Иммунитет против страха. Боевые искусства как способ проживания жизни и построения характера
Шрифт:
Другой человек, который сегодня постучит в нашу дверь, совсем на него не похож. Его имя было легендой более двух тысяч лет, но история его жизни окутана тайной. У нас есть только имя – Сунь-цзы – и невнятное описание китайского генерала, который жил во времена войн. Воин-даос, который не знал поражений на поле боя – стратегические способности делали его неуязвимым. Но в отличие от Мусаси, Сунь-цзы не искал личных достижений, записанных кровью других, и не видел в сражениях единственный смысл своей жизни. «Искусство войны», маленькая книга, которая обеспечила ему почетное место в раю боевых искусств – это не библия для фанатиков войны. От названия на обложке до слова «Конец» на последней странице эта книга рассказывает о войне, но воинское искусство можно рассматривать всего лишь как повод для серии уроков о жизни. Как все хорошие даосы, Сунь-цзы был мастером парадоксов. Суть «Искусства войны» можно с равным успехом применять как к военному делу, так и ко всем прочим аспектам жизни. Мусаси и Сунь-цзы совершенно
В повседневной жизни мы никогда не обходимся без конфликтов. Они следуют за нами на каждом шагу. Физические сражения – не более чем самая зрелищная и наглядная форма конфликта. Осознаем мы это или нет, но каждый день мы сталкиваемся с несколькими конфликтами. Глупость утверждает, что физическое сражение – это всего лишь физическое сражение, и что стратегия боевых искусств не служит никакой иной цели, как поражению оппонента. Однако достаточно двузначного IQ, чтобы понять, что цель гораздо важнее. Выйти победителем из тысяч сражений и стать богом военной эффективности – не такой уж хороший результат, если в конце концов вас победит ваша собственная жизнь. Если бы стратегия боевых искусств годилась только для боевых искусств, можно было бы взять «Книгу пяти колец» и «Искусство войны» и смыть их в унитаз. (Я падаю на колени и молю у духа Сунь-цзы прощения за это кощунство. Просить прощения у Мусаси бессмысленно, так что даже пытаться не буду.) Сражение – это ритуальная форма, которая указывает на более широкие конфликты. Поэтому истинное понимание стратегии сражения означает понимание того, как принимать реальность, а не терпеть ее. Считаю ли я, что жизнь трудна и тяжела, и нужно постоянно сражаться, чтобы не пасть под ее напором? Вовсе нет. Проживать жизнь так, словно это вечное сражение – признак не мудрости, а паранойи. Философия боевых искусств предлагает делать ровно противоположное.
Мышцы расслаблены, на губах улыбка. Тем, кто понимает природу конфликта, не нужно постоянно сражаться. Сунь-цзы прекрасно суммирует основы искусства войны, говоря, что те, кто побеждает за счет сражения, не обладают подлинным мастерством. Им обладают те, кто побеждает без сражения. Это источник стратегии боевых искусств. Бао-цзы, еще один знаменитый философ войны, пишет: «Мудрец побеждает до сражения, а невежде приходится сражаться, чтобы победить», а Уэсиба добавляет: «Решение проблем до того, как они появятся – вот путь воина».
Конечно, все это звучит очень хорошо, но один вопрос заставляет остановиться. Даже самые тупые клиенты отдела лоботомии не возражали бы против того, чтобы получить максимальные результаты с минимальными усилиями, но как отойти от теории и применить эти принципы на практике? Стратеги боевых искусств часто становятся резки, когда дело доходит до подробных объяснений, но в одном они все сходятся: сила во взгляде. Пронзительный взгляд проникает за завесу интеллектуальных спекуляций, и мы оказываемся лицом к лицу с сущностью вещей. Наблюдение и знание – близкие друзья. Одно порождает другое. Доверие раскладам Таро или чтению по ладони, изучение звезд и рассматривание хрустальных шаров – все это подпорки для тех, кто не научился наблюдать. Для того чтобы проложить курс действий, не нужны маги, медиумы или экстрасенсы. У реальности нет секретов от того, кто может пронизать ее взглядом.
Книга будет таинственной и непознаваемой ровно до тех пор, пока мы пытаемся читать ее с закрытыми глазами. Достаточно открыть глаза и начать читать, и все тайны откроются. Реальность ничем не отличается. Стратегия боевых искусств начинается с того, что вы осматриваетесь и читаете состояние вещей. Если бы больше людей доверяли своему восприятию, то священникам и гуру нью эйджа не нашлось бы работы. Способность наблюдать так же проста, как и редка, потому что большинство людей предпочитает верить во что угодно, кроме самих себя. Боец-стратег, напротив, принимает решения не на основании посторонних мнений – он выбирает смотреть прямо в сердце вещей. Осознание – наше лучшее оружие, оно куда важнее силы и гибкости – динамичное осознание, которое может смотреть одновременно в настоящее, будущее и прошлое.
Человеческая глупость – это колодец, глубина которого никогда не прекращает меня изумлять. Я получаю лишнее подтверждение этому, когда вижу, как искусство решения конфликтов используется не для улучшения качества наших отношений, а для того, чтобы помочь дальнейшим разборкам менеджеров, погруженных в корпоративные битвы. В последние несколько лет среди акул делового мира стало модно подтачивать зубы работами Сунь-цзы и Мусаси. В США, как и в Японии, корпорации даже спонсируют семинары, на которых «Книга пяти колец» и «Искусство войны» используются как учебники для роста продуктивности и победы над врагами-конкурентами. Эмоциональное манипулирование другими для достижения цели – распространенная практика среди менеджеров-«самураев». Однако они не изобрели ничего такого, чего не знали бы религиозные и политические лидеры, а также множество людей, на которых мы натыкаемся в повседневной жизни.
Они достаточно умны, чтобы воплотить свои мечты в реальность, но недостаточно умны, чтобы уметь по-настоящему мечтать. Мало что может быть хуже, чем обладать талантом, но потратить его не на те цели.Однако их мелочность не делает их менее опасными. Когда способность играть с эмоциями других и находить нужные слова в нужное время оказывается в руках людей, чьи сердца нечисты, это все равно, что метафорический безумный ученый получает контроль над станцией запуска атомных ракет. Мягкость и благие намерения ничем не помогут нам защититься от их нападения. Даже мышцы и отвага не спасают от тех, кто может манипулировать разумом. Если мы не распознаем в нападающем врага, шансы защититься падают до нуля. «Прочитать» их сердце – единственный способ не попасться в ловушку.
Согласно сложному танцу причины и следствия, дальнозоркость сменяется абсолютным кругозором. Если мы заранее знаем, в какую сторону может развернуться текущая ситуация, то можем решать проблемы до того, как они возникнут. Так умение читать намерения других людей помогало мне решать потенциально опасные ситуации, не прибегая ни к какой грубой силе. Однажды, много лет назад, я только что вышел из школы боевых искусств после вечерней тренировки, и ко мне подошел большой человек (или карликовая гора). В его словах не было ничего угрожающего. «Каким видом боя занимаешься?» – спросил он, но у меня внутри зазвенел колокол, предупреждающий о грозящей опасности. «Кун-фу сан-су», – ответил я. «Думаешь, эффективно?» – спросил он. Действуя на чистом инстинкте, не зная на самом деле, почему, я ответил: «Не знаю. Сегодня у меня было первое занятие, так что я ничего толком не знаю о бое». Явно разочарованный моим ответом, он потерял интерес ко мне и пошел задавать те же вопросы другому бойцу, который вышел следом за мной. Едва услышав ответ, он врезал моему однокласснику по лицу. Плохая идея. Его цель, не испытывая христианского порыва подставить другую щеку, немедленно отреагировала, научив гиганта, что неразумно начинать драку с людьми, которые полжизни тренируются для боя. Подобрав обломки гиганта, одноклассник сказал мне, что ему уже несколько раз приходилось защищаться от атак задир, которые пытались подкрепить свое эго, избивая мастеров боевых искусств. Не то чтобы его это особенно беспокоило. Мой одноклассник был из тех людей, которые не станут избегать драки. Я не разделял его энтузиазма к изменению лиц и амбиций местных задир и предпочитал избегать драк, заранее распознавая признаки надвигающейся угрозы.
«Чувствовать» намерения других людей, когда для понимания нет места – отнюдь не особый талант, доступный лишь просветленным мастерам. Только плохие отношения с собственным восприятием и нехватка уважения к собственной интуиции могут лишить вас этого фундаментального оружия. Века строгого рационализма и скептической философии со временем подрывают нашу естественную чувствительность.
Часто одержимость справедливостью и объективностью в любых обстоятельствах превращает разум в трибунал. Мы хотим получить осязаемые доказательства и объективные подтверждения, чтобы поверить в то, что и так знаем. К сожалению, интуиция не объективна и не предоставляет никаких доказательств. Она передвигается слишком быстро для логического анализа. Рациональное понимание приходит на финишную прямую много часов спустя (если вообще до нее добирается) только для того, чтобы подтвердить то, что уже сообщила интуиция. Если бы в тот вечер возле школы я остановился и засомневался в верности своего восприятия, то получил бы разве что крепкий и вполне осязаемый удар по носу, или в лучшем случае мне пришлось бы бороться с разъяренной карликовой горой.
Понимание сердцем прежде понимания разумом дается трудно только в том случае, если мы позволяем себе поддаться картезианской паранойе. Считая интуицию талантом настолько необходимым, что его нельзя приносить в жертву капризам логики, даосский текст «Книга равновесия и гармонии» (думаю, не только стилю нью эйдж свойственны громкие названия) говорит: «Суждение и осознание, приходящие только после того, как событие произошло, не заслуживают называться пониманием». Поэтому способности воинов-стратегов заключаются в восприятии того, что еще не проявилось: осознание всего вокруг, в том числе того, что еще не выступило наружу.
Однако этот талант полезен не только философам боевых искусств. Ни в каком другом поле опыта естественный ритм вещей не признается настолько важным, как в человеческих отношениях. Ощущая эмоции тех, кто находится перед вами, еще до того, как произнесено хотя бы одно слово, мы оказываемся в положении, позволяющем избегать бесполезных конфликтов. Мы как будто идем по минному полю, вооружившись картой, на которой подробно показано, где находятся мины. Нет риска наступить на одну из них по ошибке. Принюхавшись к эмоциональной атмосфере, мы заранее знаем, когда говорить, а когда лучше помолчать, когда быть крутым, а когда мягким. Это не экспресс-курс диванной психологии. Скорее, это самые основы знания себя и других для того, чтобы получить максимальные результаты при помощи минимальных усилий. Применение правильных средств в неправильное время приводит только к катастрофе. Даже вызванные самыми благими намерениями самые мягкие и приятные слова могут вызвать конфликты и непонимание, если произнесены в неподходящее время.