Игры в любовь

— Надолго это? — спросила Джуди.

— Могу соврать, — ухмыльнулся медбрат, — но не буду. У нас сейчас завал. Вряд ли быстро.

— Кэти, тебе сейчас лучше уехать, переночуешь у меня, — твердо сказала Таша.

Она тоже выглядела усталой. Свидетельские показания; поездка в травматологию; долгое бдение под флуоресцентными лампами на раздолбанных пластиковых стульях, отлитых под задницы, которые просто не встречаются в природе, — после таких ночных развлечений люди не ходят летящей походкой. Однако круглое лицо Таши излучало уверенность, а взгляды, которые она бросала на Мика, жгли так, что любой, у кого слой эмоционального тефлона был потоньше, чем у Мика, давно бы уже сгорел дотла.

— Таша, — сонно пробормотала Кэти, — у тебя же только одна кровать.

— Вместе ляжем. Или я на полу. Устроимся как-нибудь. Но ты едешь со мной.

— А к нам ты не хочешь? — неуверенно предложила Кэти. — У нас есть вторая кровать.

— Нет, — процедила Таша сквозь зубы. — Туда ты сегодня не поедешь. Пошли!

Она походила на расплывшегося ангела мщения, ради разнообразия облачившегося в тесную футболку и мешковатые джинсы. Но силы воли у этого ангела с косичками вполне хватило, чтобы подчинить Кэти.

— Ладно. Я и правда ужасно устала. — Кэти зевнула. — Мик…

Она посмотрела на него и, кажется, впервые осознала всю чудовищность произошедшего. Тревога за Мика и стресс от пережитой драки на время затмили суть случившегося: неверность Мика. Но после того как спокойствие медбрата нагляднее всяких слов продемонстрировало неопасность травмы Мика, до Кэти наконец дошло, что ее благоверный изменял ей с сербкой, которой нет еще и двадцати. Лицо Кэти сморщилось, точно скомканная салфетка, нежные, еще совсем по-детски округлые щеки внезапно точно съежились и обвисли, губы скривились, а воспаленные глаза наполнились слезами. Кэти сделала движение, словно желая поцеловать Мика на прощанье, но остановилась и замерла в неудобной позе, слишком усталая и измученная, не в силах решить, чего же она хочет — остаться с ним или уйти.

Решение приняла Таша. Она положила пухлую руку на хрупкие плечи Кэти и буквально потащила ее к выходу, даже не оглянувшись на оставшихся. Наклонив голову, она что-то ласково шептала подруге.

Зрелище было душераздирающее. Они напоминали двух подростков, раздавленных взрослой жизнью. Глядя на них, Джуди со стыдом осознала, что разрывается между жалостью к Кэти и почти животной радостью, что весь этот ужас случился не с нею. Вот он, самый страшный из женских кошмаров: беременная, с неверным мужчиной. Какая-то часть нашей души всегда утешается чужим несчастьем, и Джуди поймала себя на том, что неожиданно взбодрилась: ей-то самой, по крайней мере, не придется наблюдать за муками, которые предстоят Кэти. А бедной Таше не позавидуешь.

Медбрат помог Мику подняться. Тот послушно поплелся за ним, даже не обернувшись на Салли и Джуди.

— Надо дождаться и узнать, что они скажут, — произнесла Салли. — Вы нам сообщите, если сотрясение мозга? — крикнула она медбрату.

Тот оглянулся:

— Угу. Только придется малость подождать. Сначала надо швы наложить.

Они скрылись в грязном коридоре.

«Господи, — думала Джуди, глядя им вслед, — что творится с нашим здравоохранением?! Полы немытые, персонал спит урывками, а автомат с кофе, судя по всему, не работает уже лет десять». Агрегат на стене висел криво — очевидно, один из страждущих, раздосадованный тем, что ему отказали даже в эрзаце капуччино, выместил на нем свой социальный протест. Металл вокруг кнопки возврата бы покорежен — должно быть, кто-то столь яростно давил на нее, что вывихнул палец, а потом ждал часа три, пока ему окажут первую помощь.

— Вам еще повезло, что сегодня никого с ножевыми ранениями, — сказала регистраторша, когда Салли и Джуди снова сели. — Тогда бы вы ждали еще дольше.

— Вот и чудесно, — ответила Джуди. — Будем оптимистами.

Она оглядела людей, сидевших в приемном покое, но те были либо слишком подавлены, либо слишком больны, а потому не смогли оценить юмор этого диалога.

— Ну, а ты как? — спросила она, переводя взгляд на Салли.

— Даже не знаю. Какое-то безумие.

— Вот именно, — согласилась Джуди.

Впервые с той ссоры в «Пицце Экспресс» они не просто оказались с глазу на глаз, но нормально разговаривали. Джуди вознамерилась поглубже закопать топоры, которые все еще торчали из земли. Она твердо решила вести себя так, будто никакой размолвки попросту не было. И пока ей это удавалось.

— Не знаю, что и думать. — Салли откинула с лица волосы, поерзала, пытаясь устроиться поудобнее, и страдальчески скривилась. — Боже, я готова на преступление ради чашки кофе.

— Да уж. Не помешало бы им починить аппарат или найти спонсора, чтобы установил новый. «Нескафе», «Кока-кола»… И плевать, что Минздрав наживается, все лучше, чем кофеиновая ломка.

— Только не «Нескафе»! — В Салли мигом пробудилась сознательность среднего класса. — Ты что, забыла? Они же используют детский труд в странах третьего мира!

— Ладно, — согласилась Джуди. — Тогда какой-нибудь «Максвелл-Хаус». Один хрен.

Салли вздохнула:

— В голове все перепуталось. Мик с этой Вильямой… меня это просто добило. Как же она на него орала. Совершенно немыслимая пара. Даже на одну ночь, я уж молчу о каком-то там романе… Она… Знаю, что так говорить нехорошо, но она ведь настоящая уродина, и прыщавая, и одета жутко… Черт, наверное, я последняя стерва. Да-да, стерва, не возражай. Но знаешь, что я думаю: Мику просто необходимо было изменить Кэти, настолько необходимо, что запал даже на такую, как эта Вильяма. Ухватился за первую, кто подвернулся. Он ведь обычно такой разборчивый, ему нужно, чтобы девушка была красива, изящна… Нет, он, конечно, не прав, но это факт. А она… Могу спорить, у нее подмышки как войлок. Похоже, она даже не слыхала о бритве, как ты думаешь?

— Необходимо изменить Кэти? — переспросила Джуди.

— Ну да! До того, что даже забыл про свою привередливость. Просто рванулся к первому аварийному выходу.

— Э-э… наверное, — пробормотала Джуди.

Салли явно искала очередное доказательство того, что Кэти Мику не пара, а потому не желала его осуждать, ну разве только за то, что ему изменил вкус.

— Господи, какая жалкая история, — вздохнула Салли. — Он жалкий тип.

— Это точно! — с облегчением согласилась Джуди.

— Он просто всех использовал. Эта бедная дурочка Вильяма явно уверовала, что он в нее по уши влюблен. Он ей наверняка наврал, что жить без нее не может. А Кэти… Он так радовался ребенку, а теперь посмотри на него! Да он специально нашел себе эту гориллу! Психопатку, да еще с ревнивым ухажером.

— Крови захотел? — с некоторой издевкой усмехнулась Джуди.

— Нет, — задумчиво ответила Салли, — не совсем так. Но подсознательно он был не против, чтобы интрижка рано или поздно всплыла. Он же наверняка сразу увидел, что Вильяма — собственница, и уж совершенно точно знал, что она закатит дикую сцену. Могу поклясться, наедине она ему уже не раз что-то подобное устраивала. Он нарочно выбрал женщину, которая не способна контролировать себя.

— И у него все получилось.

Салли слабо улыбнулась:

— Так ты согласна со мной?

— Похоже, ты много об этом думала.

— Так было же о чем. Ой, я же тебе самого ужасного не рассказала.

Салли наклонилась к Джуди и перешла на шепот. Необходимости в том не было никакой, потому что в приемном покое до них никому не было никакого дела. Сработал рефлекс — сплетничают, как правило, вполголоса.

— Когда Вильяма к нам подошла, Мик меня как раз обнимал, и она вообразила, будто я и есть Кэти. Она все орала: «Он меня любит, не тебя». А Мик хотел, чтобы я подыграла ей.