Илька из Закустовки

Рассмотреть его во всей красе Илька не успела, поскольку едва замерцало напитанное черной некромантской магией кольцо перехода, как золовка втащила ее в него. Следом шмыгнул Шуршегрем, а за ним слаженно шагнули близнецы. Портал схлопнулся, а Илька застыла на булыжной мостовой узкой улочки и деревенской тетехой пялилась по сторонам, раскрыв рот.

Мимо проскочила, хихикнув на ее изумление, стайка нарядно одетых девиц, и Илька, смутившись, закрыла рот и уткнулась взглядом себе под ноги. Платье на ней, казавшееся вполне нарядным, было хоть и новое, но скромное — темненькое в мелкий цветочек. А ботиночки на ногах больше подходили шлепать по деревенской грязи, а не по чистеньким мощенным камнем улицам с яркими витринами.

— Пойдем скорее, нам вон туда. — Гномка опять потянула ее за руку. — Сейчас заселимся и сходим в академию. Разузнаем там что и как, документы твои отдадим.

Грета тащила ее к основательному трехэтажному зданию с вывеской «Таверна Сары Шнырь».

Стараясь поспевать за гномкой и смотреть под ноги, разглядеть снаружи настоящую городскую таверну по-хорошему Илька не успела, зато внутри изучила все очень внимательно.

Пока братья исчезли где-то в глубине зала, золовка усадила ее за свободный столик, под который моментально шмыгнул Шуршегрем, затаившись под свисающей со столешницы нарядной вышитой скатертью.

Посетителей с утра в заведении почти не было. Илька могла не стесняясь рассмотреть незамысловатый, но очень уютный интерьер с добротной мебелью, нарядными занавесками на окнах и красивыми светильниками на стенах и потолке. В отличие от их сельского трактирчика, хоть двухэтажного, но приземистого и с низкими темными потолками, городская таверна была светлая, и пахло в ней так вкусно, что у наевшейся дома Ильки все равно потекли слюнки.

— Так эта, что ли, тоже из Лисовских? — раздался у нее за спиной ворчливый голос. — И на какой же факультет собралась поступать со своей зверюгой? Некроманты-то, может, и переживут еще одного представителя вашего семейства, а вот если к бытовикам или целителям, то не приведи создатель!

Гномка подскочила с лавки, здороваясь, а Ильмара только и успела, что обернуться и снова застыть с раскрытым ртом, упершись взглядом в роскошный массивный крючковатый нос пожилого гоблина.

Глава 3. О магических опасностях и сложностях взаимопонимания

Пока Илька разглядывала колоритного носатого старичка, гоблин, поприветствовав Грету, не преминул еще раз поддеть молчавшую девушку, видимо, чтобы как-то расшевелить, в своей обычной ехидной манере:

— А точно из Лисовских-то деваха? Какая-то тихая она. Может, приемная?

Не успел Пафнутий Саврасыч договорить, как с недоумением шарахнулся прочь, а под столом обиженно взвыл Грема.

«У-у-у! Меня обожгло! Укусило! Долбануло! Погибаю во цвете лет! Мои усики!»

Визг в голове вывел Ильку из ступора, и она, нимало не задумавшись, как выглядит со стороны, нырнула под скатерть и вытащила питомца за лапы, чтобы рассмотреть, что с ним произошло.

Слезящиеся обидой глаза и скрученные на кончиках, слегка подпаленные усы страдальца ее успокоили, но причитания метаршигла не умолкали. Илька морщилась про себя от громкости причитаний в голове и пыталась уговорить Шуршегрема не скандалить.

— Это чегой-то? И тебя, что ли, задело? — Пожилой гоблин в недоумении покрутил на себе браслет, поправил висящий на цепочке от часов какой-то значок и пожал плечами. — Не должно было. Защита только на твоего зверя сработала. Что ж ты его не воспитала-то? Кусать работника магической академии небезопасно, а магов — вообще почти несовместимо с жизнью. Кто знает, что за защиту они на себя накрутят…

Напуганный такими сведениями Грема заскулил уже вслух, а у Ильки в голове пожаловался, что просто хотел чуть прикусить противного дедка за его гадкие слова в адрес хозяйки.

«Кто же знал, что на нем магия какая-то…»

— Ой, Грема, не ной. — Грета, зная Шуршегрема как облупленного, отмахнулась от пытающегося разжалобить всех колючего зверя. — Зато наука тебе будет. Как ты в академии-то жить будешь с таким поведением? Сначала надо думать, а потом делать. Скажи спасибо лучше Пафнутию Саврасовичу за науку. А вы, Пафнутий Саврасович, тоже извинились бы, что ли! Это мы к вашим шуточкам привычные, а Ильмарочка у нас первый раз в городе и не освоилась пока нигде. Вот Шуршегрем за нее и попытался вступиться. Илечка, это завхоз МАСМ, Пафнутий Саврасович Шнырь. Он так-то хороший, только вредный немножко, как все гоблины.

— Можно подумать, гномы сильно полезные, — не остался в долгу завхоз. — Только и можете, что дырки в горах расковыривать. А ты, девчулька, прости старика. Не со зла я. Значит, Ильмара Лисовская. А магия у тебя какая? У нас все факультеты как на подбор, везде хорошо. Лучшая академия в округе. И ректор у нас замечательный, сама Эртониза д'Азфир!

Про то, что ректор в академии драконица, Илька знала, братья говорили. Рассказывали много хорошего. И что справедливая, и строгая, и повеселиться может со студентами, если праздник какой.

«Илька! — Лапа Гремы потянула ее за подол. — Я туда не хочу уже. Если там все маги, то будут измываться надо мной, а я и ответить не смогу. Это не твоего ухажера пугать. Долбанут магически — и прости-прощай, Гремушка, вечная тебе память».

Пухлая печальная мордочка метаршигла скуксилась, как будто он кислицы пожевал, а встопорщенные на спине иголки поникли.

— Этот зверь-то твой разумный, что ли? — Пафнутий Саврасыч разглядывал колючего малинового зверя.

— Это фронтирский метаршигл, — просветила гоблина Грета, отчего тот аж за сердце схватился, а Шуршегрем, сразу приободрившись, приосанился. — Его Илька маленьким нашла и что-то колданула с перепугу. Поэтому он неопасный, розовый и с ней как-то общается, а остальных просто понимает. Его профессор Рорх обследовал тогда и велел привезти потом, когда Ильмара поступать приедет.

— Так вот оно что, — почесал Пафнутий кончик выдающегося носа, пока Грема злобно костерил гномку, что он не розовый, а малиновый, и Ильку, что это она его так изуродовала.

— А чего это ты, старый, девчонок мне тут маринуешь? Почему на кухне с этого столика заказа нет? Греточка, твой пронырливый муженек с братом сняли комнату на одного и, оставив там багаж, вернули ключ. Сказали, для сестренки сняли. В академию поступает. — Глубокое грудное контральто разнеслось от стойки на весь зал.

К их столику под изумленным взглядом Ильки двигалась высокая статная красавица с черными как смоль косами на пышной груди. Только серебристые нити, кое-где мелькающие в волосах, лучики морщинок да много повидавший взгляд выдавали ее возраст. Подскочивший с места Пафнутий моментально оказался в сдобных объятиях жены, утонув носом в декольте, поскольку только дотуда и был росточком, а столик начал заставляться аппетитно пахнущими вкусностями, которые шустро принесли юркие официанты.

— Я не совсем поняла, мадам Шнырь, а куда сам-то мой муженек с братцем подевались? — Грета даже не обратила внимания на поставленное перед ней фирменное блюдо гномской кухни «говядина в темном пиве».