Игры масок
Шрифт:
Что ж, ему действительно было приятно узнать, что с Васей и девушкой всё в порядке. В конце концов, можно успокоить себя глупой мыслью о том, что Славик умер не зря. Вот только это нисколько не успокаивало, а скорее бесило…
Спустя ещё несколько часов беспокойного сна, перемежаемого мутными размышлениями, Алексей открыл глаза с чётким пониманием того, что станет делать дальше. Нет, не мстить. Как говорил Сенсеич, месть опустошает. Дорога мести никого не доводила до добра, и Алексей отлично знал это… Тот единственный раз, когда ярость взяла верх над здравым смыслом, ему не
«Месть пожирает тебя изнутри и делает слабым, в то время как наказание совершается палачом без чувств не ради мести, а просто потому, что человек это заслужил. Приговор выносится и приводится в исполнение, а уверенность в правильности этого приговора лишь придаёт сил, — буднично произнёс Сенсеич, ломая тому парню руки. — Ты ещё слишком молод, чтобы уметь отстраняться и вершить правосудие без ущерба для себя».
Алексей до сих пор не понимал, как Сенсеич умудрился появиться именно там и именно тогда… Будь то невероятная случайность или запредельная интуиция, в любом случае он умудрился остановить пышущего яростью ученика и в корне поменять ход событий. Хотя главное — результат. А он был именно таким, как и планировал Алексей.
«Да, возможно, тогда я и не был готов, но теперь… Тот, кто сделал это со Славиком, должен быть именно наказан! А наказание за убийство может быть только одно. — Он сел на кровати в позу лотоса и глубоко вздохнул. — Я во что бы то ни стало должен достать зеленоглазого ублюдка!»
Проведя некоторое время за обычной медитацией, Алексей окончательно пришёл в себя и вновь почувствовал жуткий голод. Все уже спали, поэтому он на цыпочках пробрался на кухню и принялся изничтожать съестные запасы из холодильника.
Только он подогрел чайник и сделал несколько бутербродов, как за спиной раздался едва слышный скрип.
— Не спится? — тихо спросил отец.
В спортивных штанах и модной майке «Адидас», обтягивающей уже неплохо накачанную «пивную мышцу», он смотрелся довольно забавно.
— Сколько же можно спать-то? — вяло поинтересовался Алексей и неожиданно для себя зевнул.
— Видимо, много, — усмехнулся в усы Селин-старший. Алексей налил ещё одну чашку чая для него и вгрызся в бутерброд.
— Переживаешь? — тихо поинтересовался отец, сев напротив и взяв в руки чашку.
Сын какое-то мгновение молчал, стараясь сдержать захлестнувшие его чувства, но удержаться не смог.
— А ты как думаешь?!
— Успокойся, я просто спросил, — мягко произнёс отец.
Алексей глубоко вздохнул и попытался взять себя в руки. Что за дела? Подобные вспышки ярости могут быть у Алекса, но никак не у примерного сынишки Алексея.
— Прости, — только и смог сказать он.
— Это нормально, — пожал плечами отец. — Тебе пришлось пережить такое…
Вот именно, что пережить! А кому-то этого сделать не удалось…
Алексей в который раз удивился тому, что не может проронить ни одной слезы. Это убивало. Умом он понимал, что должен оплакать друга, но ничего не получалось. Ночью он с силой сжимал веки, но не смог выдавить ни капли. Он чувствовал себя последней сволочью… и ничтожеством…
—
Знаешь, — отец задумчиво провёл пальцем по краю чашки. — Люди по-разному переживают потерю близких. Сначала проходит стадия неверия, потом осознания и затем привыкания…«О нет, он опять затеял свои профессиональные разговоры, — раздражённо подумал Алексей. — Неужели это действительно помогает его пациентам?»
— Но у мужчин в силу ряда психологических особенностей очень часто вторая стадия проходит мимо. Ты привыкаешь к мысли о том, что твоего друга больше нет, но что-то внутри противится этому. Ты ощущаешь себя бесчувственной сволочью, продолжая жить и получать удовольствие от простых вещей, таких как пища…
Алексей с неприязнью посмотрел на бутерброд в руках.
— …общение с друзьями… Но факт остаётся фактом. Человек ушёл, а твоя жизнь продолжается.
«Продолжается …»
— Не сразу, конечно, но ты поймёшь это…
«Одно дело — смириться с потерей друга, и совсем другое — простить себе его смерть…»
— Знаешь, пойду-ка я спать, — Алексей демонстративно зевнул.
— Да, конечно, — опомнился отец. — На самом деле я хотел тебе сказать кое-что… по поводу недавнего нашего разговора.
Алексей почесал затылок.
— Э…
— Насчёт секции боевых искусств.
Алексей поднялся было с табуретки, но тут же рухнул обратно. Что?!
— Ох… помню, конечно.
Отец облегчённо вздохнул.
— Вот и отлично. Тогда завтра с утра сходим в зал к одному моему знакомому.
В зал?! О нет!
— Но я не уверен, что готов… — попытался увильнуть Алексей.
— Всё нормально. — Селин-старший похлопал его по плечу. — Ты в хорошей физической форме, да и ребята там дружелюбные, помогут тебе влиться в процесс.
Алексей собрался напомнить, что только вчера ночью подрался с насильником и у него до сих пор всё тело в синяках, но вовремя прикусил язык. Чтобы не волновать родителей и не давать следователю лишней информации, ведь Селин как-то упустил подробности ночной стычки во время дачи показаний.
— А ты-то откуда знаешь об этой секции? — запоздало поинтересовался он.
— Тренер в этой секции мой старый друг. Я уже позвонил и договорился, что приведу тебя завтра к нему в додзе [22] .
22
Додзе — зал для обучения, занятия боевыми искусствами (яп.).
«Додзе?! Ой, что-то мне это не нравится, — поморщился Алексей. — Почему-то у нас в стране, если начинают выносить напоказ японские и китайские названия, ничего хорошего в школе боевых искусств не найти. С другой стороны, если они не принадлежат к одной из федераций, о чём вообще можно говорить? Эх, как бы узнать, что это вообще за единоборство такое? Вроде бы японское, судя по „додзе“, но какое именно?»
— Э… а подробнее нельзя?
— Завтра всё увидишь, — отмахнулся отец. — Выспись как следует.