Их общий секрет
Шрифт:
Малфой по-прежнему был тихим и угрюмым, хотя в ее присутствии ему все же становилось немного лучше. Он хотя бы ответил ей, сам съел пару бутербродов и выпил еще воды. И удивил ее тем, что напомнил о необходимости подготовить короткое заявление для прессы.
— Я не собираюсь с ними общаться.
— Это нужно… иначе они превратят твою жизнь в ад.
— Я прекрасно жила без них много лет, им не было до меня никакого дела.
Драко глянул на нее с досадой.
— А теперь ты невеста свежеиспеченного калеки Драко мать-его Малфоя, и они хотят тебя. Брось им кусок свежего мяса
Она закусила губу и нахмурилась.
— Извини… — выдохнул Малфой, прикрывая глаза, — … но без этого никак.
— Мне потребуется твоя помощь… — И он оказал ее, помог подобрать слова, которые она бегло записала на листок.
***
Когда пришел день выписки, Драко настоял на том, что оденется сам. Большую часть работы он, действительно, выполнил самостоятельно, но на пуговицы ушла целая вечность, а Гермионе пришлось застегивать его ширинку, и ее лицо в этот момент было покрыто пунцовым румянцем.
В итоге, Драко был одет в строгие брюки, жилет и белую рубашку, повязка закрывала большую часть его руки и скрывала культю от посторонних глаз. По раздраженным словам Малфоя, не было смысла прятать то, о чем и так все знали, но он все же сдался.
Гермионе иногда казалось, что он почти выискивает в окружающих отвращение и неодобрение. И случайно брошенные фразы или поступки достаточно часто намекали на то, что Драко именно так относится к себе-без-руки: как к чему-то неполноценному. Были предприняты попытки направить его в реабилитационные службы и к специалистам, работающими с пациентами, пережившими ампутацию, включая производителей протезов, но Малфой не проявил к ним должного интереса. Врач заверил ее, что со временем к этому вопросу нужно вернуться повторно.
Когда они были готовы к выходу, Грейнджер бросила на него очередной взгляд и удивилась тому, как в один момент он преобразился. Драко стал казаться невозмутимым и уголки его губ приподнялись в дежурной, чуть язвительной улыбке, сделав его похожим на себя до случившегося. Сначала Гермиона подумала, что это из-за действия анестетика, но тут же вспомнила, что, по словам медсестер, у него все еще были ужасные фантомные боли, из-за которых он кричал по ночам. И вдруг ее осенило: Малфой надел маску. Ту самую, которая сидела на нем легко и привычно, пряча от посторонних настоящего Драко.
Грейнджер жутко нервничала. Она пыталась вспомнить все техники самоуспокоения, которым ее когда-то учили. Дышать глубже. Сохранять позитивный настрой. Но, стоило ей выглянуть на улицу, все оказалось напрасным: перед парадными дверьми Блейз устроил небольшую трибуну, вокруг которой были расставлены несколько микрофонов. Там было множество репортеров.
У Гермионы засосало под ложечкой.
Она повернулась к Малфою.
— Драко, ты уверен, что справишься с этим?
— Нет, — он пожал плечами.
Грейнджер непроизвольно потянулась, чтобы погладить его по щеке, как иногда позволяла себе, пока Малфой был в больнице, но вовремя одернула себя. И чтобы как-то оправдать движение своей руки, она смахнула соринку с его плеча.
Гермиона
не могла правильно описать, кем Драко был для нее сейчас. Друг? Да. Коллега? И все же некто больший…Малфой заметил ее жест. Но не прокомментировал.
— Я еще не сказал тебе спасибо.
— За что?
— Что была со мной все это время, — тихо сказал Драко. — Ты подержишь меня за руку? — Скривив губы, он добавил: — За оставшуюся.
Гермиона долго смотрела в его серебряные глаза, прежде чем вложить свою ладонь в его, и вместе, как друзья, они вышли в ожидающую толпу.
***
Оказавшись возле микрофона, Грейнджер переживала, что собьется, даже несмотря на то, что ее текст был действительно коротким.
— Мой жених и я хотели бы поблагодарить всех, кто поддерживал Драко и желал ему скорейшего выздоровления. Теперь его ждет период отдыха и реабилитации. Спасибо вам!
Драко, стоящий к ней плечом к плечу, одобрительно шепнул, что она молодец, и Гермиона посмотрела на него, заставив себя улыбнуться.
Однако вместо того, чтобы успокоиться, репортеры начали требовать поцелуя. Малфой кивнул головой в сторону ожидающей толпы и расплылся в улыбке, так что Гермионе ничего не оставалось, кроме как подыграть ему. После угрюмого поведения Драко в течение последних двух недель она думала, что он будет не готов появляться на публике и тем более заигрывать с прессой, предпочитая выглядеть красивым, задумчивым и отстраненным, но, похоже, носить маску перед публикой было для Драко чем-то вроде привычки, ставшей второй натурой. Она посмотрела ему в глаза, получив немой вопрос.
Средства массовой информации создавали хаос: они шумели, выкрикивали вопросы и пытались занять лучшие позиции для съемки.
Драко коснулся своим носом носа Гермионы и усмехнулся. Смутившись, она, тем не менее отклонила голову, и сразу же его теплые, мягкие губы прижались к ней, но только на кратчайшее мгновение — лишь чтобы нужные фотоснимки были сделаны. Казалось, все камеры на сотню миль вокруг сработали, пока Малфой не отстранился и не повел Грейнджер сквозь толпу к ожидающей машине.
Как только они устроились на заднем сидении, Гермиона, казалось, забеспокоилась еще больше, чем перед прессой.
Драко только что поцеловал ее. Впервые.
Сердце билось учащенно, щеки алели, и ей казалось, что Малфой тоже несколько смущен.
Он взъерошил до этого идеально уложенные волосы и вздохнул.
— Гермиона, они достают тебя лишь из-за того, что ты выходишь за меня замуж.
— Я знаю.
— Тебе не обязательно делать это, ты все еще можешь сказать «нет».
— Ты пытаешься отговорить меня?
Драко тряхнул головой, стукнувшись затылком о подголовник. Его показное веселье слетело в тот же миг, как за ними захлопнулась дверь.
— Просто напоминаю, если вдруг ты пропустила, что обстоятельства изменились. — Он приподнял правую руку так, чтобы Грейнджер поняла, о чем он. — В любом случае, я всегда позабочусь о тебе и детях, ты это знаешь. Но ты не обязана проходить со мной через весь этот показной церемониал, который гарантированно устроит мой отец. Даже в узком кругу, он исполнит каждый из древних обычаев.