Игры порочной крови

— Первый — Граф Найгин ди Казе- широко известен своими консервативными взглядами. Но его сын частенько бывает в Замке Похоти де Савора. Ладно бы развлекался, но он играет. Причем отвратительно.

— Крис? — брюнет бросил вопросительный взгляд на приятеля, с которым они вроде больше не цапались.

Тот отложил свиток который вычитывал, неодобрительно глянул на Арвана, позволявшего мне видеть секретные документы, подозрительно на меня, но до ответа снизошел:

— Не буду спрашивать, не сама ли леди заметила младшего Найгина в этом занимательном месте, — Арван кашлянул, Кристэн сменил тон. — Это мы давно выяснили, даже покупали информацию, погасив один из долгов этого молокососа.

— Не надежен, — резюмировал Арван.

— Барон Шагал ближайшие месяцы будет втянут в маленькую и отнюдь не победоносную войну, в которой потеряет жирный кус от своих земель, — продолжила я, накручивая на пальчик локон.

— Крис, почему мы об этом не знаем?

— А не плод ли фантазий леди данная информация? — прищурился блондин.

Пожала плечами. Пожалуй, я в числе нескольких человек, которые знают о предстоящей заварушке. В том, что старый Гатор не упустит своего, не сомневалась.

— Как прибудем в столицу, наведу справки, — сдался Кристэн.

— Да уж будь добр. Информаторы за что деньги получают?

А я подумала, что информатор, добывающий сведения такого уровня должен быть, например мной. И улыбнулась своим мыслям. Всё-таки работа у меня была интересная.

— Лира, — отвлек меня от приятных воспоминаний не менее приятный баритон. — Еще что-то скажешь по этому документу?

Я пробежала глазами витиеватый текст. Формулировку пусть крючкотворы от делопроизводства вычитывают, а вот по фактам могу и подсказать:

— Третьей стороной выбран Островной банк. Уж не знаю какие у вашей страны с островитянами отношения, — врала конечно, знала, и неплохо, — Но вот у Илирии они вот-вот обострятся.

Про эмбарго говорить не стала. Поднялась, ощутив как сквозь юбку бедро огладили его чуткие пальцы, и сообщила, что хочу подышать воздухом. Провожали меня два очень задумчивых взгляда.

На палубе второй день чинили и латали всё что было потрёпано штормом. Свежий еще ветер налетал порывами, и волнение было немалым, однако погода установилась теплая, солнце приятно пригревало. На лице сама собой воцарялась улыбка. Двое матросов подчеркнуто старательно смазывали и подгоняли механизм лебёдки лодки, пригодной для схода на берег без причала. Я задумчиво последила за работниками и ушла на любимое место на бухте каната.

Спустя некоторое время над головой послышался разговор. Чуть надтреснутый, глубокий голос капитана Далина и сразу отдавшийся дрожью хрипловатый баритон.

— Завтра к ночи будем в виду Таринского залива. Только в северную бухту я до полуденного прилива не пойду.

— Волну не сможешь поднять?

— Перенапрягся, — я почти воочию увидела, как морской волк пожимает плечами.

Тут меня заметили.

— Леди Лира, — приветствовал капитан, когда я обошла пристройку и поднялась к мужчинам.

— Доброго дня, капитан Карас.

— Почему леди Лира? — заинтересовался Арван.

— Ну так леди же, — ответ был дополнен пожатием плечами и улыбкой.

— Почему Лира, а не Лирана? — не сдался брюнет.

Седой мужчина замер на некоторое время, видимо прислушивался не нарушит ли ответ границу клятвы. Но всё-таки ответил.

— Еще будучи очаровательной девчушкой она настояла, чтоб я звал её именно так.

А я вспомнила…

И тоже припекало солнце, пронзительно орали чайки, проносясь над парусами. Им иногда что-то отвечал и грозил кулаком старый боцман Мика. Слова были не знакомые, но когда я попросила повторить, мне было объявлено, что это не для юных ушек. Ну ничего, когда я вырасту, то смогу слушать и говорить любые слова.

Мама переносила качку плохо, потому мы или сидели на палубе, где для неё ставили плетеное кресло, или она скрывалась в каюте. Сейчас она как раз ушла отдохнуть и отец отправился с ней. А мне была предоставлена свобода действий. Абсолютно упоительное чувство, когда тебе семь лет.

Мика удил рыбу, а я ему помогала, подставляла бадейку, в которую он складывал улов, да накрывала крышкой. А еще кидала крикливым птицам куски унесенной с обеда лепёшки, наблюдая как они ловят подачки на лету, или срываются за упавшими кусками в волны. Наверно мой дар проявлялся уже тогда, воду я обожала. Хотелось так же нырять в пенный след, тянущийся за медленно идущим кораблем.

— Не запачкайте платьице, маленькая леди, — подошедший капитан Карас указал на жидкие подарочки от птиц, порой попадавшие на палубу.

— Я не маленькая, мне скоро будет восемь, — возразила я. — И я не хочу быть леди, я хочу быть капитаном и плавать в море.

— Капитан Лирана, — усмехнулся мужчина.

— Лира. — полное имя я не любила.

— Значит, капитан Лира.

— Да, — раз я теперь капитан, то могу спросить. — Капитан Карас, а что такое курва криворотая?

И тогда я не поняла, почему этот морской волк закашлялся, а старый боцман запылал ушами.

Следующий раз я видела капитана, когда мы плавали в Марвею запечатывать мой дар. Тогда они пропадали с отцом, и я с ним совсем не общалась. Почти всю дорогу мы просидели с мамой в каюте, погода была не располагающая к прогулкам. Трудно поверить, что прошло уже десятилетие с тех пор.

Как всегда при воспоминании о родителях на сердце стало грустно.

Из воспоминаний меня выдернули легшие на мою талию ладони.

— Мыслями ты где-то далеко? — привычно щекотнул нервы хрипловатый баритон.

— Скажи, демонстрацию этих ваших жезлов проводили на людях? — неожиданно даже для себя спросила я.

— Естественно, нам предоставили нескольких подозреваемых в чародействе.

— Не жалко было… — я замялась.

— Нет, — Арван убрал руки, облокотился на фальшборт рядом со мной. — Они были достаточно недальновидны, чтобы попасться. И если б не жезл, правду из них вероятнее всего тянул бы палач.

Пришлось признать его правоту, храмовые палачи — само порожденье бездны.

— Ты ведь увидела знакомое имя в документах на столе?

— Возможно, — уклончиво ответила я.

Думать о том, что в рамках демонстрации Арван тыкает жезлом в пухленькую хохотушку Малин и та оседает кулем на пыльный пол, скорчившись в последней попытке защититься… Я тряхнула головой, отгоняя неприятное видение. Малин Роуз была одной из востребованных в определенных кругах чародеек, на которую закрывали глаза. Она ставила противозачаточные чары.

— Насколько я знаю, — неожиданно улыбнулся лорд Нойон, — На днях из храмовой тюрьмы для одаренных был совершен дерзкий побег. И теперь группа лиц уличенных в колдовстве движется в сторону перевалов и границы с Империей.