Иллюзия защиты

– Пойдем обедать! А то хозяюшка нас веником гонять будет! У такой не забалуешь! – смеялся Тим. Он натянул футболку и подождал пока я слезу с кровати и обуюсь, потом взял меня за руку и повел в кухню. В коридоре вдруг остановился.

– Я хочу сказать тебе… ты вчера в полубессознательном состоянии была, просила не бросать тебя… я тебя никогда не брошу, что бы ни случилось, знай – я всегда помогу. Я люблю тебя! Ты очень нужна мне! – темный взгляд ласкал мое лицо, в глазах Тима вспыхивали искры, понятно было, что он не шутит. Я не знала, что делать с его признанием. Какие слова надо говорить? Как себя вести? Меня хватило только на то чтобы крепко обнять любимого. Так в обнимку мы и появились в кухне.

На столе парились тарелки с наваристой домашней лапшой из курятины, золотые кругляшки жира плавали на поверхности, пахло свежим укропом и петрушкой. Мы сели рядом, на лавке возле окна, а Любаша напротив нас на табурет. Улыбаясь, поглядывала на нас. А Тимур поглядывал на меня, будто ждал чего-то.

Я знаю, чего он ждет, только не могу сказать ему в ответ, как я его люблю. Зачем давать ему надежду? Я не могу портить ему жизнь. Не решила еще что со своей делать. Есть совсем не хочется, я ковырялась в тарелке, не в силах заставить себя проглотить хоть ложку бульона. Потом отодвинула тарелку от себя, чувствуя, как тошнота поднимается изнутри.

– Чего не ешь? Все свежее, мамуська пораньше встала сегодня, чтоб сварить для вас.

– Не могу… нехорошо как-то… да и не так давно мы с тобой чай пили. Позже поем.

– Ну, Ева, вкусно же… хоть ложечку…

– Не заставляй ее, Люба, она не сможет. Еве только плохо станет. Организм отвык нормально питаться. Пусть вот витаминчики пока погрызет! – Тимур подвинул мне тарелку с нарезанными огурцами и помидорами. Я с удовольствием захрустела ломтиком огурца. – Вот, это самое-то для нее. А супчик позже разогреешь ей.

– Ну вот… - расстроилась девушка, – может второе тогда? Там греча с подливой и котлетой.

Я замотала головой. Ну правда, не хочу. После обеда Любаша отправилась собирать малину, Тим сделал пару звонков, стоя у окна гостиной. Потом присел на диван возле меня, взял за руку.

– Я поеду, дела… а ты из дома не выходи, небезопасно. Я утром во двор выходил, видел, как соседка заглядывает через забор. Мало ли, вдруг шпионит. А я вечером подъеду, порешаем что дальше делать, – он встал и пошел к двери, я за ним.

У меня сразу настроение пропало. Удивительно, как можно так привязаться к человеку, что даже на несколько часов не хочется расставаться с ним. Тим повернулся ко мне.

– Ева, не грусти. Я правда не могу тебя взять с собой… ну, улыбнись! – Тимоша поднял мое лицо и, наклонившись, стал прикасаться нежно губами до него. Я обняла его за шею и подставила губы, выпрашивая поцелуй. – Вот плутовка! Вот как уехать от тебя? А сказать мне ничего не хочешь? С Максом, значит поделилась…

Я покраснела от смущения. Вот и делись с другом после этого. Взял и разболтал все!

– О чем говорить? Максик же доложил обо всем. Даже не представляла…

– Значит правда все? – перебил меня Тим, прижимая к себе.

– Значит, ничего не значит! Я не знаю где я завтра буду, и что со мной будет… не нужно тебе привязываться ко мне. Пока не поздно. И меня привязывать… нам, наверное, не нужно видеться больше… - эти слова, которые я сама говорила, причиняли мне жуткую душевную боль, но понимала, что иначе не могу.

– Это ты из-за коня так решила? Я придумаю что-нибудь… сам украду его, если только в нем дело… тем более опыт имеется. Мне поздно развязывать этот узел, затянулся. Ладно, вечером поговорим. Да, я зарядил твой телефон и записал свой номер тебе, в контактах. Звони, если что, – Тим еще раз быстро поцеловал меня и разжал объятия, собираясь уходить. Улыбнулся ободряя.

Я стояла в прихожей, глядя как он уходит. Но не успел он взяться за ручку двери, как затрезвонил его мобильник. Он поднес его к уху, молча слушал. Потом вдруг повернулся к стене и со злостью ударил по ней кулаком, выругался негромко.

37.

– Что случилось? – у меня от тревоги колени подгибались. Что еще произошло?

– Дэн звонил. Сироткин минут через пять нагрянет с обыском, один из его быков видел, что моя машина второй день здесь. Они думают, что и ты здесь, – Тим быстро водил пальцем по сенсору мобильника, удаляя вызов. – Нужно спрятать тебя! Люба! – закричал он, выскочив на крыльцо. Я стояла в ступоре, не зная, что делать.

Прибежала Любаша, Тим в двух словах объяснил ей все.

– Я знаю, что делать! – она метнулась в спальню и через несколько секунд выскочила обратно с моим рюкзаком и саблей. – Давайте за мной! – мы побежали к сараям.

Люба открыла дверь одного из них. Это оказался сеновал, наполовину набитый душистым луговым сеном. Возле окна, на сухой траве лежала перина и одеяло с подушками. Я знала, что тетя Лена и дядя Митя летом всегда спали здесь. Подумала, что меня в сено сейчас закопают, но Любаша отодвинула в стене одну доску и затолкала меня в скрытую нишу, занавешенную старыми плащами и мешками. Вместе с вещами.

– Вот! Стой тихонько, здесь тебя никто никогда не найдет. Мы всегда тут от мамуськи прятались, если набедокурим, – она задвинула доску и потащила Тимура во двор.

– Давай открывай капот, ты машину ремонтировал… музыку вруби, инструменты раскидать надо, – она командовала так, будто каждый день этим занималась.

Мне все было хорошо видно и слышно. В щели между досок я видела весь двор, а если чуть повернуть голову, то и сеновал. Было тесно и душно, пахло пылью. Перед глазами мотались обрывки паутины, видать давно здесь никто не прятался.

– Тим, телефон на сиденье брось, будто никто не звонил недавно… так… дай-ка тряпку… и двери нараспашку, – Люба подскочила к Тимуру и стащила с него футболку, бросила ее в салон автомобиля. Потом схватила грязную тряпку, которая лежала с инструментами, и измазала парню лицо и руки, мазнула по груди. Выглядел он так, будто только что возился с машиной. Затем взяла Тима за руку и потащила на сеновал. Толкнула к постели. Он явно ничего не понимал.

– Ну чего смотришь? Ложись на спину… чтоб у них сомнений не осталось, что Евы здесь нету, мы небольшой спектакль покажем! – смеялась девушка, сверкая серыми глазами. Похоже, ей нравилась ситуация, в отличие от меня. Мне было жутко! Перед глазами снова встал белый диван, залитый кровью.

За воротами послышался звук мотора, голоса людей. Сироткин приказывал кому-то осмотреть дом и баню. Его телохранители ринулись исполнять приказ. А сам остановился возле машины Тимура, стоявшей посреди двора. Я пристально наблюдала за ним, в то время как он разглядывал автомобиль, пиная разбросанные инструменты, поднял с сиденья мобильник Тимура, что-то проверил и бросил обратно. На его голове была вязанная шапочка, не по погоде оделся. Вдруг с другой стороны послышался визгливый смех Любаши, я даже вздрогнула от неожиданности. Банкир тоже услышал смех и повернулся к кому-то.