Их запретное желание

Быть этого не может! Нет! Это… это невозможно!

Улучив момент, ужом выскользнула из объятий, едва не грохнувшись на пол. Убегать на каблуках было сложно, но возможно. Пошатываясь, с трудом увернулась от мужчины и выбежала из кабинки.

Я нарушила договор! Теперь всё будет совсем плохо! Особенно, если мужчина знает, кто я. Оставалась одна надежда: маска.

Сзади послышался шум. Мужчина кинулся за мной, но запутался в портьере и с ругательствами оборвал её.

– Леся! Леся, стой!

Сердце рухнуло в пятки. Самые страшные предположения оправдались.

Что могло быть хуже, чем встреча с собственным преподавателем в клубе с нестандартными утехами? Понимать, что этот самый преподаватель намеренно за мной охотился, зная, кто скрывается за маской?

Завтра будет весёлый день в университете.

Я, нарушенный договор и наш новый преподаватель – Игорь Александрович, который точно захочет получить своё.

ИГОРЬ АЛЕКСАНДРОВИЧ

Месяцем ранее

Иногда я чувствовала себя мартышкой, играющей с гранатой. Наверное, это мой стиль жизни: ругаться отцом каждый раз, когда встречаемся. Сегодняшний вызов на ковёр не был исключением.

Все на нашем курсе мечтали оказаться на моём месте: как же, дочка декана! Никаких проблем. Никаких проблем, если живёшь по указке отца-тирана. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. И я в очередной раз встала на дыбы и отказалась ехать на какую-то очень важную молодёжную конференцию и защищать честь университета.

Отец, хмуро разглядывая меня поверх своих очков-половинок, демонстративно кинул на рабочий стол очередной выпуск наших Фрейдовских чтений и расстегнул темно-серый пиджак. Ослабил галстук, выдохнул и принялся читать нотации:

– Ты должна была поехать… Я специально оставил тебе место! – грохнул кулаком по столу. – Почему ты даже не позвонила?

– Почему? – вспыхнула и поправила тяжёлую сумку на плече. Задохнувшись от возмущения, развела руками. – Ты ещё спрашиваешь?! Потому что моё мнение не учитываешь! Боже!

– Какое у тебя может быть мнение, если ты ещё ничего не знаешь?

– Так может дашь мне возможность самой опыта набраться?

– Господи, Олеся, я делаю для тебя всё…

Ну вот, началась привычная песня. Конечно, я – неблагодарная дочь, не стараюсь и прочее бла-бла-бла.

– Ты делаешь это для себя, а не для меня! – сцепив зубы, зло процедила. – Я тебе уже сказала, что в аспирантуру не пойду! Я не хочу преподавать! Я хочу практиковать, а не заниматься теорией!

Наш разгорающийся спор прервала трель сигнала: начало первой лекции, на которую я, конечно же, благополучно опоздала. Спасибо тебе, папа!

Дослушивать нравоучения не стала, просто вышла из кабинета, едва не сбив вешалку и фикус в тяжёлом глиняном горшке. Секретарь проводила меня изумлённым взглядом.

– Олеся, я не закончил! – отец разъяренно дышал, стоя в дверном проёме. – Мы не договорили!

– Лекция началась. Или ты мне справку дашь? Нет? – ехидно ухмыльнулась. – Тогда я пошла.

Так хлопнула дверью, что стёкла задрожали. Они едва не вылетели мелкими осколками, а позади раздался гневный окрик отца. Теперь я точно довела родителя до белого каления.

Посмотрела на часы: на пару я уже конкретно опаздывала. Почти на десять минут. А сегодня основы клиники с этой старой грымзой Маргаритой, которая драла с меня сто шкур только лишь потому, что мой отец – декан факультета, да ещё и учебник по одной из наших учебных дисциплин написал.

По коридору я неслась со скоростью пули, на ходу доставая конспекты и отключая телефон. В аудиторию заскочила с видом зайца, убегающего от погони. Тяжело дыша и отбрасывая с лица выбившиеся прядки светлых волос, удивлённо таращилась на место преподавателя.

Старой грымзы не было, вместо неё оказался высокий молодой мужчина. Он, сняв пиджак, вальяжно расселся на столе и теперь знатно веселил весь наш поток своим рассказом. Моё появление вызвало взрыв хохота у студентов и внимательный взгляд преподавателя. Меня будто к стене пригвоздили. Замявшись, я было двинулась в сторону парт, но преподаватель меня остановил:

– И куда вы собрались, мадам? – в его голосе было море ехидства.

– На своё место, – резонно возразила.

– Ваше место в коридоре.

Тихий ропот пронёсся по аудитории. От такого заявления я даже опешила. Непонимающе посмотрела на наглеца, заливаясь краской.

Мужчина слёз с парты, скрестил руки на груди и медленным шагом приближался ко мне. А я, почему-то, от такого внимания съёживалась и мечтала слиться со стеной.

Когда новый преподаватель подошёл ко мне почти вплотную, я только и смогла, что поджать губы и недовольно хмыкнуть.

Я уже успела оценить мужчину. Высокий, подтянутый, как бы сказали девчонки, со «смазливой мордашкой». Не так чтобы смазливый, но внешность приятная. Тёмные волосы, которые отливали синевой. Вид портили глаза. Холодные, колючие и очень неприятные. Буравя меня взглядом, мужчина будто забирался мне в голову.

– Манеры у вас, мадам…

– Мадемуазель тогда уж, – вставила ремарку. – Я не мадам.

– Ещё лучше! Для юной леди у вас очень скверные манеры, – мужчина цокнул языком, а я вздрогнула как от выстрела. – Ни здравствуйте, ни до свидания. Даже не извинились. И как же ваша фамилия, мадемуазель? – преподаватель чуть склонился ко мне и я услышала терпкий запах мужского парфюма, отдающий нагретым деревом.

– Самойлова, – проглотила ком и спокойно ответила, выпрямляясь вдоль стенки.

Я никогда не пользовалась отцовской фамилией и нашим родством, но сегодня был тот самый случай, когда не грех.

– Отлично, мадемуазель Самойлова. Эту лекцию вы будете слушать из коридора. А вот после неё мы с вами поговорим о вашей отработке. Свободны! – мужчина сделал шаг и открыл дверь. – Впредь попрошу не опаздывать, – эта фраза уже относилась ко всем.

Я нехотя вышла в коридор. Хотела было объясниться, но преподаватель, мило улыбнувшись, захлопнул дверь прямо перед моим носом. От сквозняка мои волосы разлетелись и теперь лезли в рот и в глаза. Фыркая и плюясь, я тяжко выдохнула и мрачно обвела взглядом большое светлое окно.