Иллюзия риска

Толя взглянул на сад. Шагнуть? Этаж ведь всего второй. Внизу – мягкий сугроб. Сколько раз Арканов вот так смывался из дома к друзьям? Крал ключи от машин, разбивал тачки в уличных гонках. И ведь почти всегда Дан вытаскивал его из очередного дерьма, куда Толик умудрялся вляпаться в завидной регулярностью.

– Выходит, что я хреновый брат, - желчь разлилась по венам, и Толя шумно выдохнул. – Мать ненавидит Данила. А он всегда был лучшим. Лучше меня.

Емельяна моргнула. Ледяной ветер забрасывал снег через распахнутое окно, но Арканов не шевелился.

– Чего смотришь? – Толик повернулся к Емельяне. На миг ей показалось, что его взгляд стал осмысленным, но потом его вновь заволокло туманом.

– Анатолий! – на пороге комнаты появилась хозяйка особняка. – Оставь нас на минутку!

Емельяна поежилась от ледяного взгляда женщины. И если Арканову она могла вмазать, то бить его мегеру-мать не очень хотела. А узел тем временем на ее запястье почти ослаб, и вот-вот Емелька окажется на свободе. Она не собиралась бездействовать и ждать, когда вся Аркановская семейка решит прикончить ее без свидетелей.

– Почему ты ненавидишь Данила? – вдруг спросил Толик у матери, словно что-то вспомнил.

Парень отошел от окна и, пошатываясь, двинулся в сторону кресла. Долгожданные крылья уже стремительно разворачивались за его спиной. Совсем чуть-чуть и он взлетит.

– А ты, стало быть, не в курсе? – хмыкнула Емельяна.

Амалия Павловна изогнула аристократичную бровь. Слегка ударила тростью о пол, повелевая девчонке молчать. Но Емельяна не хотела слушать эту старую грымзу.

– Амалия Павловна? Вы позабыли рассказать Толику всю правду? – Емелька широко улыбнулась, ехидно и с вызовом. – Очень выгодно, да?

– Ты о чем? – пробормотал Толик, откидывая голову на спинку кресла.

– Тайна рождения Данила, - подсказала Емельяна, а Амалия Павловна зло прищурилась.

– Заткнись, паршивка! – воскликнула женщина, приближаясь к пленнице.

– Иначе что? – ухмыльнулась Емельяна, запястья горели огнем, но они уже были свободны от пут. Дело за малым – прибить тростью грымзу, нокаутировать полудохлого наркомана и смотаться домой. И не дай Бог Марк не выжил! Тогда она вернется со всеми охранниками крестного, отцом и командой Дана и снесет весь особняк к чертовой матери до самого фундамента!

– Иначе я отдам тебя человеку, который давно мечтает сделать тебя своей игрушкой! – пригрозила Арканова.

Емельяна хихикнула, кажется, даже хрюкнула. Потом не смогла сдержаться. Ее грудь распирало от безудержного смеха. Где-то в глубине души ей даже стало жаль эту тетку. Совсем чуть-чуть. Надо же, живет себе мадам Гадюка и не в курсе последних новостей суточной давности. Даже обидно.

– Конюхову? – посмеиваясь, предположила Емеля. И, дождавшись, когда на лице гадюки промелькнет замешательство, продолжила: - Так ему сейчас глубоко безразлично. Очень глубоко. Настолько глубоко, что не страшен ему ни мороз, ни стужа. Думаю, метра три под землей он сейчас, если не больше.

– Что за бред?! – рявкнула Арканова.

– Почему сразу бред? – искренне удивилась Емельяна. – Информация из первых уст. Странно, что вы ничего не знаете. А Дан говорил, что вы с Заказчиком связаны.

– Говорил? – переспросила Амалия Павловна, но минутное замешательство прошло, и женщина надменно вскинула голову: - Данил больше ничего не скажет. И никогда уже не покинет стен клиники. В эту минуту до него добрался мой человек. А единственный наследник всего его имущества – ты.

– Думаете, Дана так легко убить? – фыркнула Емельян. – Да и от меня вам пользы немного.

– Что может быть сложного в том, чтобы отключить приборы, которые помогают ему дышать? – коварно улыбнулась Амалия Павловна. – Все решат, и его подружка Избушкина в том числе, что мальчишка просто сдался.

– Амалия Павловна, скажите, а как вам, такой стерве, живется на белом свете? – хмыкнула Емельяна. – Блевать не тянет, когда смотрите на себя в зеркало по утрам?

– Ах ты, потаскуха! – рявкнула Арканова. Женщина уже приблизилась на достаточное расстояние к девчонке и занесла трость для удара.

Емельяна поняла, что вот он – тот самый момент. Увернувшись, подскочила на ноги. Руками, не связанными путами, Емельяна перехватила трость и с силой дернула. Старуха не ожидала таких действий. И пошатнулась.

– Скажи, ты хоть немного любила Дана? – тихо спросила Емельяна. – Он ведь очень хороший. Был предан семье, пока вы не предали его!

Взгляд женщины застыл на сидящем напротив Анатолии. Он вяло следил за событиями. Плачевное зрелище. И Амалии Павловне было больно и стыдно видеть родного сына таким.

– Он не родной мне! – словно оправдываясь, пробормотала Арканова. – Был не родным. И никто об этом теперь не узнает.

Емельяна рассмеялась. Ей очень хотелось этой самой тростью пройтись прямо по хребту женщины, возомнившей себя всемогущей. Женщины, которая лишила Данила любящей матери и крепкой семьи. И которая собиралась лишить его еще и жизни.

– Он знает! – с триумфом произнесла Емельяна. – Более того, мама, брат и отчим любят его. И всегда защитят. Они семья. А где ваша семья, Амалия Павловна?

Арканова вновь взглянула на сына. Толик уже не подавал признаков жизни. И из его рук выпал пустой флакон из-под таблеток. Емельяна секунду смотрела, как он катится по полу и останавливается только у ног Аркановой.

– Данил всегда был смышленым мальчишкой, - прошептала Амалия Павловна. – Он как напоминание тому, что я родила неудачника. А какая-то дешевка – истинного Арканова.

Емельяна поежилась от очередного порыва ветра, ворвавшегося через распахнутое окно. Амалия Павловна застыла, когда в комнату проникли посторонние звуки. Кто-то бежал вверх по лестнице, выбивая двери, встречавшиеся на пути.

72

– Я убью тебя, Толя! – громом пронесся грозный голос Данила. А Арканова застыла, осела на стул, на котором еще совсем недавно сидела Емельяна. – Тронь хоть пальцем! И я сломаю каждую кость в твоем гребаном теле!

– Это за мной, - глупо улыбнулась Емельяна, чувствуя, как напряжение отпускает ее.

Словно ураган, Данил ворвался в комнату, выбивая дверь ногой. Он был зол. В ярости. И Емельяна совсем не к месту поняла, что ничего, вернее никого, более сексуального не видела. И гипс на правой руке совсем не портил картинку. И как здесь можно думать о чем-то другом, когда Дан в легком свитере, красиво очерчивающем развитые мышцы плеч и груди, вырос на пороге темной комнаты, точно демон возмездия.