Император из двух времен

Императрица всё так же спокойно поинтересовалась:

– И чем же вызвана подобная спешка, позвольте поинтересоваться?

Маркиз начал отвечать:

– Деле всё в том, что…

Ольга перебила его на полуслове и твердо ответила:

– Я беременна. У нас с маркизом Берголо будет ребенок.

И с вызовом посмотрела сначала на Машу, а затем уж и мне в глаза.

Что ж, женщины умеют мстить.

Утонченно.

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 20 апреля 1920 года.

– Фу-у-у, накурил же ты здесь!!!

Маша распахнула окно и размахивая руками попыталась выгнать прокуренный смрад в атмосферу. Я лишь устало откинулся на спинку кресла, глядя на получившуюся работу.

Что ж, гвардейский миномет БМ-13, именуемый в просторечии «Катюша», пусть в общем эскизе, но тоже явлен на бумагу. Иван Платонович Граве, Поль Жульевич Вьель, Николай Иванович Тихомиров, Владимир Андреевич Артемьев, Михаил Клавдиевич Тихонравов, Борис Сергеевич Петропавловский и прочие участники Санкт-Петербуржской Газодинамической лаборатории уверенно шли к намеченной мной цели. Опытные испытания ракет на бездымном порохе, пусть и не без недочетов и аварий, показывали довольно обнадеживающие результаты. А это означало, что реактивные системы залпового огня могут появиться в этой реальности быстрее. Значительно. Возможно даже на лет десять-пятнадцать. Под моим-то чутким руководством, дающим не только деньги и возможности, но и довольно жестко отсекающий всякого рода боковые фантазии мечущихся в творческом порыве конструкторов. Я-то более-менее четко представлял, что я хочу получить в итоге, а вот они вовсе нет. Но финансирование здесь определял ваш покорный слуга, равно как и я выдвигал технико-технические требования к заказанным образцам.

Я чертил и чертил, гоня из головы и Ольгу, и Берголо, и открывшуюся беременность моей прабабки. А что тут говорить? Вот кем мне будет приходиться новорожденный малыш? Какие чувства я испытываю? Да и, вообще, ситуация! Маша также старательно избегала этой темы. Нет, благословение мы им, конечно, дали, поздравили и с миром отпустили, но какая-то тень легла на лицо Маши. Не знаю уж, что у меня с лицом.

Вот я и рисую-рисую-рисую, стараясь забыться в работе. Причем именно в работе, поскольку на живопись у меня сейчас никакого настроения и вдохновения не наблюдалось.

Жена заглянула мне через плечо.

– Что рисуем?

– Жуткую штуку. Немцы в моей истории в Великую Отечественную называли сие чудо «Сталинским органом» и жидко гадили под себя при его применении. Наши называли эту машину «Катюшей».

– Той самой?

– Да. Той самой. Конечно, я тут накидал схематично и сам носитель, ведь грузовик необходимой мощности и характеристик находится сейчас только в разработке. В общем, нациков «Катюша» бомбила знатно. Кстати, сегодня – день рождения Гитлера. Можем послать ему пламенную телеграмму.

Маша ответила с брезгливостью в голосе:

– Угу. И Муссолини заодно. От меня лично.

Я усмехнулся и кивнул на большую папку, лежащую на столике рядом.

– А, вообще, вон на столе лежит самая дорогая и самая секретная папка в истории. Наброски и тактико-технические характеристики будущих образцов вооружений, которые я пытаюсь выудить из своей памяти и спроецировать на современные возможности. В том числе и возможности перспективные. Должна же быть какая-то польза от моего сюда попаданства, не так ли?

Маша заинтересовано поглядела в указанном направлении.

– Можно?

Потягиваюсь до хруста костей и киваю благосклонно:

– Тебе можно всё.

Не комментируя мой ответ Императрица распахнула папку и начала внимательно просматривать пачку листов ватмана.

– Миномет? Они же есть вроде?

Качаю головой.

– Нет, любовь моя, нынешние минометы, это не минометы, а, так, – недоразумение. Великая война закончилась намного раньше, чем в моё время, поэтому ни минометы, ни танки, ни многие другие вооружения и боеприпасы не получили своего естественного развития. Я изучал отчеты разведок и могу тебе сказать, что пока мировая техническая мысль идет совершенно по иному пути, чем в моей истории. Это скорее какой-то стимпанк, чем реальные магистральные образцы.

На фото: миномет времен Первой мировой войны.

– Стимпанк? Это ещё что такое?

Смеюсь.

– Да был в моем времени такой популярный стиль рисунков, фантастических романов и кинокартин, описывающий вымышленный мир, в котором пар был доведен до совершенства, а бензиновые двигатели не были изобретены. В общем, якобы а-ля девятнадцатый век, гигантские паровые машины, порой даже движущиеся на паровой тяге летательные аппараты и даже целые города. Тоже на пару, разумеется. Все эпичное, жутко монстрообразное и подчеркнуто брутальное. Так вот, пока остальные державы будут тратить прорву средств на совершенно глупые прожекты в стиле стимпанка, я постараюсь провести нашу промышленность и науку по самому кратчайшему пути, форсировано выводя Россию на вершины технического развития, сэкономив при этом совершеннейшую кучу средств, которых, как ты знаешь, у нас не так уж и много. Вот тот же миномет возьмем. В моем времени миномет – это была гладкая труба, которая опиралась на массивную плиту и на две опорные стойки. Боец вкладывал мину в ствол, и она под тяжестью собственного веса скользила по трубе вниз, где, в конце концов, натыкалась на штырь бойка, самовзводилась, и, БАБАХ, выстреливалась. И так выстрел за выстрелом. Быстро, дешево и практично. Только успевай опускать мины в ствол. Правда там нужен еще предохранитель, дабы усердные солдаты не опустили в ствол новую мину еще до выстрела предыдущей, но это частности. Так вот, к этой системе, если мне не изменяет память, пришли только в 1927 году, да и то под огромным влиянием минометов Первой мировой, которым, как я уже сказал, здесь требуемый опыт получить не удалось. Сейчас же придумывают совершеннейшим образом чудовищные конструкции. Чего стоит идея развития заряжания с казенной части нарезного ствола, переламывая миномет словно охотничий дробовик, только большого калибра… Впрочем, думаю, что тебе это не очень интересно.

Императрица покачала головой.

– Отчего же… Совсем нет. В смысле – мне интересно.

Она начала просматривать чертежи, перекладывая их из стопки в стопку.

– А у тебя тут просто шею свернуть можно и челюсть потерять. «Бомбардировщик ТБ-7». «Кумулятивный снаряд». «Пистолет-пулемет Судаева ППС-43». «Пистолет-пулемет Шпагина ППШ-41». «Пулемет системы Дегтярёва РПД». «Крупнокалиберный пулемет ДШК». «Крупнокалиберный пулемет НСВ „Утёс“». «Зенитная установка калибра 23 мм ЗУ-23-2». «Система ПВО ЗРК С-25 „Беркут“». «Автоматическая пушка „Эрликон-SS“». «Гаубица Д-30». «АК-47». «АК-74». «Танк Т-50». «Танк Т-34». «Танк ИС-3». «Основной танк Т-64». «Стабилизатор танковой пушки». Самоходки «СУ-76» и «ИСУ-152». РСЗО «Град». «Ручной гранатомет РГ-6». «Автоматический гранатомет АГС-17 „Пламя“». «Автоматический миномет 2Б9». «Концепция подводных волчьих стай. Подлодки, подводные торпедовозы, подводные танкеры». «ОНЧ-Передатчик „Голиаф“ – Goliath transmitter». А что это?

– Низкочастотный передатчик. Большая такая радиостанция, вещавшая на очень низких частотах. Немцы построили в 1943 году. Её радиоволны могли проникать сквозь толщу вод океана на глубину от 20 до 50 метров, что позволяло германским подводным лодкам, объединенным в «волчьи стаи», принимать сигнал на расстоянии в четыре тысячи километров без всплытия на поверхность. Что, как ты понимаешь, помогает им оставаться незамеченными и атаковать с большей эффективностью.

– И что, британцы не знали об этом?

– Знали. Но ни разу за всю войну не бомбили станцию, хотя там огромное сооружение – три зонтичные антенны высотой в 210 метров и площадью почти в километр каждая. Англичане даже нередко пролетали над ней, но ни разу не бомбили.

Маша удивленно на меня посмотрела:

– И в чем подвох? Откуда такой пацифизм, переходящий в пофигизм, как ты любишь выражаться?

Да, уж, набралась у меня жена словечек.

– Секрет прост. После того, как СССР поднял затонувшую немецкую подводную лодку и вытащил оттуда германскую шифровальную машину «Энигма», советское руководство решило передать эту машинку в Лондон. Те успешно разобрались с ней и дальше до конца войны расшифровывали все германские переговоры со своим флотом. Иногда даже заведомо подставляя под удары свои суда и корабли, лишь бы немцы не догадались, что их читают. Вообще же, станция эта весьма полезна. После войны Советский Союз разобрал и вывез станцию. Её смонтировали в районе Нижнего Новгорода, и она продолжала успешно действовать аж до момента моего переноса сюда, входя в систему военно-морской и космической связи.

Императрица восхищенно цокнула языком.

– Да, серьезная штука.

Дальнейшее листание эскизов.

– «Радиолокационные станции». «37-мм зенитная автоматическая пушка 61-К образца 1939 года». «Двуствольная автоматическая авиационная пушка ГШ-23» «Штурмовик Ил-2». «Истребитель Ла-5». «Реактивный истребитель МиГ-15». И, конечно, твои любимые вертолеты Ми-8 и Ми-24, большой денежный привет господину Сикорскому, чтоб он был здоров.

На фото: автоматическая пушка ГШ-23