физрука - "растлителя малолетних".

"Мерзавец, конечно, - согласилась сестра, - но не всё здесь так просто, Ванечка. В моей книге есть глава под названием "Гермафродитизм - физиологическое будущее человечества". Тебе бы надо её прочесть".

"А что там?", - спросил Иван.

Сестра помедлила, видимо, сосредотачиваясь и заговорила:

"В каждом мужском организме есть женские гормоны, а в женском - мужские. Физиологически мы развиваемся, а, значит, человеческое существо способное не только оплодотворять, но также и рожать себе подобных - есть более совершенное существо, чем однополое. Вот и получается, что, при определённых обстоятельствах, когда-то может появиться на свет такой совершенный гермафродит. Философы его называют андрогином. У нас за мужеложство судят, а на Западе уже поняли, что люди эти вовсе не преступники. Одни из них, допускаю, больны, но есть и другие. Их я бы назвала - духовные андрогины, то есть такие, которые физиологически ещё обычные, а в душе уже люди будущего. У них непреодолимая тяга к особям своего пола. Так что гомосексуализм - это явление не однозначное". Она замолчала, но после непродолжительной паузы продолжила:

79"Мужчины и женщины при половом контакте обмениваются жидкостями. То есть получается, что для достижения физиологического совершенства, организмы требуют для себя недостающие элементы. Кому-то не хватает женского, кому-то мужского. И совсем не обязательно, что субъекту с мужскими половыми признаками нужны именно женские элементы. Бывает, что природа так распорядится, что ему нужны именно мужские. То же и с женщинами. Некоторые из нас чувствуют себя больше мужчинами и потому им нужны женские элементы. Рождается лесбийская любовь".

Иван попытался возразить:

"Выходит: пусть все подряд сношаются между собой без половых различий?"

Оксана: "Предоставим конкретному индивиду возможность самому решать какой секс ему нужен. Его собственный организм ему подскажет".

Иван: "Но есть же такое понятие, как разврат!"

Оксана: "Есть! Это относится только к малолетним. За развращение детей нужно карать".

Диалог сестры и брата прекратился. И как бы подытоживая сказанное, Иван произнёс: "Нужно серьёзно, на научной основе, изучить этот вопрос".

– ---------------------------------

Прошло два года.

И вот вдруг, однажды Ивану позвонил из Москвы Яковлев Григорий Панкратович. Сам позвонил, без секретаря и - домой. Вечером в квартире Бутов трубку взяла Ольга. Молча выслушала то, что ей там сказали и передала телефон мужу со словами:

"Из Москвы звонят".

80 Иван взял трубку и произнёс только одно слово: "Да"; а затем, на протяжении минут пятнадцати, молча слушал. А перед тем как положить трубку сказал:

"Я вас понял, Григорий Панкратович, буду в срок".

Ольга ждала, ждала объяснений и, не дождавшись, спросила:

"И где же ты будешь? И в какой срок?"

"В Москве, Оленька, в Москве в конце ноября. Григорий Панкратович хочет, чтобы я присутствовал на пленуме ЦК", - Иван замолчал и задумался. Затем добавил к сказанному:

"Есть у меня такое чувство, жена, что скоро нам придётся перебираться на жительство в Москву. Поедешь в столицу жить, а?" - полушутливо спросил он жену.

"Мне и здесь хорошо, но если надо - поеду. Куда ж я без тебя".