Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Игры мажоров. Хочу играть в тебя
Шрифт:

А так мы сводные, которые живут в параллельных мирах и никогда не пересекаются. Это проще и понятнее.

Никита медленно выпрямляется, уголки губ изгибаются в усмешке, в глубине глаз появляется незнакомый блеск.

Это его новый апгрейд, я не помню такого Никиту. И мое плохое зрение здесь ни при чем. После операции на глазах зрение полностью восстановилось.

— Я выбрал, — медленно отвечает Ник, а я всеми силами стараюсь унять мелкую дрожь, вызванную вибрациями его голоса. — Двойной эспрессо.

— Кофе в автомате, автомат у тебя за спиной.

Напитки все делают себе сами, — плавно веду рукой по воздуху. Пусть думает, что я показываю на автомат, хотя на самом деле я отгоняю призраки прошлого.

Из-за Никиты на раздаче образовался настоящий затор, а скоро закончится перерыв. Чтобы все успели пообедать, нам с Оливкой придется работать вдвое быстрее.

Но Топольского мало волнуют проблемы других. Он размазывает глазами мои губы, а его низкий голос впечатывает меня в пол:

— Хочу, чтобы ты сделала.

Его слова звучат слишком двусмысленно, хочется ответить достойно, но сейчас меня хватает лишь на то, чтобы мотнуть головой.

— Я не делаю кофе.

— Так я и не о кофе, — Никита говорит негромко, но я его слышу.

Услышала бы, даже если бы он только подумал.

— Кит, хочешь, я тебе сделаю? — из-за плеча Топольского выглядывает его поклонница со слетающими трусами.

Она смотрит на Никиту затуманенными глазами, полными восторга и обожания, и облизывает губы. Топольский разворачивается, окидывает ее оценивающим взглядом. Затем переводит глаза на меня, и мне хочется прикрыться.

Один из парней, которые пришли с Никитой, толкает его в плечо.

— Не тупи, Кит. Эта малышка со вчерашнего вечера тебя клеит, а с Мари ты только время потратишь зря. Она же недотрога, ни с кем не мутит.

— Даже так? — Топольский насмешливо приподнимает бровь. — Недотрога, серьезно? Скажи еще, что она целка, Джас.

Я растерянно моргаю, не знаю, что ответить. Краска бросается в лицо — я не привыкла, чтобы меня обсуждали, делая вид, что я слепая и глухая. Приятель Никиты пожимает плечами.

— Я не проверял.

Лицо Топольского становится непроницаемым, но в глазах закипает ярость.

— Ладно, пойдем, Джаспер, — он поворачивается к девушке: — Приноси кофе после лекций на стадион, заодно отсосешь мне, пока я буду его пить.

Разворачивается и врезается плечом в толпу. Парни переглядываются и следуют за ним к выходу.

— Мне фасоль и бекон, — слышу, как сквозь вату, и мне требуется некоторое время, чтобы понять, где все это брать.

??????????????????????????

Глава 1-2

Уже час ночи, а я лежу с открытыми глазами и разглядываю темный потолок. Оливка давно сопит, обняв подушку, мне даже завидно. Время для сна у нас не так много.

С утра лекции, потом отработка на раздаче в кафетерии,

на вечер я еще записалась на подработку в раздевалках. Если не высплюсь, буду пугать сокурсников покрасневшими глазами и засыпать на ходу.

Но уснуть не получается. Стоит закрыть глаза, передо мной встает чужое, холодное лицо Никиты, и сон моментально улетучивается.

Из головы не идут грязные слова, сказанные девушке. Когда Ник успел стать таким — жестким, грубым, циничным? Если бы я не видела своими глазами, не поверила бы. Я помню совсем другого Никиту. Моего.

Мы с ним целовались в его машине, и он изо всех сил сдерживался. Ему было трудно, точно так же, как и мне.

Настойчивые руки ползли под платье, под футболку, я их останавливала и просила Никиту так не делать. Не потому что я ледышка или недотрога, как меня называют в университете.

Никита первый парень, с которым я испытала желание. Первый и единственный. С ним мое тело узнало, что такое возбуждение и определило мои самые уязвимые точки.

Мы с ним только целовались, а они сами начинали гореть и требовать прикосновений. Даже сейчас стоит вспомнить его крепкие, горячие губы, меня тут же пробирает до дрожи в коленях.

Я не ломалась, мне до безумия хотелось позволить ему больше, чем поцелуи. Но я знала, что потом сама не смогу остановиться, а тем более не сумею остановить его.

Наши отношения с самого начала были под запретом. Нам и целоваться было нельзя, потому что Андрей Топольский мог оказаться моим отцом. Но у меня не хватало сил совсем отказаться от Никиты.

Зато ничего не помешало ему отказаться от меня.

Обхватываю себя руками. Теперь мне холодно, хотя в комнате довольно тепло и даже жарко. Я не знаю в точности, что произошло. Между нами были чувства, и не только с моей стороны. Это было настоящее помешательство, одно время Никита даже предлагал уехать, начать жить вместе.

Мне казалось, у нас на двоих одно сердце. Одна нервная система. Одно дыхание. И я до сих пор не могу понять, с какого момента все это закончилось. Что стало точкой финального отсчета, в конце которого мы с Никитой Топольским стали друг другу чужими.

Прокручиваю в памяти события двухлетней давности.

Последние минуты перед взрывом. Это «мой» Никита сдержано и невозмутимо пробовал договориться с помешавшимся на мести Грачевым. Ублюдком, который решил устроить в нашем лицее «колумбайн».

Договориться не получилось ни у него, ни у Андрея, ни у Шведова, моего настоящего отца. Грачев взорвал гранату, и меня собой накрыл Андрей Топольский. Мы никогда об этом не говорили, но я точно знаю — в тот момент он был уверен, что я его дочь. И таким образом надеялся искупить вину перед мамой.

Я больше месяца пролежала в больнице. Никита, который дежурил возле меня в палате после реанимации и вытирал слезы на моих щеках, тоже был еще тем, «моим» Ником.

Я ничего не видела из-за повязки, но чувствовала себя в безопасности, потому что все это время он был рядом со мной.

Поделиться с друзьями: