Иллюзия Реальности

— Приятно познакомится, — Генри пожал руку лекарю, — Редко встретишь медиков в непринужденной обстановке.

— Если свои, то переживать не о чем. В последнее время в Витруме стало очень напряженно, — Анна подняла голову к Адаму, — Здесь точно нет прослушки и камер?

— Точно, — ответил Эбен, — По протоколу Андарион не проводит в медицинскую палату систем слежения, кроме тех, которые устанавливают сами лекари.

— И здесь их нет?

— Нет. Тебе не стоит переживать. Вы пришли на осмотр к лекарю, который сейчас ведет осмотр Эмбер. Формально все чисто, — успокоил Адам. Он положил руку на спину Анны, провожая ее в комнату, — У нас не шикарные апартаменты, но ты можешь присесть на кровать, как и остальные.

Анна не скрывала волнения и почти не смотрела на меня, даже когда все вернулись в комнату и комната наполнилась голосами. В этот раз Мита села перед Эбеном и демонстративно обхватила его руками себя в замок. Тот не сопротивлялся, пусть и не выражал большого счастья. Я догадывалась отчего.

Адам не утратил гостеприимства. Не в своем доме, без должной посуды и условий, он сделал травяной чай из лепестков ароматной розы, собранной во Флюмене и предложил всем относительно аппетитные, но все же тарталетки-десерт.

— Как будто я снова оказалась в гарнизоне, на западной границе, — протянула Анна, наслаждаясь ароматом напитка, — Мы так частенько собирались. Семьями. Адам приходил один и мы гадали с кем встречается этот красавчик.

— Армия была его женой, — усмехнулся Генри, — Вам девчонкам лишь бы романы придумать.

— С пеленками, да готовкой без фантазий не прожить, — отмахнулась подруга, — Тебе это скоро предстоит, Эмбер. И молись, чтобы к тому времени вы поселились в хорошем боксе. Я слышала в Сильве людям приходилось сидеть дома неделями из-за постоянного дыма

— Все так быстро меняется, что сложно предугадать куда занесет нелегкая завтра.

— Да, знаю, — поджала губы девушка и протянула по простыне руку к моей руке, — Ты прости, что так грубо отшила тебя в коридоре. Я испугалась. Да и сейчас боюсь. Надолго не задержимся, но я очень хотела тебя увидеть.

— Как ты узнала, что здесь безопасно?

Анна покосилась на Эбена и тот пожал плечами.

— Я сделал, что мог. Ты говорила про мальчика Томаса, помнишь?

— Днем я водила сына в медблок и там был этот парень. Он увидел моего сына и спросил знаю ли я тебя. В общем слово за слово и вот, я тут. Пришла повидаться. Кто знает, может в последний раз.

Никто из мужчин не поправили ее. Только Мита озадаченно посмотрела в мою сторону.

— Мне не хочется прощаться. Но если это действительно последняя встреча, то у меня будет просьба.

Анна напряглась. Я нервно хихикнула, взяв ее за руку.

— Поцелуй Диану и Томаса от меня. У тебя славные малыши. Я буду по ним скучать!

— Ты будешь, — девушка закивала. Мне показалось, или глаза покраснели? — А эти сорванцы только Адама и помнят. Диана говорит пусть этот высокий дядя приедет и покатает на плечах! И Томас его ждет.

Адам хитро улыбнулся, крепче обняв меня.

— Ты будешь хорошим отцом, здоровяк.

— Надеюсь на это, Анна. Спасибо!

Пауза. Неловкая и тяжелая, как металл. Она возникла от того, что завтра все наши надежды могут лопнуть как мыльный пузырь.

— А вы, ребята, женаты? — Нелепо решил нарушить молчание Генри. Он вообще не особо умел вписаться в компанию. Анна тут же легонько толкнула его в бок, замечая, что пара сконфузилась.

— Нет, мы просто, — Эбен выровнялся, освободил одну руку и поднес к переносице, сжав ее, — Мы хорошие друзья.

Выражение лица Миты не изменилось. Она держала маску, будто кукла.

— Генри разбирается в отношениях как военный. Не смущайтесь, ребята, — отмахнулась подруга, — А еще говорит, что я придумываю всем романтику.

— Может я заварю еще чая? — Переспросил Адам.

— Пожалуй еще немного и мы пойдем.

Жаль, что нам с Анной не поговорить наедине. Но косвенно она передала мне все, что хотела. Женщина говорила о том, как непросто в беременность, как получить привилегии на военных точках, когда ездишь за мужем. А перед уходом резко развернулась и выдала, — У меня ведь твоя сумка в боксе! Вещи из гарнизона пришли, но к тому времени и ты и Адам были в Диалоне. Могу передать.

— Слава Богам, если они есть, — хлопнула в ладоши я и обняла подругу, — Там были очень милые платья. Может еще повезет их носить!

Анна покосилась на живот и скривилась.

— Ты лучше готовься к платьям-простыням. Такой живот вырастет, что ног видеть не будешь.

— Ох, нет, не пугай меня раньше времени.

— А я уже хочу увидеть ее такой.

Мурашки по коже побежали, когда Адам поцеловал меня в шею и обнял сзади.

— Я сейчас умру от умиления! Прекращайте, а то придется разводится с Генри и искать себе молодого любовника.

— Ты что-то сказала? — Пробубнил мужчина. Он как раз обувался. Анна отмахнулась.

— Да куда я от него. Вросла в этого ворчуна так, что с кровью не оторвешь, — Она выглянула за меня, — Генри, ты в порядке?

— В порядке. Голова кружится.

— Он еще не отошел от ранения. Восстановление идет долго. Если бы не служба, Генри бы оправился скорее. Но Андарион не считается с нашим мнением. Им плевать, что я с детьми можем лишиться мужа и отца.

— Уходите? — Эбен решил присоединится к проводам, — Я тоже скоро пойду. Час поздний и Мита уже задремала.

— А мы шумим! — заворчала Анна, — Простите, молодежь, я как будто погрузилась в прошлое и обо всем забыла. Этот вечер запомнится.

— Надеюсь мы его повторим, — настаивал Адам, — Но уже у нас дома.

— И чтобы рядом стояла колыбель с крохотным Даттоном. Я только за!

— Я готов, — Генри поравнялся с супругой. Пришло время проститься.

Не ожидала от себя, но когда Анна обняла меня, к горлу ком подошел. И так больно разгорелся в груди. Я чувствовала — мы не увидимся. Но принять не могла.

— За вещами завтра зайдет лекарь. Если ты не против, парень?

— Нет проблем. Наберите мне на устройство.

Анна кивнула, шмыгнула носом и поторопила супруга. Кивнув беззвучное прощай, брюнетка скрылась за дверью, крепко сжимая супруга за руку. С их уходом стало очень тихо. Мы ничего не говорили. Эбен посмотрел на Адама и сложил руки на груди. Блондин кивнул в ответ.

— Как Мита?

— Спит. Я не хочу ее будить, она ведь просто притворяется отдохнувшей.

— Переживает о третьем дне? — Шепотом спросила я. Адам все еще обнимал меня со спины. Его горячая ладонь широко распласталась на моем плоском животе. Но теперь лекарь ничего не замечал. Он был глубоко в своих тревогах.