Их жестоко убили и изнасиловали

Ребята взяли одну из этих здоровенных повозок-домов охотников и двинулись в путь.

— Голодные лошади скоро умрут, — говорит Эвелин, выглядывая в окно.

— Может стоило их покормить? — вопрошающе смотрит на него Динара.

— Я думал, они уже накормлены. Ну… типа, они же на траве стоят. Почему бы не поесть то, что у них есть под ногами?

— Посмотри на их шерсть. Я знаю эту породу. Они слишком брезгливые. Не будут есть что попало.

Эвелин рассерженно стукнул по столу.

— Ой, да пошли они нахуй! Балованные мрази! Нужно было скормить им трупы охотников. Вот такую еду они бы точно заценили.

— Ладно, шутки шутками, но если мы бросим всё на самотёк, то надолго их не хватит.

— Не беспокойся об этом, — улыбнулся Эвелин. — Если они сдохнут, я смогу запрячь диких коней. У меня уже был опыт с подобными, так что всё под контролем.

Этажом ниже Филин вместе с Акселем прокладывали маршрут.

— Так, ладно, — откинулся в кресле Аксель, — давай ты дальше сам будешь возиться с картой. У меня глаза так распухли, что больно в принципе смотреть. Не помогли даже те небольшие заклинания на исцеление.

— Да, — говорит Филин, — тебя капитально отделали.

— Ну… я принял жёсткие меры. И, если честно, жалею об этом. Наверное, это всё было слишком.

— Ничего изменить уже нельзя. Я стараюсь сильно не зацикливаться на уже случившемся. Сейчас важнее сконцентрировался на решении текущих проблем. Тебе бы я тоже это посоветовал.

Аксель закрыл глаза и приложил к лицу большой компресс. Мягкая прохлада приятно пролилась на воспаление.

— Фил, я всё равно считаю, что пытаться примкнуть к человеку, из-за которого мы проебались — это странная затея.

— Ты хочешь об этом поговорить? — вопрошающе глянул на него Филин.

— Да, конечно. Ты прикалываешься? Это долбоебизм какой-то.

— Я знаю, что делаю. Просто доверься мне.

Аксель недоумевающе покрутил головой.

— Это… это всё, что ты можешь сказать?

— Нет. Я не собираюсь ни к кому примыкать. Это просто выбор из двух зол. Я считаю, что так будет рациональнее.

— Надеюсь, ты не ошибся.

Впереди стоял город Гольденбург. Плачущий город, как ещё его называют. Такое именование он получил из-за непрекращающихся дождей, что вечно заливают его улицы.

Перед поисками того незнакомца, было решено переночевать в местном трактире.

— Ну… могло быть и хуже, — сказала Хелен зайдя в номер.

— Это их лучшие номера, — входит следом Филин. — Не зря мы обобрали тела тех охотников. У них было, на удивление, много денег.

— Когда я работала среди стражей губернатора, у нас бараки выглядели лучше.

— Ну да, ты же была в элитном отряде. Тебя просто разбаловали, дорогуша. Бараки в моей части выглядели в сто раз хуже, чем этот номер.

— Представляю тот свинарник.

— Лучше не надо, — тихо засмеялся Филин.

Хелен пододвинулась к нему и припала к губам в сдержанном поцелуе.

— И чем мы будем заниматься? — игриво спрашивает девушка.

— Я думаю, спать ты явно не собиралась.

— Конечно, нет! Иди сюда!

Она схватила его за воротник и потащила за собой в кровать. К сожалению, вся страсть обломалась о надобность снимать доспехи.

— Помоги, пожалуйста, — просит Филин, — у меня ноги застряли в сапогах.

— Подожди, мне сначала нужно стянуть с себя кольчугу!

К тому моменту, как всё было снято, они уже сильно устали и вспотели.

— Блин, — говорит Филин, — у них должна быть ванна. Так дело не пойдёт. От меня несёт как от разорванного Фицджеральда.

— Это верно, — согласилась девушка.

На подобные случаи, в трактире была отдельная комната с корытом и мылом.

— Ну, это лучше чем ничего, — вздохнул Филин.

К счастью, вода оказалась тёплой. Рядом находилась небольшая печь с бочкой, в которой она грелась.

— Боже, у тебя всё тело в синяках и шрамах, — удивлённо сказал Хелен, натирая спину Филину.

— Я думаю, у тебя не лучше. Мы вместе прошли через некоторое дерьмо.

Губка медленно скользила по телу Филина.

— Знаешь, — начала Хелен, — я в последнее время подумываю о том, чтобы всё это закончить.

— Что ты имеешь ввиду?

— Закончить эти битвы. Эти странствия хрен пойми куда… Эти убийства. Понимаешь?

Филин задумчиво отвернулся.

— Ну ты же знаешь, что сейчас я не могу. У меня всё-таки есть цель.

— Да, боже, какая цель? Повзрослей уже! Сколько ещё народу должно умереть, чтобы до тебя дошло, что никакой победы в конце нет?

— Я…

— Кто должен умереть ещё? Эвелин? Динара? Может я?

Филин положил ладонь на её руку с губкой.

— Да, в этом есть смысл. Я понимаю, о чём ты говоришь. Но на данный момент это прекратить не получится. Мы в опасности и, пока не разберемся с этим, не сможем жить спокойно. И мне понадобится твоя помощь, чтобы остановить всё это безумие.

Хелен опустила голову ему на плечо. Он почувствовал её тёплое дыхание на своей груди.

— Хорошо, Фил. Мы обязательно разберемся со всем этим.

Оставшуюся ночь они провели отдавая друг другу тепло и любовь.

На рассвете Филин спустился вниз в главный зал. Там уже засели местные алкоголики с бутылками в руках. Среди всей этой публики он заметил знакомое лицо:

Ротшильд (Напёрсточник): Уровень 34

Тот самый шарлатан, с которым они уже несколько раз пересекались.

— Итак, под каким колпачком мячик? — улыбается он глядя на доверчивых пьянчуг, что поставили все свои деньги.

— Ну… — чешет подбородок один из них, — думаю, что под вот этим.

Напёрсточник медленно поднял указанный колпачок и под ним не оказалось никакого мячика.

— Что ж, вы проиграли. Мне очень жаль.

— Эй, ты нас обманул! Там точно должен был быть шарик!