Игры менталистов. Ловушка памяти

– Может, я так среагировала на какой-то из имеющихся у вас артефактов? – предположила вслух. – Получается, что у меня перед глазами потемнело от вашего прикосновения.

Лорд Бестерли посмотрел с сомнением.

– Всё возможно, но я никогда не видел такой кардинальной реакции. Ни у кого, - он покачал головой. – Ладно, с этим позже разберёмся. Дайте мне всё же руку, нужно отыскать вашего сына и его друзей.

В этот раз я колебалась ещё сильнее, чем в прошлый. Совсем не хотелось снова бухнуться в обморок. Пришлось мужчине самому поймать мою ладонь и… ничего не произошло. Я ощутила лишь лёгкую шершавость его кожи и волну тепла, пробежавшую по моему телу.

Надрез Эйтан делал очень осторожно. Видимо боялся, что от этого я снова потеряю сознание. Крови ему потребовалось совсем чуть-чуть, всего пару капель. Едва они оказались на кончике кинжала, маг растёр их между пальцами и, прикрыв глаза, принялся выстраивать матрицу сложнейшего заклинания. А когда всё было готово, тихо произнёс:

– Селтуро агрифи, - и перед ним появился красный пульсирующий шарик.

А потом от него отделился тонкий луч, больше напоминающий нить. Он унёсся куда-то в темноту, а спустя несколько мгновений вернулся и распался на две части: одна ударила в мою ладонь, как раз в место пореза, а вторая попала в грудь мужчины. Он от неожиданности едва слышно охнул и резко выдохнул.

– Очень странно, - выдал, сначала взглянув на луч, потом на меня. – Обычно он возвращается либо к личной вещи, по которой ведётся поиск, либо, как у вас, к крови. Но не к тому, кто создал заклинание.

Я тоже это знала. Но даже не представляла, почему в этот раз магия повела себя таким образом.

– Ладно, с этим тоже разберёмся потом, - проговорил лорд Бестерли, поднялся с лавочки и учтиво протянул мне руку. – Идёмте, Изабель. Импульс не продержится долго. Нужно спешить.

Его руку я не приняла. Побоялась последствий. Он на это только иронично скривился, но комментировать не стал.

Красноватый луч повёл нас в противоположную от академии сторону. Шли мы быстро, но довольно долго. Миновали больше десяти кварталов, когда импульс повернул направо. Дальше пришлось поплутать по закоулкам, но в итоге мы выбрались на небольшую площадь, за которой стояло трёхэтажное здание старой постройки. И луч указывал именно на его дверь.

– Что это за место? – спросила я.

– Больница Девы-хранительницы, - ответил лорд Бестерли, и его голос прозвучал обеспокоенно. – Идёмте. Надеюсь, с вашим сыном не случилось ничего серьёзного.

Но попасть внутрь оказалось непросто. Сначала нас банально не хотели впускать, сославшись на то, что по распоряжению управляющего в ночное время принимаются только пациенты, которым нужна неотложная помощь.

Тогда-то я и сообщила, что упала в обморок, и перед глазами до сих пор темнеет.

Этого оказалось достаточно. Нам позволили войти. Даже проводили в приёмный кабинет. И вот там-то лорд Бестерли устроил дежурному врачу и сестре форменный допрос. А они сообщили, что примерно два часа назад к ним принесли мальчика лет пятнадцати.

– Что с ним?! – воскликнула я, нервно вцепившись в руку Эйтана. Он поморщился, но возражать не стал. – Его имя Ильер?

– Не знаю, тиса, - покачал головой молодой врач. – Мальчишки, принесшие его, сразу сбежали, а сам он без сознания.

– Пожалуйста, пустите меня к нему! – взмолилась, уже себя не контролируя.

– Как он выглядит? – ровным серьёзным тоном поинтересовался лорд Бестерли.

Но вместо доктора ответила сестра.

– Пусти их, тут же сразу видно, что это его родители. Парень дико на отца похож. Это даже несмотря на гематомы видно.

– Гематомы… - ошарашенно повторила я.

Врач вздохнул и всё-таки направился к двери. Мы последовали за ним.

Остановился он только на втором этаже у двери в конце коридора. Снова обернулся к нам и сказал:

– Палата общая. В ней сейчас все спят. Тихо посмотрите и снова выходите сюда. Поговорим тут. Только, пожалуйста, давайте без истерик. Мальчика потрепали, но ничего непоправимого нет.

И, толкнув дверь, первым шагнул в большую палату. Сейчас она освещалась только тусклым зеленоватым фонариком под потолком. Я слышала, что такие светляки, созданные целителями, сами способствуют ускорению излечения больных.

Ильера увидела сразу. Он лежал на узкой койке у окна – одной из пяти имеющихся в палате. Его лицо было бледным, под глазом образовался большой синяк, бровь и губа были разбиты, голова перевязана, а на бинтах проступила кровь.

Это зрелище оказалось для меня слишком… слишком болезненным. Я снова схватилась за лорда Бестерли, а он в ответ просто обнял меня за плечи. А потом и вовсе поспешил вывести из палаты.

– Ваш мальчик? – спросил врач, когда мы снова оказались в коридоре.

– Наш, - ответил Эйтан. – Расскажите, что с ним. Какого характера раны? Каким образом получены?

Его голос звучал строго, по-деловому. Как у настоящего стража порядка.

– Драка, - развёл руками доктор. – Из самого неприятного – сломаны два ребра. Мы срастили, но нужно время, чтобы магия закрепилась. Потому в ближайшие три дня ему лучше вообще с постели не вставать. Была неприятная рана на затылке. На лбу пришлось наложить несколько швов. В остальном – ссадины и гематомы. И что самое странное – его руки не сбиты, будто сам он никого так и не ударил, хотя парень с виду крепкий. Следовательно, я бы предположил, что это не просто стычка.

– Целенаправленное избиение, - понимающе кивнул лорд Бестерли.

Я вздрогнула, а его рука на моих плечах сжалась сильнее.

– Полиции сообщали? – спросил он.

– Пока нет. Мы только перед вашим уходом перевезли его в палату из операционной.

– Я сам сообщу, - заявил Эйтан.

– Как отец имеете полное право, - согласился доктор.

– Я не его отец, - покачал он головой.
–  Я декан его факультета.

– Правда? Странно. Между вами удивительное сходство, - улыбнулся врач. И зачем-то ляпнул: - А вы точно уверены, что вы не его отец?

– Точно, - раздражённо бросил тот.

Что за глупости они вообще обсуждают?

– Доктор, я могу остаться здесь? Посижу в коридоре. Вдруг Илю что-то понадобится?
–  спросила я о действительно важных вещах.

– Исключено, тиса, - покачал он головой. – До утра посторонних здесь быть не должно. Мне, скорее всего, влетит даже за то, что я тут с вами беседую.

– Пожалуйста, - тихо взмолилась я.

– Нет, - категорично ответил он. – И мой вам совет. Идите домой, выпейте успокоительного и просто поспите. А утром возвращайтесь сюда с документами мальчика. Вы мне только скажите его имя и фамилию. А то пока числится у нас как безымянный.