Илартания. В объятиях сна

— Спасибо, девочки!

— А когда нужно уезжать? — проявила сознательность Меди.

— Через неделю. Длительность стажировки — полгода, и, если я их устрою, мне предложат работу в Гармии.

— Уверена, что так и будет, надеемся ты не забудешь нас и хоть иногда будешь приезжать.

Сколько мы просидели на полу, обмениваясь слезливыми пьяными обещаниями и уверяя друг друга в вечной дружбе, сказать сложно. За это время к нам пару раз заглядывала мама, не понимая, что на нас нашло, а мы продолжали, смеясь и плача, вспоминать значимые моменты нашей дружбы. Ровно до того момента, пока ко мне на огонёк не заглянул брат. Обведя взглядом комнату, выразительно задержав его на пустых бутылках, он со вздохом покачал головой.

— Привет, Адри, — радостно помахала рукой Меди, так и не встав с кровати. Мы последовали её примеру.

— По-моему, вам хватит! — улыбнулся он, глядя на наши одинаково возмущённые лица.

Я с трудом поднялась, удивляясь почему покачивается пол и, сделав несколько шагов, рухнула Адри в объятия. Я бы не сказала, что он был этим сильно доволен:

— И куда смотрели родители!

— Саша уезжает, — поделилась я, — в Гармию и, похоже, насовсем.

— И поэтому вы так… — он пытался подобрать подходящее слово и не смог.

— Сегодня отличный день, — призналась я и поцеловала Адри в щёку, чтобы тут же погрозить пальцем, — только не думай, что я тебя простила! Я всё ещё злюсь!

— Ну-ну, — хмыкнул он и, подняв меня на руки, пронёс через комнату и сгрузил на кровать рядом с Меди. — Я с тобой потом поговорю на эту тему.

Так я ему и поверила! Можно подумать я не заметила, каким взглядом он окинул Меди, которая лежала, закинув руки за голову и не отрывая от него томного взора. Кажется, мы и правда перебрали.

— Саш, ну ты же самая ответственная из вашей шайки! — укоризненно покачал он головой. — Ладно, на этих двух надежды никакой, но ты!

— У нас был повод, — Саша попыталась прикинуться виноватой, но даже сама себе не верила.

Ни говоря ни слова, Адри подхватил её за талию, заставляя принять вертикальное положение и, поддерживая таким образом, повёл из комнаты. Видимо, провожать пойдёт.

— Не ревнуешь? — я обратила всё внимание на Меди.

— О, нет! — Меди потянулась всем телом. — Он много крови мне попортил, пока не перестал смотреть как на тебя и теперь никуда от меня не денется.

— Поражаюсь я твоей уверенности, — фыркнула я.

Перевернулась со спины на бок и положила руку под голову, так удобнее разговаривать, а в том, что разговор будет, я не сомневалась.

— А я другому поражаюсь, — Меди скопировала мою позу, — твоему счастливому и цветущему виду, например.

— Это всё вино, которое, между прочим, вы и притащили.

— Когда мы пришли, ты уже такой была, — она не спешила продолжать, словно о чём-то задумавшись.

— Тебе показалось.

— Конечно, — согласилась Меди, — и запах мужского парфюма, которым пропахла вся твоя постель мне тоже привиделся. В страшном сне.

— Почему страшном? — мне, действительно, стало интересно.

— Потому что в жизни моей лучшей подруги произошли такие изменения, а я ни сном ни духом!

— Какие изменения? — наверное, зря спросила, но мозг, изрядно заторможенный внушительной порцией алкоголя, не мог понять о чём говорит Меди.

Подруга посмотрела на меня, как на дурочку, и обвела более чем выразительным взглядом кровать, на которой мы лежали.

— Совсем спятила? — возмутилась я, когда до меня дошёл смысл её слов.

— Не настолько, чтобы не знать чем в одной постели обычно занимаются мужчина и женщина, — Меди смеялась, когда я треснула ее подушкой.

— Ничего не было! — зашипела я, понижая голос. — И, вообще, кому я нужна? Ты же знаешь, что у меня нет никого!

— О да, совсем никого, — она откинулась на подушки, — хотя припоминается мне один кандидат. Высокий рост, крепкое телосложение, волевое лицо, тёмные волосы и потрясающего цвета глаза.

Меди мечтательно закатила глаза.

— Среднего возраста и такой властный, что сердце замирает при одном взгляде, — она демонстративно понюхала подушку на которой лежала, — а запах… Настоящий, мужской, с терпкими нотками дорогих сигарет и…

Дальше я слушать просто не смогла, кинулась на подругу, зажимая ей рот ладонями, Меди уворачивалась, заливисто смеясь.

— Ты специально! — обвинила я после того, как она угомонилась и, обидевшись, отползла на другой конец кровати.

— Триш, — позвала Меди и, не дождавшись ответа, подсела ко мне, — и чем я тебя обидела? То, что за тон ты меня чуть не убила — понятно, но вот то, что ты до сих пор отмалчиваешься, нет. Неужели думаешь, что я кому-то расскажу?

— Да не было ничего! — я устала потёрла глаза. Всё-таки столько пить вредно, особенно, после бессонной ночи. — Он ночевал здесь и, видимо, в моей постели, но того, на что ты намекаешь не было!

— А что было? — правильно уловила она, заставив меня тяжёло вздохнуть.

— Он просто меня поцеловал!

— И всё? Триш, чего ты врёшь! Я по твоему покрасневшему личику понимаю, что одними поцелуями дело не ограничилось!

— Мы немного увлеклись, — наконец призналась я.

— Прости, что любопытствую, — по хищному блеску в глазах я поняла, что ей ужасно интересно, — но насколько немного?

— Настолько, что не прерви его внезапный вызов, твои подозрения оказались бы правдивыми.

Клянусь, этого она не ожидала — Меди сидела с потрясённым лицом и приоткрытым ртом, выражая крайнюю степень изумления.

— Обалдеть!

— Что?

— Просто я была уверена, что ты, как обычно, ограничишься парой поцелуев и быстренько придёшь в себя, а вон оно как всё получилось! — с каким-то детским восторгом пояснила она.

— Меди, — я подняла взгляд на подругу, — он обещал, что вернётся!

— Так это же классно! — не поняла моего скорбного лица Меди. И добавила с сомнением глядя на меня: — Или нет?

— У меня от одного поцелуя крышу срывает, — еле слышно призналась я, — так же не бывает! Это ненормально!

— Ох, Триш, — она обняла меня. — Лучше бы до знакомства с ним у тебя был хоть какой-нибудь опыт. Хочешь, расскажу, как мы сошлись с Адри? — я кивнула.

— Помнишь, на позапрошлый твой день рождения я перебрала и он пошёл меня провожать? Честно говоря, я действительно перебрала и просто воспользовалась моментом. Ты же знаешь, он своим ослиным упрямством доводил меня почти до бешенства и, подходя к двери моего дома, мы в очередной раз разругались. Только вместо того, чтобы гордо уйти, хлопнув дверью, я назвала твоего братца идиотом и поцеловала, вложив в поцелуй всю злость, которую накопила за это время.